Железная Империя
Шрифт:
— Все прошло идеально, — отозвался эхом Дарт Фрес, покрасневшими от недосыпа глазами рассматривая замершие в вышине ложи.
— Леди Ева, — ситх, почтительно склонившись, взял тонкую руку женщины и почтительно припал губами к тонким полупрозрачным пальцам. — Вы были сегодня само совершенство. Ваши подданные обязательно полюбят вас.
Голос Инквизитора, отвешивающего изысканные комплименты, звучал глухо, невыразительно и безжизненно, а его лицо выглядело серым, измученным и измятым. Взгляд прозрачных глаз Евы скользнул по покрасневшим, чуть припухшим векам Дарта Фреса, по его заострившимся
— А вот вы не выглядите блестяще, Лорд Фрес. Что с вами?
От ее внимательного взора не укрылась странная сцена, разыгравшаяся в ложе Двоих. Вынужденная стоять ровно и прямо, она могла лишь краем глаза наблюдать за странной возней и за кратким разговором, произошедшим между ситхами, но выброс Силы, от которого дрогнул неподвижный воздух в огромном зале, от ее внимания не укрылся, как и опустошенный, обессиленный вид Фреса, который к началу церемонии выглядел свежим и бодрым.
И нарочито невозмутимый вид Леди Софии… казалось, само спокойствие и безмятежность провели ладонями по ее ровному гладкому лбу, разгладив белоснежную кожу и тонкие ровные ниточки бровей. Словно первый снег выпал.
По бледным губам ситха скользнула тонкая улыбка, он почтительно склонил голову, и, прикрыв глаза, произнес:
— Вы, как всегда, проницательны, Миледи Ева. Но со мной все в порядке; всего лишь устал. Пара часов отдыха… позвольте, я провожу вас? Кажется, Владыке нужно что-то обсудить с Леди Софией. Еще один скучный разговор, каких сегодня было предостаточно.
Голос Дарт Фреса был совершенно бесцветным и тихим, таким спокойным, совершенно не вяжущимся со зловещей внешностью Инквизитора, что не верилось, что всего час назад его мощь давила многотонной плитой на плечи всех присутствующих. Что же такое произошло между ними за это недолгое время?
Ситх галантно предложил Еве руку, и она, оглянувшись на Дарта Вейдера, задержавшегося с Леди Софией, со вздохом оперлась на предложенный ей локоть. Фрес, откинув полу плаща, положил свою ладонь поверх тонких пальцев Евы, лежащих на его чешуйчатом рукаве, и неторопливо направился к выходу, как-то ненавязчиво увлекая с собою Императрицу.
— Идемте, идемте, — произнес Лорд Фрес все так же тихо и совершенно безо всякого выражения. — Это всего лишь деловой разговор, кажется, о клонировании. Нет нужды беспокоиться.
Ева еще раз обернулась, в последний раз глянув на тихо беседующих ситхов, и чуть слышно вздохнула. Леди София крохотной отважной пешкой стояла напротив массивной фигуры Императора, и на ее лице, поднятом вверх и обращенном к Вейдеру, читалось дерзкое, вызывающее выражение.
— О клонировании?
— Да, миледи. Вы же знаете истинную страсть Леди Софии — науку. Она хотела бы продолжить свои опыты с мидихлореанами. Кажется, Леди Ситх до сих пор не может смириться с тем, что теперь Сила повелевает ею и ведет ее, — Инквизитор снова усмехнулся, внутренне потешаясь над желанием этой крохотной упрямой женщины поспорить и сразиться с Силой. — В любом случае, ее опыты будут полезны Империи.
Ева не знала этого, но провожать ее Дарт Фрес вызвался не просто так: теперь это было частью дворцовой церемонии, на которой настаивал Люк. Вывести Императрицу из общего зала по узкому коридору и защитить ее в случае нападения, искусно заговаривая ей при этом зубы, мог только Фрес.
Ситх двигался бесшумно, мягко, плавно, и Ева передернула плечами, припомнив, что, по сути, он наемный убийца. Наверное, такой мягкий шаг помогал ему подкрадываться к жертвам.
Ева не любила Лорда Фреса; точнее, Инквизитор вызывал у нее чувства тревоги, опасности и отчасти отвращения. Окружающие видели в нем все, что угодно: молодого улыбчивого мужчину, красивого яркого повесу, волочащегося за каждой юбкой, обаятельного наглеца с ясными серыми глазами, но Ева смотрела глубже и дальше яркой одежды и серой тишины его глаз.
Лорд Фрес был прекрасно осведомлен о неприязни Императрицы к себе, и потому держался с ней подчеркнуто вежливо и почтительно, и как бы немного отстраненно, не позволяя себе ни своих обычных шуточек, ни каких-либо фраз с двойным дном, от которых у его прочих собеседников кровь бросалась в лицо и воспламенялся мозг. В ее присутствии он словно снимал с себя привычную обаятельную улыбающуюся маску, проведя по лицу тонкими длинными пальцами, и на поверхность выходило то настоящее, что и пугало и отталкивало Еву.
В такие моменты Инквизитор казался Еве старым, очень старым, хотя на самом деле Лорду Фресу не было и сорока, а его серые ледяные глаза словно подергивались пеплом. И если в них долго смотреть, то можно было увидеть мертвую пустыню — то, что раньше было душой ситха. Тогда он становился по-настоящему страшным.
При такой привлекательной, броской внешности, молодости, силе и неуемной жажде жизни он был мертв и пуст внутри, как растрескавшийся, рассохшийся сосуд, все мысли и желания ситха плыли в черных волнах ледяной реки, и никакие вливания, никакой разврат и убийства не могли наполнить его и хоть немного отогреть.
Но при всей своей неприязни к Лорду Фресу Ева находила его интересным собеседником. Если заставить его не паясничать, он мог доставить немалое удовольствие беседой, как, например, сегодня. Измученный бессонными ночами, которых было, вероятно, достаточно, лишенный поддержки Силы, Дарт Фрес, кажется, не был склонен к тому, чтобы лгать, изворачиваться и отшучиваться, а путь до кабинета Императора, куда, собственно, они направлялись, был не близким.
— Отчего вы отрицаете свой статус Инквизитора? — поинтересовалась Ева, исподтишка разглядывая алый шелк церемониального одеяния. Дарт Фрес поморщился, словно у него болела голова.
— Мне не нравится это слово, — после небольшой паузы произнес он. — Сама суть инквизиции — это отрицание чего-либо и искоренения этого — предположим, учения джедаев, а я не отрицаю ничего.
— Разве?
Дарт Фрес перевел взгляд покрасневших от бессонницы, потухших глаз на Императрицу и спокойно подтвердил:
— Именно. Мастер Люк джедай, насколько я могу судить. А теперь вообразите, что я, как истинный Инквизитор, вздумал бы искоренить джедаев.
— Да, мастера Люка Владыка Вейдер вам не отдаст, — произнесла Ева. — Он один из тех немногих людей, чье убийство Владыка вам не простил бы никогда.