Железная маска (сборник)
Шрифт:
– Готов биться об заклад, – заметил князь, – что в этом рассказе нет ни слова лжи: все описанные этим честным малым подробности, по-моему, вполне соответствуют характеру разбойника Бруно.
– А разве вы его знаете? – спросил князь де Монкада-Патерно.
– Я провел с ним целую ночь, – ответил князь де Бутера.
– Но где же?
– На ваших землях.
Тут настал черед князя де Бутера – он поведал, как встретился с Паскуале под Каштаном ста коней, как он, сам де Бутера, предложил Паскуале служить в его войсках и как тот отказался. Рассказал и о том, что дал ему взаймы триста унций. При этих словах Альтавилла не мог удержаться от смеха.
– И вы полагаете, господин, что он вернет вам долг? – спросил он.
– Уверен в этом, – ответил князь.
– Раз уж мы коснулись этой темы, – вмешалась в разговор княгиня де Бутера, – признайтесь, господа, нет ли среди вас еще кого-нибудь, кто видел рекомого разбойника Бруно, разговаривал с ним? Обожаю истории про разбойников: слушая их, я положительно умираю от страха.
– Его видела также графиня Джемма де Кастель-Нуово, – заметил албанец.
Джемма вздрогнула, а все гости вопросительно посмотрели на нее.
– Неужели это правда? – спросил князь.
– Да, – ответила Джемма дрожащим голосом, – но я предпочла бы позабыть об этом.
– Зато он ничего не забыл, – прошептал молодой человек.
Гости окружили графиню, которая напрасно попыталась избежать расспросов. Пришлось и ей рассказать о сцене, с которой мы начали нашу историю, описать, как Бруно проник в ее спальню, как князь стрелял в него и как Паскуале явился в день свадьбы Терезы и убил из мести ее мужа – эта история была страшнее всех остальных и глубоко взволновала слушателей. На собравшихся повеяло холодом, и, не будь всех этих нарядов и драгоценностей, трудно было бы поверить, что присутствуешь на празднестве.
– Клянусь честью, – воскликнул капитан Альтавилла, первым нарушивший молчание, – бандит только что совершил свое величайшее преступление – он испортил праздник нашего гостеприимного хозяина. Я готов простить ему все остальные злодеяния, но этого простить не могу. Клянусь своими погонами, я отомщу ему. С этой минуты я без устали буду преследовать его.
– Вы это говорите серьезно, капитан Альтавилла? – переспросил албанец.
– Да, клянусь честью! Заявляю перед всем обществом: я ничего так не желаю, как встретиться один на один с этим бандитом.
– Что ж, это весьма нетрудно, – холодно проговорил албанец.
– Тому же, кто сведет меня с ним, – продолжал Альтавилла, – я обещаю дать…
– Бесполезно назначать награду, капитан, я знаю человека, который согласится безвозмездно оказать вам эту услугу.
– А где же я встречусь с этим человеком? – спросил Альтавилла, пытаясь насмешливо улыбнуться.
– Соблаговолите следовать за мной, и я обязуюсь свести вас с ним.
С этими словами албанец направился к выходу, как бы приглашая капитана следовать за ним.
Капитан немного помедлил, но понял, что зашел слишком далеко, чтобы отступать: взгляды всех гостей были прикованы к нему. Он понял, нет, скорее почувствовал, что тень слабости навсегда погубит его в глазах общества – к тому же он принял это предложение за шутку.
– Что ж! – воскликнул он. – Чего не сделаешь ради прекрасных дам!
И последовал за албанцем.
– Знаете ли вы, кто этот молодой синьор, переодетый албанцем? – спросила графиня у князя де Бутера, голос ее при этом подозрительно дрожал.
– Понятия не имею, – отозвался князь. – Кто-нибудь знает его?
Гости переглянулись, но никто не ответил.
– С вашего позволения, – сказал Паоло Томмази, поднося руку к козырьку, – я знаю, кто это.
– Кто же он, отважный бригадир?
– Сам Паскуале Бруно, господин!
Графиня вскрикнула и лишилась чувств. Так подошло к концу празднество.
Час спустя князь де Бутера сидел за письменным столом в кабинете и приводил в порядок какие-то бумаги, когда к нему вошел торжествующий мажордом.
– В чем дело, Джакомо? – спросил князь.
– Я же говорил вам, господин…
– Что именно?
– Вы только поощряете его своей добротой.
– Кого это?
– Капитана Альтавилла.
– А что он сделал?
– Что сделал, господин? Ваша светлость, конечно, помнит о моем предупреждении. Я не раз говорил, что он кладет себе в карман серебряный прибор.
– Ну а дальше что?
– Прошу прощения! Но вы ответили, господин, что до тех пор, пока он берет лишь свой прибор, возражать против этого не приходится.
– Помню.
– Так вот сегодня, господин, он взял не только свой прибор, но и приборы своих соседей. Мне недостает целых восьми приборов!
– Что ж, это дело другое, – сказал князь.
Он взял листок бумаги и написал следующие строки:
«Князь Геркулес де Бутера имеет честь довести до сведения капитана Альтавилла, что не обедает больше у себя дома, и в силу этого непредвиденного обстоятельства он лишен удовольствия видеть его за своим столом, а посему просит господина Альтавилла принять скромный подарок, долженствующий хоть немного возместить тот урон, который это решение наносит его привычкам».
– Вот возьмите, – продолжал князь, вручая пятьдесят унций [117] мажордому, – вы отнесете завтра и письмо, и деньги капитану Альтавилла.
Джакомо, знавший по опыту, что возражать князю бесполезно, поклонился и вышел. Князь спокойно продолжал разбирать бумаги. Прошло десять минут и он услышал какой-то шорох у двери кабинета. Подняв голову, он увидел человека, похожего на калабрийского крестьянина, – тот стоял на пороге, держа в одной руке шляпу, а в другой какой-то сверток.
117
630 франков. (Прим. автора.)