Желанный
Шрифт:
Его руки нежно скользнули по моим плечам.
— Сними это, — велел он. — Забирайся под одеяло.
— Я…
— Не спорь. Просто делай. — Он двинулся в сторону соседней ванны, и когда ушел, я дала платью упасть на пол. Момент я колебалась, потом расстегнула лифчик и даже сбросила его. Я все еще была в трусиках: шелк и узенькие полоски, — которые были одной из моих слабостей в одежде.
Я вздохнула, подняла одеяло и забралась в постель.
Он почти сразу вернулся со стаканом воды. Подал его мне. Я пила долгими глотками, гадая, стоит ли расстраиваться, что он ушел из комнаты, пока я раздевалась,
Я склонялась ко второму варианту.
— Спасибо, — поблагодарила я.
— Это всего лишь вода, — ответил он, но его улыбка говорила о том, что он понимает. Он кивнул в сторону кровати.
— А теперь спи.
— Я… — Я запнулась. — Я не хочу оставаться одна.
Он потянулся и нежно погладил меня по лбу.
— Я буду тут.
Я наблюдала, как он устраивался на расписном кресле у окна, а за ним расстилалась черная гладь озера, чью целостность нарушали всего несколько огоньков кораблей.
— Спи, — повторил он, и я кивнула, внезапно осознав, какими тяжелыми стали ресницы.
Я свернулась под одеялом и погрузилась в сон.
Мне было тепло. Спокойно. Я чувствовала себя защищенной.
Наконец, темнота поглотила меня.
***
Крик прорезал воздух, такой резкий, громкий и болезненный, что я проснулась.
Сильные руки обнимали меня, и я судорожно вздохнула в испуге, только потом осознав, что кричала я сама.
— Дыши, детка. Я с тобой. Просто сделай несколько глубоких вдохов. Ты в безопасности. Ты со мной, и ты в безопасности. — Голос Эвана проникал сквозь кожу, согревая, словно сообщая мне, что я в безопасности, он мог на самом деле это гарантировать. Я сидела в кровати, вцепившись в него, мои руки обвились вокруг него, сжимая футболку на его спине.
Одеяло сползло на талию, и моя грудь была прижата к нему. Его большие, теплые и сильные руки нежно гладили меня по обнаженной спине, пока я втягивала воздух, пытаясь избавиться от остатков страха, все еще сжимавших меня липкими холодными пальцами.
— Ты в безопасности, — повторил он мягко. — Все хорошо.
Я кивнула и вдруг поняла, что начинаю в это верить. Я проснулась. Я была в безопасности. Я была в тепле под защитой рук Эвана.
Не знаю, сколько времени мы так сидели. Уверена только, что, когда я наконец отстранилась, он предал мне достаточно сил, чтобы продолжить самостоятельно.
— Лучше?
Я кивнула, выпрямилась и подогнула одну ногу под себя. Я взяла платок, который он мне протянул и высморкалась.
— Это из-за Грейси?
Я закрыла глаза в безмолвном согласии.
— Как будто я была там. Мужчины. Они напали на нее. У них были ножи. Они надвигались на нее. Но я не могла ничего сделать, не могла пошевелиться. Меня там не было по-настоящему. Но мне пришлось смотреть, потому что это должна была быть не она. Это должна была быть я.
Слезы снова полились из моих глаз, и он обнял меня. Я подумала, что должна отстраниться или свернуться калачиком, приказать ему уйти и дать мне возможность собраться. Но я так не сделала. У меня не было сил, и более того, у меня не было такого желания.
Я так долго боролась с кошмарами сама. Присутствие Эвана придавало сил и успокаивало, словно самый большой подарок рождественским утром.
Он медленно гладил меня по спине, но я чувствовала в его прикосновении напряжение.
— Я должен был просто уйти.
Я не имела понятия, о чем он говорит, и отстранилась достаточно надолго, чтобы с любопытством посмотреть на него.
— В аллее, — объяснил он. — Я должен был отвести тебя обратно в клуб. Должен был уйти от тех козлов. Уйти внутрь. Позвать вышибалу, сделать все чисто. Что угодно, чтобы увести тебя оттуда. — Он прижал ладонь к моей щеке. — Я не думал. Я хотел тебя, черт возьми, так сильно тебя хотел, и просто не думал о том, что тебе приходится видеть. Что ты подумаешь.
Мои глаза широко распахнулись.
— О боже, Эван, нет. Ты был великолепен. Ты действовал идеально.
— Я не чувствовал себя идеально, когда увидел, как ты падаешь на землю. Или сейчас, когда ты проснулась с криком ужаса.
Я видела эмоции на его лице, как и раздражение. Он был человеком действия, но как он мог победить страхи и кошмары? Хотя, он бы смог. Если бы существовал способ, я уверена, он бы вступил в этот бой ради меня, как и подобает настоящему рыцарю.
Эта мысль могла заставить меня улыбнуться.
Однако я не улыбнулась. Вместо этого я сказала:
— Они у меня каждую ночь. Они не отпускают меня. Не ты принес эти кошмары, Эван, ничего подобного. — Я сменила позу, чтобы заставить его понять. — То, как ты поступил в аллее — ты словно вступился за Грейси той ночью. Ты был тем, кто мог ее защитить. Кто мог бы… — Мой голос надломился, и я почувствовала, как по щеке бежит слеза.
Эван стер ее подушечкой пальца.
— Я бы прикончил этих ублюдков на месте, если бы мог. — Его голос был таким напряженным, что мне показалось, он запнется. — За то, что они сделали с твоей сестрой. За то, что забрали у тебя. И за тот страх, который остался после них.
Я сглотнула, пораженная тем, что он еле сдерживается. Его стремление было таким примитивным и яростным, что у меня перехватило дыхание. Наши глаза встретились, и на мгновение я подумала, что провалюсь в них, утащив нас обоих в другую реальность, в которой был совсем другой мир.
Потом он резко прижал меня к себе, и я поняла, что мы останемся здесь. В этом мире. В этой реальности. Но рядом с Эваном я, возможно, смогу это выдержать.
— Энжи, — сказал он, и прижался своими губами к моим. Его поцелуй был грубым, и резко контрастировал с нежностью прикосновений. Мои безумные желания полностью совпадали с его. Напор. Я отчаянно желала забыться в нем, уйти туда, где разум, память, страх и сожаление испарятся. Чтобы исчезло все, кроме Энжи и Эвана, охваченных жаром и желанием.
Я этого хотела. Мечтала об этом. Об этом мужчине в моей постели. О его теле, плотно прижатом к моему. О его руках на мне, и о его языке, пробующем меня на вкус.
Мы сошли с ума. Потерялись. Оба взорвались в сумасшедшей вспышке страсти. Одной рукой он держал мою голову, пока мы впивались друг в друга губами. Другая рука прижималась к моей спине, и я чувствовала это прикосновение каждой клеточкой кожи, та словно светилась от жара его руки.
Я была открыта ему во всех смыслах, и когда почувствовала, что его рука легла на мою грудь, я вздохнула от удовольствия неизбежного.