Желанный
Шрифт:
— Ублюдок, — прошептала я.
— Лина, чего ты хочешь?
— Я хочу, дело в том, что я никогда… О, хрен с ним. Я хочу, чтобы ты меня отшлепал.
— Почему?
— Потому что я была плохой, — шепчу я, потому что была уверена — именно это он хотел услышать. — Потому что меня надо наказать, — добавляю я, отворачивая голову, потому что я знаю, что это правда.
— Молодец, — говорит он и начинает медленно двигаться внутри меня.
Я чувствую, как напряжение в моем теле нарастает, и закрываю глаза, чтобы волны удовольствия накрыли меня.
—
Я с неохотой открываю глаза.
— Это был хороший ответ, но неправильный. — Он продолжал двигаться, и это удивительное ощущение трения продолжало медленно накапливаться в моем теле, поэтому мне было сложно сосредоточиться на его словах. — Я понятия не имею, что, по-твоему мнению, ты сделала, и это неважно. Потому что дело не в наказании, по крайней мере, не со мной. Контроль, связывание, шлепанье, даже боль — это путь, Лина. Это дорога к удовольствию. Это ускорение перед полетом. Как прокачка трубы. Это наращивание силы оргазма.
Кончиком пальца он погладил мой сосок, потом мои губы, потом нежно засунул свой палец мне в рот, и я сосала его в унисон с его ритмом, с которым он входил в меня.
— Называй это как хочешь, — продолжал он. — Но я обещаю тебе, что в конце пути — удовольствие. Я не заинтересован в том, чтобы делать тебе больно. Я не хочу наказывать тебя. Я лишь хочу, чтобы ты была довольна, чтобы ты получила удовольствие.
Он вынимает палец из моего рта, и я расцениваю это как разрешение говорить.
— Да, — шептала я.
— Детка, это будет жестко, но я обещаю, тебе понравится. Я не смогу по-другому. Особенно после того, как я так долго ждал. И тем более сейчас, когда я знаю, что ты уезжаешь. Я должен убедиться, что ты сдалась мне.
— Да, я сдалась. Я сдамся.
Черт, в этот момент я бы сказала что угодно, лишь бы он продолжал двигаться во мне.
Как раз в этот момент он вышел из меня, и я заныла от разочарования.
Он засмеялся и протянул мне руку, помогая подняться, чтобы я встала на колени перед ним.
— Я хочу, чтобы ты знала, что до того дня, как ты уедешь из города, ты принадлежишь только мне. А теперь, скажи мне, что ты тоже этого хочешь.
— Да, — ответила я. — Я хочу этого.
Он встал с кровати и повернулся ко мне лицом. Потом он сделал круговое движение пальцем в воздухе.
— Повернись. Наклонись вперед. Руки на спинку кровати.
Я открываю рот, чтобы спросить зачем, но потом понимаю, что это дурацкий вопрос, и слушаюсь его. Я слышу его вдох и тихое: «О, детка». Потом чувствую резкую боль от удара его ладони о мою задницу, за которой следует наслаждение от того, что он тут же потирает ладонью ушибленное место: ощущение волшебного контраста.
— Скажи это так, чтобы я в это поверил, — велит он, и в его голосе совсем не чувствуется нежности.
— Я хочу этого, — повторяю я.
И закрыла глаза, когда он снова ударил меня по заднице. Его удары были жесткими, и я бы даже сказала, что они причиняли мне боль. Но я понимала, что он имел в виду, когда говорил об удовольствии.
Моя грудь потяжелела, соски затвердели, вагину начало покалывать, я становлюсь мокрой. Я хотела еще, черт, я хотела все, что он мог предложить.
Он тер мою задницу медленно и жестко, когда наклонился ближе.
— Чего ты хочешь, Лина? Хочешь, чтобы я прекратил? Или хочешь, чтобы я продолжал?
— Продолжай, — просила я и была готова застонать от одной мысли о том, что он может остановиться. — Пожалуйста, продолжай.
Его ответом был еще один жесткий шлепок.
— Скажи мне еще раз, чего ты хочешь?
— Я хочу, чтобы ты меня отшлепал. — Я хочу, чтобы ты меня оттрахал.
— Скажи мне, чего ты хочешь.
Еще один удар. Я дернулась, немного раздвинув ноги. Моя задница горела, и да, о боже, я тоже вся горела. Я хотела, чтобы он вошел в меня, и я очень быстро приближалась к тому моменту, когда начну умолять его.
— Скажи мне, — повторил он, сопровождая свои слова очередным ударом.
— Тебя. Я хочу тебя, Эван. Я всегда хотела тебя.
Я закрыла глаза в страхе, что сказала больше, чем нужно. Но Эван стонал от удовольствия, как будто мои слова приносили ему такое же удовольствие, как тогда, когда его член был у меня во рту.
— Лина, я должен тебя поиметь прямо сейчас. Я не выдержу больше ни секунды.
Я пыталась согласиться, но это было необязательно. Я хотела повернуться к нему, но он не дал мне. Он взял меня за бедра и притянул ближе к краю кровати. Я почувствовала, как он членом трется о меня, о мою мокрую от желания вагину. В молчаливой просьбе я раздвинула ноги, выгибаясь, одновременно приглашая и требуя. Я уже хотела начать умолять его, но не пришлось. Он схватил меня за бедра и сам двинулся ко мне.
Эван зашел в меня одним резким движением, и я застонала одновременно от удовольствия и боли. Каждое его движением разрывало меня на части, рвало на куски, ломало во мне все. Он разрушал меня, и в то же время я никогда не чувствовала себя так хорошо и совершенно. С каждым толчком он как будто выносил меня на новую высоту. С каждым тихим стоном он сближал нас.
Он наклонился надо мной, поддерживая ритм. Я двигалась в его ритме, и когда мы подобрали один общий, он отпустил мои бедра. Сначала я застонала от разочарования. Потом почувствовала, что он опустил одну руку и начал гладить мой клитор, другой сжимая мою грудь. Он входил все глубже и глубже, пока я не поднялась на самый верх облаков с Эваном, который крепко меня держал.
Я все еще парила, и мое зрение было замутнено, когда его оргазм начал сотрясать нас обоих. Он взорвался внутри меня, крепко держа меня, изливаясь внутрь меня.
— Эван, — с блаженством произнесла я его имя.
Мы еще некоторое время не двигались: он одной рукой прижимал меня к себе, а другой опирался на кровать. Я чувствовала, как он обмяк внутри меня и начал покрывать мою спину легкими поцелуями.
— Лина, — прошептал он, но это было так тихо, что я не уверена, хотел ли он, чтобы я услышала.