Жемчужина гарема
Шрифт:
Незнакомец в домике
Я попробовал встать. Подтянулся на руках выше, сел… Но понял, что это дурная идея. Голова кружилась, словно я был впервые обратившимся ребенком, пытающимся совершить «тройное пике».
Да и сил резко не стало. Просто как котенок. Противно.
Я обреченно откинулся на подушку, заботливо подложенную мне под голову таинственной спасительницей.
А чего я хотел? От таких ран не выживают. Вряд ли девушка, которая притащила меня сюда, поняла, что ей удалось сделать. Вряд ли она знала, каким на самом деле было мое ранение.
Память услужливо представила последнее, что я видел, прежде чем неимоверная боль скрутила меня. Огромная когтистая лапа, подобная моей собственной, у моей груди, вспышка — очередная молния, которой я пытался защититься, и нечто выворачивающее мою грудь… Даже не больно, просто жизнь вывернули, вырвали из меня…
…Брызги синей крови, еще одна вспышка — и я лечу вниз, добитый его молнией. А потом резкая боль и темнота…
Застарелая ненависть свела мою грудь, и в ней засвербило. Я не оставлю это так. Он не ожидает, что я выжил, а значит, у меня есть шансы отыграть все обратно.
Я злорадно улыбнулся. Рано хоронить врага, даже если нанес ему смертельный удар. Мой противник не удосужился проверить, умер ли я. Не удосужился добить… Он выиграл раунд.
А я должен выиграть войну.
И тут из-под двери потянуло сквозняком. Свежий воздух смешался с запахами комнаты, и в мои ноздри вновь ворвался аромат моей спасительницы.
Девушка, молодая девушка. Но удивительно зрелая.
Отчаявшись встать, я решил потратить немногие свои силы, наблюдая за ней. Ниточку к ее разуму я теперь ощущал хорошо. Единожды нащупав, уже не мог потерять.
Девчонка была в смятении, сильные, выворачивающие душу чувства заполнили ее. Странно, но мне захотелось как-то помочь ей… Я потянулся сильнее, чтоб передать ей импульс спокойствия. Спасшая меня заслуживает такую малость…
Но, конечно, на это сил уже не хватало. И я ощутил досаду. Без магии и истинной, глубокой телепатии чувствовал себя непривычно, пусто.
Зато связь с девушкой стала еще крепче.
И я увидел ее…
Красивая, ничего не скажешь.
Грация молодой дикой кошки и изящность юной девы. Тонкие изгибы, подчеркнутые… мужским костюмом. Высокая грудь, упругие бедра. Светлые волосы…она быстро убирала их руками наверх, закалывая крупными блестящими заколками. Лицо с правильными, летящими чертами, решительная складка губ — не слишком пухлых, но и не тонких. Губы приоткрылись, она то ли улыбнулась, то ли усмехнулась… Очень грустно, но блеснули ровные влажные зубы…
У меня вдруг резко засосало под ложечкой. То ли от голода, то ли от того, что это грациозное существо было далеко… Не слишком, но далеко. Хотелось увидеть ее прямо сейчас, здесь. Физически ощутить присутствие.
И имя у нее красивое. Достойное моих соотечественниц.
Если она та, что я думаю, то, по крайней мере, выглядит соблазнительно. Мое горячее естество уже сейчас тянулось к ней.
Аленор
Хотелось броситься во двор, оседлать Перрино и во весь дух скакать в домик. Но несмотря на подаренную отцом свободу, я понимала, что лучше не вызывать подозрений. Сердце рвалось от тревоги за незнакомца.
Нет, сердце рвалось от всего сразу!
Просто отсрочка «смерти» давала вдохнуть глубже, и мысли о нем выходили на первый план.
Моя трагедия потом. А спасение его жизни — сейчас.
Я приказала срочно собрать провизию в большую корзину, сообщила что отправляюсь в лес, и отец распорядился меня не тревожить. А когда все было собрано, прежде чем выйти из комнаты, взглянула на себя в зеркало.
Мне казалось, что я прощаюсь с собой. Вот такой, какая я сейчас…
Наверное, многие нашли бы меня красивой. Мне и самой так казалось. А сестра Алис говорила, что ни у кого больше нет таких волос. Сглотнув печаль, я расчесала волнистую светлую гриву.
«У одной волосы прямые, у другой курчавые, — говорила Алис, когда я была маленькой. — И обе недовольны. Одна пытается завить их, другая — распрямить. А все дело в том, что все хотят волнистые, такие, как у тебя…»
Мои волосы вились красивыми волнами — не крупными и не мелкими, спадая великолепным водопадом.
Черты лица свежие, словно летящие, раньше мне нравилось смотреть на себя чуть игриво, наслаждаться своей свободной юностью. Нравилось ловить восхищенные взгляды мужчин, тем более, что их было вокруг много. Не только Тори искал моих улыбок и взглядов…
Но теперь я думала лишь об одном. Быть может, я вижу себя такой в последний раз? Сколько продержится моя юность при жестоком муже? Сколько времени пройдет, прежде чем мои голубые глаза потухнут, а светлая кожа покроется уродливыми шрамами…
И ведь не соврешь себе. Я не смогу справиться с герцогом. Могу лишь попробовать его укротить… Но кто я такая перед его опытом и колдовскими способностями? Могу лишь быть несгибаемой, сильной. Пока этот старик меня не сломает, как сломал двух, а может, и трех жен до меня.
Я усмехнулась и принялась убирать волосы наверх. Нужно спешить… Но мне нужны были эти минуты. Чтобы понять свое решение и попрощаться с собой прежней.
Когда-то мама сказала, что жизнь куда больше похожа на сказку, чем я думаю. И порой я мечтала о сказке… Быть прекрасной принцессой, благородной и смелой. Жертвовать собой ради близких, самоотверженно бороться за свою любовь и за что-то доброе, хорошее… Эти сказки читала мне мама в детстве.
Кажется, в такую сказку я и попала…
Только вот в этих сказках всегда был хороший конец. Принцесса и ее любимый обретали счастье, а злого колдуна наказывали, или он сам наказывал себя своей злостью. А в моей сказке хорошего конца не предвиделось.
Просто пожертвую собой ради других… Ради родных. И ради незнакомого загадочного существа, спасенного мной.
Для этого я родилась? Чтобы прожить короткую жизнь, совершить подвиг и не получить никакой награды!?
Было слишком больно за саму себя. Жаль своей молодой жизни… Своей молодости, красоты, смелости. Вот этого тела, полного жажды жизни. И сердца, ждущего чего-то большого, полноводного, сильного… того, чего уже никогда не будет.