Железо и кровь. Франко-германская война
Шрифт:
Вместо того чтобы дождаться подхода 2-й армии к реке Саар и затем наступать на запад, Штайнмец двинул свои корпуса на юг, на Саарбрюккен, прямо на врага. В результате 1-я армия оказалась на пути движения 2-й; более того, два корпуса Штайнмеца должны были встретиться с французами там, где последние были сильнее всего. Если бы старый генерал намеренно стремился потерпеть поражение, он вряд ли смог бы действовать лучше. Мольтке был вне себя, но изменить ничего не мог — информация приходила в главную квартиру с большим опозданием, и отданные приказы часто уже не соответствовали ситуации. Фридрих Карл также был взбешен настолько, что приказал командиру своего авангарда просто сбросить с дороги находящиеся на его пути части 1-й армии [258] . К счастью, до боя между двумя прусскими армиями на глазах изумленных французов дело все же не дошло.
258
Howard M. Op. cit. P. 75.
6
259
Jarras L. Op. cit. P. 52.
260
Kaulbach E. Der Feldzug 1870 bis zum Fall von Sedan. Zur deutschen militarischen Fuhrung in heutiger Sicht / Entscheidung 1870. S. 64.
В распоряжении французов находилось около 24 тысяч солдат. Изначально планировалось, что 2-й корпус будет отходить на соединение с другими частями Рейнской армии. Однако после начала немецкой атаки Фроссар решил осуществлять упорную оборону, тем более что в непосредственной близости от него находились 3-й и 4-й корпуса, на помощь которых он с самого начала рассчитывал [261] . В свою очередь, командир прусской 14-й дивизии Камеке, части которого первыми прошли Саарбрюккен, не стал долго раздумывать и атаковал французские позиции. Почти что для проформы Камеке отправил запрос командиру VII корпуса генералу Застрову. Застров не принадлежал к числу наиболее блестящих прусских генералов и попросту разрешил Камеке делать то, что тот считает нужным.
261
Frossard [Ch.], general. Rapport sur les operations du deuxieme corps de l’armee du Rhin dans la campagne de 1870. Pt. 1. Paris, 1872. P. 45–46.
КАРТА 4. Сражение при Шпихерне 6 августа 1870 г.
Источник: Мольтке. История германо-французской войны 1870–1871 гг. Схемы. М., 1937.
Первые атаки VII корпуса пруссаков были отражены. Там, где немцам удавалось продвинуться вперед, французы отбрасывали их контрударами. Застров бросил в бой 13-ю дивизию, но и это не изменило ситуацию всерьез. VII корпус спасло твердо усвоенное немцами правило маршировать на шум боя, даже если у них не имелось соответствующего приказа. После полудня на поле сражения стали появляться части VIII корпуса, а затем и передовые подразделения III корпуса из состава 2-й армии. Тем не менее, они вступали в бой разрозненно и не смогли добиться серьезных успехов. Единое руководство сражением с германской стороны практически отсутствовало, пока его явочным порядком не взял на себя командир III корпуса генерал Альвенслебен. После трех часов дня немцам удалось ввести в бой значительные силы артиллерии, превосходство которой становилось все более ощутимым. К пяти часам вечера им удалось выбить французов с передовых позиций, однако главная линия обороны противника все еще оставалась неприступной.
Если бы на помощь Фроссару подошли подкрепления, неизвестно, каким оказался бы итог дня. Как он подчеркивал в своем отчете о бое при Шпихерне (во французской традиции — при Форбаше), «до четырех часов дня преимущество было на нашей стороне» и в случае подхода подкреплений можно было рассчитывать на блестящий успех [262] . Однако Базен не спешил поддержать коллегу; он опасался, что в районе Шпихерна действует лишь часть германских сил и еще один удар будет нанесен на участке 3-го корпуса. Кроме того, он полагал, что 2-й корпус будет отступать, и видел свою задачу в том, чтобы прикрыть его отход, а не двигаться ему на помощь.
262
Ibid. P. 141.
Тем временем солнце клонилось к закату, Фроссар бросил в бой все свои резервы, а появление частей немецкой 13-й дивизии на левом фланге заставило его опасаться окружения. С наступлением темноты французы начали отход, который осуществлялся организованно и без серьезных помех со стороны противника. Противнику не было оставлено ни единого орудия. Германские потери составили около 5 тысяч человек, французские — около 2 тысяч убитыми и ранеными и столько же пленными [263] .
263
Ibid. P. 141–142; Kaulbach E. Op. cit. S. 78.
Как справедливо отмечал К. М. Войде, «бездействие французских начальников спасло пруссаков от неминуемого поражения» [264] . Если бы части 3-го корпуса своевременно подошли на поле боя и действовали активно, авангарды 1-й и 2-й немецких армий потерпели бы весьма чувствительное поражение. Победа при Шпихерне, впрочем, не имела для немцев большого стратегического смысла; нельзя, однако, недооценивать влияние очередного поражения на настроение в Париже и в императорской главной квартире.
264
Войде К.М. Указ. соч. Т. 1. С. 51.
После сражений при Вёрте и Шпихерне Наполеоном III было принято решение об эвакуации на левый берег Мозеля. Генералы убеждали его дать сражение на хорошей позиции под Мерси-ле-О и не оставлять Лотарингию без боя, но император считал невозможным сражаться, имея за спиной реку [265] . Резервный 6-й корпус под началом маршала Канробера был срочно вызван из Шалонского лагеря в Мец, но в неполном составе из-за спешки и проблем с логистикой.
265
Jarras L. Op. cit. P. 67.
Итог дебюта был не слишком вдохновляющим для обеих сторон. Маневр Штайнмеца полностью перечеркнул надежды Мольтке на генеральное сражение в непосредственной близости от границы. Поражения при Шпихерне удалось избежать только благодаря инертности французского руководства. Победы в приграничных сражениях достигались за счет серьезного численного превосходства и сопровождались весьма значительными потерями. Однако ситуация с французской стороны выглядела еще печальнее: ни одна из имевшихся возможностей нанести немцам ощутимый урон реализована не была. Французская армия оказалась рассечена на две группы, по сути изолированные друг от друга. Надежды на помощь со стороны потенциальных союзников рухнули. И, что было хуже всего, и без того непрочный политический фундамент, на котором была основана власть Бонапарта, после первых поражений угрожающе зашатался.
Приграничные сражения продемонстрировали ряд примечательных черт начавшейся войны. Во-первых, французская пехота не уступала по своему качеству немецкой. Победы доставались немцам в значительной степени за счет численного превосходства. Здесь самым фатальным образом сказывалось отсутствие у французов сколько-нибудь внятной стратегии. По сути, Наполеон III и его военный министр с самого начала передали инициативу в руки противника и в основном реагировали на действия немцев. Постоянно менявшаяся структура высшего командования и неясность его намерений приводили к тому, что командиры корпусов и дивизий смутно представляли себе свои задачи и либо пытались действовать по собственному усмотрению, либо пассивно ждали приказов. В результате отдельные французские корпуса терпели поражения поодиночке, не получая помощи от соседей. Стало очевидно и то, что во французской армии из рук вон плохо организованы марши крупных соединений, что приводило к постоянным задержкам и хаосу на дорогах.