Желтый ценник
Шрифт:
– Воруешь?
Ася вздрогнула, уронила банку.
Руслан звучно рассмеялся.
– Тише ты! – цыкнула Ася.
– Извини, не удержался. – Руслан включил свет, громко поставил чайник на плиту, потянулся за зажигалкой.
– Русланчик, у меня чайник горячий. Да и заварку я приготовила.
«Завяжите мне глаза и уши, и я узнаю этот медовый голос из миллионов звуков».
– Печенье испекла, – продолжала зазывно мурлыкать Алевтина.
– Спасибо, – улыбнулся Руслан Алевтине и включил газ.
– Как дела?
– Отлично! – соврал Руслан. Пока он стоял у подъезда с мужиками, приехал Саша Костырко и поведал, какой их ожидает сюрприз. Это был сюрприз нулевой гравитации.
Глава 3
Нулевая гравитация
Это был воистину самый неудачный день в их жизни. Едва сквозь выгоревшие зеленые шторы в комнату проникло пятно солнечного света, во входную дверь громко забарабанили: «Бам! Бам! Бам!» И так раз десять. Ася поднялась, стала искать тапки, но Руслан опередил. Чтобы стучать с такой силой, надо иметь крепкие мышцы и кулаки. Ожидая увидеть соседа или, может быть, гостя Алевтины, Руслан старательно, до хруста выпрямил спину и, разрабатывая плечевые суставы, двинулся встречать непрошеного гостя. Но за дверью стоял Саша Костырко.
Словно не видя Руслана и не сказав ни слова, Саша протиснулся боком в щель между стеной и вешалкой Алевтины, занимавшей полкоридора. На вешалке висели зимнее пальто, шуба, пуховики, и это было удивительно: все-таки на дворе теплая весна. Наверное, Алевтина знала, что весна с летом не задержатся, и поэтому не утруждала себя лишними хлопотами. В одном из карманов пальто лежал ключ для мужа Алевтины. Он иногда появлялся, пожимал руку Руслану и, называя Алевтину «богиней», брал ключ из кармана пальто и скрывался в комнате. Он всегда приходил только во время ее отсутствия, словно выжидал на улице, когда она благополучно свалит.
Дальше перед Сашей оказались две двери: одна в комнату, другая на кухню.
Саша выбрал кухонную – толкнул, сел на табурет, еле сдерживаясь, чтобы не начать орать, но не орал, потому что боялся разбудить весь дом.
Он сидит на табурете, и в узкую щель между дверьми и столом вряд ли кто протиснется, не зацепив его. И Алевтина цепляет. Нарочно. Демонстративно. Всем своим широким тазом, выцветшим халатом и всей сотней хвостов под ним. Саша уверен, что Алевтина злая стохвостая ведьма, но она так искусно прячет хвосты под халатом, что со стороны это выглядит роскошным бабским задом.
Однажды Саша поделился с Русланом своим наблюдением. Руслан долго смеялся и в бане рассказал мужикам. Много тогда было подколов, и эти забавные страхи стали достоянием всего товарищества. Саша в притворной ярости выпивал лишний стопарик и продолжал бояться Алевтины. Сам же Руслан, хоть и подшучивал над Сашей, но порой после очередного скандала с Алевтиной ненароком присматривался к ее формам – вдруг Саша действительно прав. Алевтина этот взгляд улавливала и, расценивая его на свой удобный лад, начинала еще больше флиртовать с Русланом.
– Прив-е-т… – протискиваясь между стеной и Сашей, пропела Алевтина.
– Ну… да… – невпопад отозвался он и громко позвал. – Руслан, ты где?
– Бреется, – вышла на кухню Ася и, увидев Алевтину нахмурилась.
С утра еще скандала не хватало. Обычно Алевтина просыпается к обеду и надолго заполняет ванную своим рыхлым телом. Бережно мизинцем трогает воду, определяет температуру. В зависимости от настроения ей каждый раз требуется разная, по принципу: чем грознее, тем холоднее.
Асе полагается вскочить пораньше, помыться, постирать, приготовить завтрак. Горе ей, если не успеет до пробуждения соседки.
– Чай, кофе, – предлагает Ася в надежде, что Саша откажется.
Он мотает головой.
Алевтина со стаканом воды протискивается обратно.
– Я пойду, – вскакивает Саша, – на улице подожду.
Руслан уходит следом.
Ася притворяет дверь, опирается о нее спиной. Страшно. Страшно, если сегодня все не получится. В комнате душно, как в парилке, нос щиплет, воздух отравлен выбросами пожара. Значит, завод продолжает гореть, значит, продолжают гореть все ее надежды на квартиру.
В тот день, когда Ася сказала Алевтине о перспективе получения трехкомнатной квартиры, та немного успокоилась и ослабила хватку, ведь после ухода семьи Загребиных у нее появлялся шанс закрепить их комнату и стать полноправной хозяйкой всей квартиры. Ради этого можно потерпеть, решила Алевтина и стала ходить по квартире с мученической скорбью, будто ее лишили любимой игрушки.
Что теперь будет? Что будет, если завод не выполнит свои обязательства и Руслан с Сашей не получат свои пять автомобилей? Это была плата за выполненную работу. Один КамАЗ полагался Руслану, второй – Саше, а три решили оставить на развитие бизнеса.
Год назад Саша нашел выгодный заказ, предложил Руслану партнерство. Руслан согласился. Всей душой вложились в это предприятие: занимали деньги на металл, покупали доски, меняли на краску, нанимали сварщиков, кормили рабочих. Выкручивались как могли. Порою даже сами сменяли сварщиков и варили поддоны. Так как у завода не было оборотных средств, то сторговались на бартере: две тысячи поддонов на пять КамАЗов. Руслан с Сашей выполнили свои обязательства, и теперь настала очередь завода. Дирекция завода не отказывалась, но постоянно возникали препятствия: то печать не в том месте, то конвейер пуст. А теперь главная причина – горит завод двигателей.
В этой цепочке пострадают все, кроме хозяина трехкомнатной квартиры, с которым Ася договорилась обменяться на автомобиль и уже внесла залог. Небольшой, правда, но все равно двести долларов на дороге не валяются. За эти деньги нянечки в детском саду два месяца опорожняют изящные детские горшки с веселыми бабочками и грибочками на боку.
Ася вышла на балкон, стала снимать белье, попались большие розовые трусы. Ася тихо выругалась, стала внимательнее. Балкон тянулся вдоль комнаты Загребиных и кухни, но дверь на балкон была только в комнате, а на кухне – окно. Алевтина приноровилась вылезать на балкон через окно и развешивала свое белье. Трусы, трусы, трусы – восемнадцать штук, подсчитала Ася. Совсем совесть потеряла. Но с трусами еще можно разобраться, а вот с детскими колготками совсем беда. Ася для дочки старалась купить яркие, но не всегда получалось, иногда покупала и синие, если они были дешевле. На веревке они висели вперемежку с Алевтиниными, а та выбирала не по цвету, а по качеству. Просто снимала новые, оставляя Асе старые и дырявые. В ответ на Асины замечания Алевтина, естественно, с огромным удовольствием устраивала скандал, выходила во двор, рассказывала соседям, ходила жаловаться к старшей по дому. И так каждый раз. Благодаря стараниям Алевтины за Асей потянулась дурная слава. Соседки судачили, бухтели, а потом не чурались обращаться за помощью: то молока попросят, то сметаны, то в деревню отвезти, то ночью в больницу. Во всем сорокаподъездном доме машины были только у четырех семей. Если все остальные часто отказывали, то Руслан старался откликнуться и никакой платы за это не брал.