Железом и кровью
Шрифт:
— Люди? — переспросил я, выходя вперёд.
Вожак перевёл взгляд на меня.
— Люди, — подтвердил он, чуть погодя. — Приходил тут один… дворянин… голубая кровь…Гр-р! Предлагал союз.
— То есть?
— Хотел, чтобы мы ему помогли в Южной Берестянке.
— В чём?
— Нам было не интересно, потому не спрашивали, — ответил оборотень. — А вы сюда зачем пожаловали?
— Разобраться, — ответил эльф. — Кое-кто похитил нашего соплеменника и прячется в Гиблой чаще…
— Уж поверьте нам, — ответил
Говорил он с явным вызовом и, судя по воинственному виду его сородичей, Гиблую чащу они облюбовали надолго.
Но меня удивило другое: волколаки шли на переговоры. Это означало лишь то, что они не уверены в своих силах. Или пока не уверены.
— А что с тем человеком, дворянином? — спросил я. — Куда он ушёл?
— Гр-р! К Большим Валунам… Вот что, ребята, уходите и вы из Гиблой чащи подобру, поздорову. Подобного больше предлагать не буду… Мои ребята и без того зуб на вас точат, а я тут сюсюкаюсь.
Кольцо разомкнулось. Волколаки сделали проход и мы с Андрэ, чуть замешкавшись, потихоньку направились к северу. Рядом семенил своими мохнатыми ножками осквернитель.
— Они нас не тронули, — удивленно проговорил я, едва мы отошли.
— Конечно, не тронули, — эльф выглядел спокойным. Бледность его лица сильно оттенялась цветом костюма, и оттого он казался мертвецом с синюшной кожей. — Земля формально им не принадлежит, вот, пока и не тронули. А в общем, не будем гадать, и лучше покинем лес.
— Куда же направимся?
— К Большим валунам.
Андрэ махнул рукой в сторону. Осквернитель снова отошёл на некоторое расстояние и семенил в стороне, с любопытством изучая местность.
Из чащи мы выбрались к вечеру. Долго плутали, обходили завалы, и, наконец, вышли на дорогу.
Осквернитель пропал несколько часов назад. Я даже не заметил этого. Он всё рыскал в отдалении, а потом вдруг настал такой момент, что его просто не стало.
Меня всю дорогу терзали неприятные мысли. В голове хоть и медленно, но уже всё более отчетливо складывалась занимательная картинка. Отчего-то у меня сложилось такое впечатление, что я постоянно отстаю от противника на несколько шагов. Думал бы быстрее, так уж наверняка решил проблемы Южной Берестянки. И, может, не так много людей погибло…
Память раз от раза возвращала меня к событиям на хуторе. Было горько осознавать, что там во многом виноват я. Если бы не отпустил Писклю, то тот бы не навёл на зуреньцев; если бы пошёл на следующее утро, а не гулял на празднике, то столкнулся бы с отрядом разбойников в лесу, а там мог бы и «побороться» на своих условиях…
О, Сарн! Как такое вообще возможно? Зачем этим нелюдям дар перерождения? Чтобы вернуться в наш мир и сеять в нём зло и смуту? Отбери её у них Искру и сделай так…
Хотя, — я нервно закусил губу, — ведь с другой стороны посмотри на
— Долго вы что-то, — чей-то голос вывел меня из раздумий. Размяк я что-то. То ли старею, то ли глупею.
Обернулся на голос: у маленькой поникшей берёзы стояла эльфийка. Она широко улыбалась, глядя на нас. Но чуть позже я сообразил, что улыбалась-то она Андрэ.
Тот вычурно поприветствовал девушку и немедленно направился к ней.
— Я ожидал с тобой встретиться южнее, — проговорил эльф. — Как ты нас нашла?
Девушка не ответила, а лишь снова улыбнулась.
— Пойдёмте, я остановилась недалеко отсюда.
Я пока не понимал, что происходит, но последовал за эльфийкой.
— Мишель ди Грандер, — чуть позже представилась она. — А вы, судя по всему, Бор Головорез?
Я не ответил: настроения не было. Лишь слегка кивнул головой и тяжело рухнул у костра.
Кусты раздвинулись, и на полянку перед нами медленно вышел… единорог.
Я удивлённо смотрел на это животное, не веря своим глазам. Белоснежная шелковистая грива, заплетенный в широкую косичку хвост, длинный серебристый рог на лбу — это действительно был единорог.
Говорят, что увидеть такого зверя — к большой удаче.
Эльфы, казалось, даже не обратили внимания на это горделивое животное. Они тихо о чём-то переговаривались, и я, грешным делом, подумал, что передо мной видение.
Но это предположение тут же рассеялось, едва единорог подошёл к Мишель и ткнулся своим носом в её ладошку. Секундой позже я увидел искусно сделанное седло на его могучей спине.
Единорог фыркнул и замотал головой. Эльфийка автоматически погладила его по шее и слегка толкнула в сторону, чтобы не мешался.
Единорог сделал пару шагов в сторону и вдруг направился ко мне. Я встал и как-то рефлекторно потянулся к животному. Рука сама собой коснулась его витиеватого рога.
Единорог долго поглядывал на меня, пофыркивая и мотая хвостом, а эльфийка, заметив, что её ездовое животное стоит подле меня, даже перестала разговаривать. Прошла минута, и она вдруг сказала:
— Никогда не видела, чтобы единороги так тянулись к… незнакомцу. Особенно к людям. Удивительно! Кто ты?
— В смысле? — не понял я, не в силах оторваться от животного, к которому меня тянуло, будто магнитом.
— Ты ему понравился, — сделал вывод Андрэ. — И в правду понравился.
Животное, словно вторя его словам, довольно фыркнуло и резко мотнуло головой. Длинная борода метнулась из стороны в сторону, задевая ветки соседних кустов.
Единорог развернулся и медленно ушёл с поляны, а я всё ещё стоял с раскрытым ртом и смотрел ему вслед. На душе стало как-то легче. Все тягостные думы развеялись, словно дым.
Эльфы непонимающе переглядывались друг с другом.
— Что-то не так? — решился я спросить.