Желтая акация
Шрифт:
Так и порешили. Акации хватает. Как только подрастут горох и все другие бобовые, сразу браться за дело, причем в трех направлениях: переопыление, прививки веток от однолетних бобовых на желтую акацию и прививка соками тех же растений.
На этом первое собрание, можно сказать организационное, закончилось.
Но жизнь идет вперед. Через две недели материал для прививок был готов. Все участники первого совещания снова собрались и принялись за прививку. Не без того, что некоторые гороховые или бобовые стебельки были испорчены. Б'oльшая часть все же была привита хорошо. Прививку соками, или соковую гибридизацию, проводили двойным способом: самостоятельно
Все работали с большим увлечением. Привили много, сотни единиц, а принялось… всего восемнадцать.
Хорошо или плохо?
Сошлись на том, что результаты необыкновенно хорошие. Надо было видеть, как привитые стебелечки однолетних растений зеленели, деревенели, цвели, как на них начали завязываться лопаточки, переходить в стручки… Одним словом, как фантазия превращалась в действительность. Это был первый праздник. Второй будет тогда, когда будут собраны семена. А вот третий, самый торжественный, состоится тогда, когда семена взойдут, так как, к сожалению, не всегда в таких случаях они всходят.
Золотая осень
Тихо стелется, стелется
лист к листочку в лесах,
золотая метелица
шелестит на дубах.
Замела рыжеватая
вересковый разлив
и плывут грустноватые
надо мной журавли.
Лето кончилось. Приближалась осень. На березах, на дубах, особенно на кленах, начали желтеть листья. Аисты уже вылетели на луга, на болота с семьями. О чем-то уже они начинали сговариваться со своими соседями, готовясь в далекий отлет.
Приближалась золотая осень.
В одной нашей предсвадебной песне поется:
— Чалом, мая матачка, мы да вас! Ці здарова дзевачка тут у вас? — Ды здарова, здарова, як зіма, Ды вясёла, вясёла, як вясна, ды рабочая, рабочая, як лета, ды багатая, багатая, як восень.Своя прелесть есть в каждом времени года, не только у весны; работы хватает круглый год, но богатство людям, особенно в сельской местности, действительно приносит осень. Недаром в старые времена люди Новый год праздновали осенью: некоторые первого сентября, некоторые первого октября.
Мой один знакомый сказал как-то, идя со мной по улице города Зугдиди, на мостовой которой там и сям лежали яблоки: «Осенью бедных нет. Все богатые».
На полях, в огородах, в садах, в шумливых борах и пущах — везде созревает урожай, сеянный и несеянный, подготовленный людьми и уготованный извечной матерью — Природой.
На просторах колхозных полей мерно рокочут комбайны, по дорогам едут автообозы с зерном, с овощами. Из лесов утром люди носят кошелками грибы, ягоды.
Все старшие ученики работали на колхозных полях. Они еще весной взяли почетное обязательство — вспахать, посеять, обработать двадцать гектаров полевой земли. Теперь на этом участке кончали уборку зерновых, б'oльшая часть которых была собрана и обмолочена раньше. Спешили — все дни имели свое назначение. Сегодня четверг — последний день работы в поле; в пятницу надо собрать все, что должно быть убрано на пришкольном огороде и в саду. В субботу побыть дома, помочь родным в домашних делах, а в воскресенье — осенний поход в лес, в лещевник. Там ждет их всех со своими дарами лещина, которую они чествовали весной, опекали летом.
Предварительные смотрины показали, что сбор будет богатый. То ли действительно помог хороший уход, то ли год такой выдался, но орехов было полно. Плоды так и сверкали в зеленой листве, особенно теперь, когда орехи поспевали и стали золотистыми.
Малыши тоже беспокоились. Они заметили, что в лещевнике что-то чересчур шустро хлопочут белки.
— Соберут все самые лучшие орехи, — говорили они дома и в школе, куда прибегали специально с этой целью.
Их успокаивали: мол, хватит для всех и белкам надо что-то есть. Но медлить не стоило, так как время от времени находили опавшие орехи на земле. Значит, чем дальше, тем больше они будут опадать.
Вот почему поход был назначен на воскресенье.
Хорошо все шло и на школьном огороде. Черноплодный паслен давал очень много ягод. Старались обобрать куст как следует, не оставив ни одной спелой ягодки. Приходили утром и удивлялись: снова стоит куст весь в ягодах, черный. Так они быстро поспевали, так их было много.
Пасынкованные кусты черноплодного паслена резко отличались от непасынкованных. Ягод было, правда, меньше, но зато они были величиной с вишню. Несколько ягод было со сливу. Самые крупные ягоды держали на кустах до полной зрелости. Потом их снимали, и они дозревали отдельно, для семян, в теплице. Эти семена должны были на будущий год показать, передастся ли укрупнение потомству.
Собраны были и посеяны семена дубровки. Она сама дала хороший результат: корнеплоды были вообще втрое больше, чем у лесной.
Для первого года тоже хорошо.
Из некоторых кочанов капусты выглядывали огуречные листочки, будто прищемленные капустными. А на огуречной грядке лежали десятка два бутылок, а в них… большие огурцы.
В чем дело? Что это — фокус или недосмотр какой? Да нет! Все было сделано с умыслом, для практики. Оказывается, если огуречную плеть с маленьким огурчиком ввести в пустую бутылку, то огурец там будет расти вполне нормально. Когда он полностью вырастет, созреет, тогда плеть срезают, бутылку закупоривают и даже засмоливают. Так огурец может лежать почти всю зиму. Горлышко бутылки срезают, достают огурец и едят зимой, будто только что с грядки, свежий.
Нечто подобное было и с капустой. Пока кочан не завился, за капустные листья закладывались огуречные плети с завязью, с маленькими огурчиками. Огурец доспевает в кочане, после чего плеть отрезается. Так в кочане, как в каком-то маленьком амбаре, и лежит огурец, пока его зимой не достанут и не съедят, скажем, на Новый год. Для того чтоб знать, в каких именно кочанах есть огурцы, в них и оставляют часть ботвинки с листочком.
Просто, но интересно. Эти опыты очень понравились младшим школьникам, которые внимательно следили, чтоб огурцы в бутылках не пожелтели.
Они же под наблюдением старших ребят смолили бутылки и наклеивали на них этикетки с надписью, кто ухаживал за тем или другим огурцом.
На желтой акации принялось восемнадцать прививок. Но летом по неизвестным причинам четыре захирели, потом совсем зачахли, едва проклюнулись лопаточки.
Всего было собрано шестьдесят восемь нормальных стручьев, а в них по три-четыре горошины.
Стручья рвали и сортировали все участники опытов с желтой акацией: ученики, преподаватели, директор.