Железный Совет (другой перевод)
Шрифт:
Иуда был сказочным героем. Дети прибегали посмотреть на него – да что там дети, приходили мужчины и женщины, еще не родившиеся в ту пору, когда Железный Совет отправился в путь. Иуда был добродушен, делал големов, и все восхищались. О големах каждый слышал с детства. Однажды у костра они спели ему песню о том, как похожие на животных деревья пытались укрыться от звука.
Они спели Иуде историю самого Иуды. На мотив хоровой рабочей песни они спели ему о том, как он остановил солдат, сделав чудовище из грязи, и спас Железный Совет, и о том, как он ушел в пустыню и сотворил там армию, и о том, как он спустился в подгорное королевство думателей, где сделал
Ночами Каттер прижимался к Иуде, и тот иногда отвечал на его страсть со сдержанностью человека, совершающего благой поступок. Иногда Каттер входил в него, иногда, наоборот, отдавался сам. Те ночи, когда они не были вместе, Иуда проводил с Анн-Гари.
– Я получил твое письмо, – сказал Иуда в ту ночь, когда они прибыли. – Твой цилиндр. С голосом Рахула. Про Узмана. Слава ему.
– Слава ему.
Узман умер внезапно, сказала она: от закупорки сосудов, каких – собственных или вшитых, – они так и не узнали.
– Вокситератор еще у тебя?
– Сколько писем ты получил от нас?
– Четыре.
– Мы послали девять. Отдали их тем, кто шел торговать на побережье, и просили передать на любой корабль, который пойдет на юг мимо тешских берегов, войдет в пролив и доберется до Миршока, а оттуда до Нью-Кробюзона. Интересно, какие ты получил.
– Они у меня с собой. Всё, что я пропустил, ты мне сама расскажешь.
Они улыбались друг другу – немолодой человек и женщина, раньше времени состарившаяся от солнца и непосильного труда, но не утратившая былой энергии. Каттеру она внушала благоговейный страх.
В первый долгий вечер, когда их знакомили со всеми, они встретились с Толстоногом. Тот сбрил свои колючки, и Иуда крепко обнял коренастого седеющего какта. Были и другие, кого големист узнал и радостно приветствовал, но лишь Толстоног и Анн-Гари занимали его по-настоящему.
Остальные его знакомые вели тихое фермерское существование или превратились в кочевников, трапперов, охотников с окладистыми бородами. Во главе Совета стояли Анн-Гари и новички.
Куда бы она ни шла, ей везде были рады. Худая и жилистая, вся в морщинах, она была обезображена временем, но какое поразительное это было безобразие: живое и страстное. На своем кольцевом пути поезд посещал фабрики, фермы, силосные башни и усадьбы, выросшие за годы вдоль дороги. И везде Анн-Гари выходила, чтобы пройтись.
Люди несли ей фрукты, пирожки с дичью и пряными травами, а она угощала ими свою свиту – женщин от семнадцати до семидесяти. Для Каттера всеобщая любовь к ней была необъяснима. Анн-Гари держала Иуду под руку. Вместе они смотрелись потрясающе. Жители страны Железного Совета радостно кричали и приветствовали Иуду, угощали всех едой и выпивкой, целовали в обе щеки. И с чудным акцентом скандировали: «Нью-Кробюзон, пошел на хррр!»
Вечный поезд служил им ратушей, церковью и храмом. А еще – крепостью. Свистя на ходу, он обходил дозором свою страну, населенную крестьянами, охотниками, учителями, врачами и машинистами. Среди них было много кактов, но очень мало какток, горстка водяных, лозоходцев и предсказателей и их дети. В воздухе носились вирмы. Самые старые из них давно позабыли Нью-Кробюзон; самые юные никогда его не видели.
Другие расы были представлены здесь небольшими группами. Почти все говорили на нью-кробюзонском варианте рагамоля, но были и такие, кто пользовался загадочными тоновыми языками, и речь их звучала сплошным откашливанием. Все они
Призрак насыпи карабкался по склону.
– Смотри, вон там.
Камень прогрызли щели.
– Это не то место, где мы потеряли Маримона? Вон тот утес? Он пошел вверх так быстро и…
Из уважения они немного постояли там, где ландшафт напомнил им о давней гибели товарища.
Животные в большинстве своем разбегались от Железного Совета, но встречались такие крылатые и горные хищники, которые не прочь были закусить отставшим путешественником: зубастые твари размером с медведя, карабкавшиеся по отвесным каменным стенам при помощи лап с липкими подушечками, или клубки спутанных щупальцев с козьими ногами и крыльями, как у летучих мышей. На караул в таких местах обычно ставили кактов – от них не пахло мясом, привлекавшим плотоядных.
Где возможно, Совет держался старого следа, но иногда пути приходилось прокладывать заново. При помощи порошков, синтезированных в лабораториях, Совет прорывался сквозь толщу гор. Края иных обрывов еще соединяли мосты, наведенные много лет назад. Обычно несколько человек взбирались на них, чтобы проверить на прочность, и топали изо всех сил, а эху их шагов вторил скрип трущихся друг об друга досок. Многие мосты рухнули. Серые от времени деревяшки догнивали внизу, а над ними из каменных склонов торчали навстречу друг другу обломки балок.
Совет двигался по новым рельсам, бросая их прямо на землю, или по старым, сдирая с них ржавчину. Там, где путь упирался в утесы, в нескольких милях вбок находились следы старого полотна. Но теперь Совет повсюду ждали грубо сработанные, но достаточно вместительные тоннели. Все годы, пока Совет вел тихую жизнь на краю земли, батальоны путейцев посменно выезжали в глушь и строили тоннели на случай немедленного отступления.
На третий день после прибытия Каттера с товарищами состоялась торговля. Примчались не сгибающие ног и презирающие границы измерений боринатчи: трава, по которой они скакали, даже не шелохнулась. Они разложили перед торговцами Совета свои таинственные товары: сгустки волос, мокроты и драгоценных камней – порожденные землей безоары [9] .
9
Безоары (перс.) – волосы животных или волокна растений, плотно свалянные в желудке или кишечнике жвачных животных и лошадей.
– Мощные амулеты эти штуки, – шепнул Каттеру кто-то из местных; Железный Совет был причастен к тайнам разных магий.
«Если уж вы нас нашли, то можете с нами торговать». Предметами купли-продажи были хлеб, мясо, информация и инженерные секреты. Именно изобретениями своих специалистов Железный Совет по праву гордился, выгодно продавая их дельцам от Братьев, из Вадонка, из кочевых племен.
Ничего подобного Совету, его жизни не существовало. Нигде в мире. Каттер был возбужден. Чуть ли не с самого рождения он слышал про Железный Совет. В детстве это была волшебная история, потом – захватывающая приключенческая повесть, и наконец, когда появился интерес к политике, возможность чего-то нового. И вот Каттер своими глазами увидел все и был разочарован, хотя не мог понять почему.