Железное сердце
Шрифт:
— А почему ее назвали Каролиной? Я никогда еще не встречал свинку с таким именем.
— Она необычная свинья, — со смехом сказал Бет. — Казалось, Каролина всегда знала, что ее существование будет зависеть от ее необычного для свиньи поведения. Она начала повсюду ходить за Мэгги. У девочки никогда не было домашнего животного, и других детей поблизости не было. Она просто «удочерила» свинку и назвала ее именем девочки из сказки. Когда пришла пора заколоть Каролину, у Джошуа не хватило на это духу, и он подарил свинку Мэгги на день рождения. — Голос Бет посерьезнел, когда она упомянула мужа.
— Мне жаль, что
— Мне тоже, — ответила она. — Он был хорошим человеком и обожал Мэгги. Она… очень скучает по нему. Я тоже.
Она хотела подняться и уйти, но он поймал ее руку в свои ладони и снова сказал спасибо.
— Вы уже поблагодарили меня, — улыбнулась Бет.
— Да, за то, что вы ухаживаете за мной, но не за то… — он помедлил, — что вы не боитесь меня. — Слова давались ему с явным трудом, и взор его устремился на железный манжет, все еще опоясывающий дерево, а затем на собственную лодыжку.
Его слова несли в себе такую печаль, что укололи ее в самое сердце. Он благодарил ее не только за то, что она не боится его, — она наделила его мерой доверия и поняла, насколько это для него важно. Он в розыске за убийство и считается настолько опасным, что техасский рейнджер держит его на привязи как бешеного пса. В ней росло возмущение происходящим.
— Я никогда бы не побоялась вас, — проговорила она. — Я верю вам и… Лори.
— Вы очень славная женщина, Бет. — И вдруг после того, как он произнес легкие слова, на глаза его неожиданно упала завеса непроницаемости, делая их похожими на глаза рейнджера, когда тот уходил в себя. Все же она ощутила тепло, которого не знала с тех пор, как умер ее муж.
— А вы и сами лучше, чем могло показаться, — сказала она, пытаясь мягко высвободить руку.
Ник неохотно выпустил ее, и Бет отошла к костру. Она оглянулась и посмотрела на него — он все еще сидел, не спуская с нее глаз. Горячая дрожь пробежала по спине Бет и кровь горячо заструилась в венах. Она прикусила губу. Это случилось потому, что… к ней давно уже не прикасался мужчина. И она испытывала… благодарность. Она не хотела думать о том, что сейчас ее чувства сильнее и убедительнее, чем тогда к Джошуа. Тогда они были теплыми и ласковыми, но то, что она ощутила сейчас, совсем другое. Но она не была готова определить разницу.
Потому что он преступник?
Она не верила этому ни на миг. Он ласков с Мэгги, защищает свою сестру. Бет не могла соотнести эти качества с природой убийцы.
Он красив, и кажется гораздо более «опасным» человеком, чем Джошуа, хотя тот тоже не был обделен красотой. Но возможно, это ощущение возникало из-за темной бородки, покрывавшей его щеки, или враждебных флюидов между ним и Морганом. Они-то и заставили ее снова вспомнить об их внешнем сходстве и о необычности ситуации.
А может, она действительно видит больше других? Бет вспомнила близнецов, которых знала. Каждый из них, казалось, читал мысли другого, едва не опережая их возникновение. Они зачастую договаривали друг за друга фразы, и когда с одним приключалось несчастье, другой испытывал боль.
Близнецы являли собою абсолютные копии друг друга, а Ник и Морган Дэвис не были настолько одинаковыми, но очень близко к этому. Сбрей рейнджер усы, разгладь несколько морщинок и добавь улыбку…
Она заметила, что Ник левша, а рейнджер нет, в то время как знакомые
На миг она даже задумалась над тем, почувствовал ли рейнджер боль, когда ударили ножом Ника. Затем она отбросила эту мысль. Если верить Лори, оба парня точно знали, где родились и от кого.
Она снова украдкой глянула на Ника. Он пытался встать, и ей захотелось отчитать его за это и заставить отдыхать, набираться сил, но она поняла, что это бесполезно. Его глаза решительно блестели.
Бет крепко сжала руки в кулаки, мысленно сострадая ему, понимая, каких волевых усилий потребовала от него попытка подняться и сделать несколько шагов. Ник нашел ее взглядом и заговорщически улыбнулся. Улыбка была напряженной, но Бет непроизвольно ответила на нее, радуясь его успеху. Ее сердце дрогнуло, когда он сделал еще несколько шагов и погладил лошадь. Бет чувствовала его желание вскочить в седло и умчаться и его досаду на собственное бессилие.
Ей очень хотелось оседлать для него лошадь и помочь ему бежать. Но она знала, что он не уйдет далеко с ножевой раной. Он снова погладил лошадь, что-то шепнул ей и вернулся на свое место, к разбросанным по земле одеялам. Она заметила, как взгляд его снова устремился на кольца кандалов, а на лице его ясно читались смятение, тоска, отчаяние и горечь, от которых Бет захотелось расплакаться.
Ник тяжело опустился на землю, будто ноги отказали ему, и, отвернувшись от нее, устремил взгляд на лежащие на севере горы. Там была свобода. Взволнованная женщина почувствовала, что ее сердце птицей забилось в груди. Она отдала бы все на свете, лишь бы добыть для него эту свободу.
Проснувшись в первый раз, Ник взглянул в эти васильково-синие глаза и на миг решил, что уже вознесся на небо. Преждевременное решение, хотя и не лишенное оснований, если все сработает так, как надеется Морган Дэвис. Это чертовски мучило его. Он никогда еще не был так увлечен женщиной, и вот, когда надежда на долгую жизнь для него не превышала надежды быка на бойне, его угораздило найти нечто столько редкое и… прекрасное.
Он пытался убедить себя, что это лишь кажется ему, потому что Бет «заштопала» его, и между ними просто взаимная благодарность, — вот почему ее маленькие руки были такими нежными. Она маленькая женщина, но на ладонях у нее мозоли, а пальцы проворно работали над его раной. Глаза у Бет ласковые, но осанка прямая и решительная, и он понимал, какой сильной должна быть эта женщина, чтобы держать ферму на этой земле.
А тут еще проклятые индейцы. Она стояла перед ними с вызовом и изо всех сил прижимала к себе дочку. Он чувствовал себя благородным рыцарем, спешащим на помощь, а не тем преступником, которого сделал из него Дэвис. Вновь его охватил знакомый гнев. Он все еще хотел быть для Бет Эндрюс рыцарем. Вместо этого он был человеком, идущим на виселицу.
Ник вдруг вспомнил, что руки его свободны и лодыжки тоже. Она улыбнулась ему, делясь своим смехом, когда рассказывала о Каролине. А потом улыбка ее исчезла при упоминании о муже, и Ник понял, что у него нет ни малейшего права пытаться хоть немного увлечь эту женщину. Но даже тогда он задержал ее руку в своей на лишнюю секунду и выпустил ее с неохотой, потому что не помнил, чтобы испытывал такое влечение к женщине прежде.