Железные люди
Шрифт:
– А теперь давим главного мракобеса… – Избавившись от всех боеприпасов, самолет начал стремительное снижение, более похожее на крутое пике. Находящиеся в его чреве дройды могли выдержать такие перегрузки, которые людей не убили бы, так оставили с переломанными костями. Нет, какие-то повреждения мои машины тоже получили, но уцелеть у них в любом случае шансов не было. – Ах, скотина! Ты куда побежал?!
Седобородый жрец сделал то, чего я больше всего опасался. При первых признаках опасности прирезал жертву и метнулся в сторону клеток, явно намереваясь любой ценой закончить свой ритуал и прикончить оставшихся детей. Радует хотя бы, что его помощники такой фанатичной веры не испытывали. Двое бросились наутек, один застыл в оцепенении, четвертый вообще исчез, то ли став невидимым, то ли телепортировавшись куда подальше.
Четверым из двадцати кентавроподобных дройдов пришлось выпрыгнуть из самолета намного раньше, чем он достиг
К сожалению, игры в одни ворота не получилось. Задрав стволы к небу, составляющие периметр лагеря транспортные средства ударили в стремительно снижающийся самолет кто чем…И большая их часть позорно промахнулась, показывая, что либо у операторов руки дрожат, либо техобслуживание своих орудий они проводили давненько. Впрочем, шести или семи попаданий хватило летательному аппарату, чтобы получить повреждения несовместимые с дальнейшим функционированием. Но вниз к земле то он добрался бы в любом случае, под вопросом осталось лишь то, сумеет ли машина в нужный момент чуть притормозить, дабы её искусственные пассажиры сохранили боеспособность по крайней мере частично. А еще жрец подобно большинству обитателей Фортуны был намного выносливее, чем люди времен оригинала. А еще он не боялся ни боли, ни смерти. Один за другим выстрелы лазерных излучателей, порядочно рассеявшиеся и ослабевшие из-за преодолеваемого ими расстояния, били по его телу, конечностям и голове, обугливая и испаряя ткани. Однако, старик все равно рвался к клеткам так, словно это не его буквально разрывали на части не знающие промаха импульсы, уничтожающие плоть и обнажающие кости. Лишившийся глаз и большей части лица, мракобес все равно не сбился со своего курса и разнес ударом обугленной ладони дверцу ближайшей к нему клетки, потянулся внутрь и только потом рухнул воняющей паленым мясом кучей. После того, как его затылок накрыли синхронными выстрелами сразу два почти достигших земли дройда, по видимому испарив или хотя бы вскипятив человеку мозг.
– Плазмы для всех, и пусть никто не уйдет обиженным! – Хором провозгласили мои дройды, вываливаясь из брюха самолета, который в последний момент все же сумел зависнуть недалеко от земли, компенсировав набранную инерцию работой двигателя и антигравов. После того, как его недра покинул последний механизм способный к самостоятельному перемещению, летательный аппарат сорвался с места и врезался в крупнейший из транспортов, уже почти опустивший к земле свои пушки.
Привлекшие к себе внимение громким ревом через динамики дройды падали один за другим, расстреливаемые со всех сторон. Крупнейшим их успехом стало уничтожение того из помощников жреца, который впал в ступор не то от вида святотатства, не то от лицезрения брызнувшей на него крови, не принадлежащей беспомощным жертвам. Устремившиеся к нему лазерные лучи встретили на своем пути пелену защиты, рассеявшей или отклонившей потоки энергии, а потом встрепенувшийся служитель неведомого культа обрушил разряды псионических молний на напоминающих кентавров роботов. Силой своего разума он испарял пластик и металл, но метнувшегося к его ногам малозаметного разведывательного паучка вовремя не заметил. Дройд по моей команде подорвал свои батареи и в следующее мгновение проморгавший угрозу человек лишился одной из ног примерно до середины бедра, от боли утратил концентрацию и тут же получил выстрел между глаз. Причем подстрелили его кто-то из числа своих же союзников, не то страдавший редкостным косоглазием, не то решивший под шумок свести старые счеты. К сожалению, других крупных успехов мои марионетки так и не достигли. Раз по пять они выстрелить успели, а кое-кто даже сумел дотянуться манипуляторами до ближайших к ним варваров, но значительного урона не нанесли, оказавшись издырявленными ураганным огнем и пав на покрытую кровью землю…А им было и не надо убивать тут всех. Главное, что от предназначенных на заклание детей они дикарей отвлекли. Любители кровавых жертвоприношений вполне могли радоваться своей великой победе и скорбеть над убитыми. Все семь с половиной минут, которые требовались следующему самолету, чтобы добраться до их расположения на скорости, в несколько раз превышающей скорость движения звука.
– Котик, ты ведь понимаешь, что твои действия не логичны? – Уточнила у меня Сара, когда я при помощи второго самолета сначала провел бомбардировку лагеря кочевников, а затем принялся выбрасывать десант. –
– Убийство маньяка-убийцы спасает всех его будущих жертв, а следовательно даже если опустить вопросы морали, мои действия вполне оправданы самой обычной математикой, – возразил ей я. – Плюс мне кажется, что если мы повредим машины этих дикарей, то они начнут разбегаться, поскольку в условиях Фортуны от наличии колес, брони и оружия зависят их жизни. А всех лишних по их мнению членов общества, то есть рабов или не способных добывать себе пропитание самостоятельно детей эти храбрые любители поглазеть на чужие муки просто вышвырнут, чтобы те места не занимали…
Прогноз оказался частично ошибочным, что очень меня расстроило. После десятого сеанса бомбардировок кочевники действительно попытались рассредоточиться, но в своем бывшем лагере оставили не так уж и много народа. Видимо своих детей они в большинстве любили, а рабы были достаточно ценным имуществом, дабы стараться спасти его до последнего. Атаковать их машины, уничтожая всех подряд, я не захотел. Что ж, пусть эти мерзавцы поживут еще немного, авось без своего главного духовного пастыря и брошенного впопыхах идола любовь к кровавым жертвоприношениям у них несколько поутихнет. Фортуна не такой уж и большой мир, затеряться среди её лесов сложно. Рано или поздно я избавлю весь этот мир от подобных уродов, заодно стерев раз и навсегда даже саму память об их вере, требующей подобных мерзостей.
– Генерал Лед, и все-таки мне кажется, вы не правы со своей политикой предоставления доступа к знаниям всех мало-мальски крупных анклавов! – Упрямо заявил Литер парой часов спустя, когда заявился в мэрию, чтобы мотать мне нервы…Ну, то есть провести рабочее совещание, естественно. Передача даром такого количества дройдов с огромным количеством информации в их банках памяти казалась для старого вояки примерно таким же расточительством, как откармливание свиней отборными апельсинами. – Я даю вам стопроцентную гарантию, что полученными от нас знаниями не только станут злоупотреблять, но и попытаются обратить их против нас самих.
– Разумеется станут и разумеется будут. Во всяком случае, попытаются. – Согласился я с ним. – Но весь фокус в том, что для других технически развитых государств они опасными стать сумеют, а для нас – нет. В переданных мною базах данных имеются лакуны, причем как раз там, где содержатся сведения позволяющие относительно легко и просто создать то, что я не хотел бы доверять кому попало.
– Например? – Пожелал более подробной информации Литер.
– Термоядерное и химическое оружие, вычислительные процессоры большой мощности, нанороботы, способные осуществить перестройку генетического кода клеток мутагены…Да много чего, – и тут я сделал то, о чем уже давно мечтал. Пожал плечами. Ура маленьким модификациям конструкции марионетки, которые позволили мне стать чуть более человекподобным! Увы, жест не оценили и, кажется, даже не заметили. Обидно. – Разумеется, пробелы в знаниях можно и закрыть. Но для этого нужны ученые и эксперименты. То, что не может позволить себе бедное общество, стоящее на грани выживания. А когда и если они дойдут до уровня, позволяющего создавать собственные институты, то мы окажемся далеко впереди благодаря лучшим стартовым условиям.
– Но шансы на то, что нас вследствие какого-нибудь катаклизма отбросит назад в развитии есть! – Не пожелал сдаваться Литер. – Пусть они и маленькие!
– Ну, если кто-нибудь умудрится объединить планету и снова сделать её процветающим миром раньше меня силой убеждения, оружия и технологий, значит он заслуживает права ей руководить. И закончим на этом, все равно сделанного уже не исправишь. – Определенно следует напрячь Сару разработкой мимики для моего лица, а то один только сердитый голос из динамиков на посетителей плохо действуют. Впрочем, на изрядную их часть и приставленное к виску дуло пистолета вряд ли особое впечатление произведет. – Что у нас с расследованием теракта? Так понимаю, никаких успехов по-прежнему нет?
– А вот тут не все столь однозначно, – внезапно заявил начальник службы безопасности Мерфиса, чем привлек мое пристальное внимание. – Улик мы, разумеется, никаких так и не нашли, поскольку все они рассыпались пеплом…Но ответственный за активацию бомбы диверсант продемонстрировал довольно интересные навыки во владении оружием и собственным телом, а также обладал едва ли не уникальной по нынешним временам экипировкой.
– Хм, хочешь сказать, ты этого типа вычислил изучив список профессионалов подобного уровня и найдя среди них того, кто недавно умер? – Я немедленно вызвал множество покрывших стены голограмм, на которых воспроизводились кадры, показывающие как ныне покойный злоумышленник удирает от погони. – Но разве на Фортуне есть ежегодно обновляемый перечень доступных наемников экстра-класса?