Жена из другого мира
Шрифт:
Последние минут десять он извлечённой из багажного отделения тростью торопливо чертил на земле размашистые символы… Темно-темно так… А, это у меня глаза закрылись.
Потёрла их и продолжила следить за брюнетом. Он стоял посередине чертежа и постукивал по одному из завитков тростью. Закусил костяшку указательного пальца.
Сейчас он напоминал гениального учёного: лохматого, погружённого в свои мысли, решающего сверхсложную задачу. Его тёмные волосы поднялись дыбом, побелели. Он повернул ко мне лицо и
Вздрогнув, открыла глаза: брюнет опять что-то чертил, почёсывая голову, отчего его волосы рисковали превратиться в причёску наподобие Эйнштейновской.
Веки тяжелели. Казалось, ресницы сплетались между собой. Обняв тёплую девочку, сдалась на милость сна.
***
Получилось. Ещё раз оглядел громадную формулу под ногами, просчитал действия и противодействия, остаточные флюктуации и вероятность спонтанных выбросов при переходах потоков в другие плетения: всё получалось!
Я гений!
Подпрыгнув, оглянулся на двуколку, чтобы хоть перед женой похвастаться, но той не было.
Как? Куда? Огляделся по сторонам. Химера спала, свернувшись калачиком и прикрыв незакрывающиеся глаза передними лапами.
А жены не было.
Подбежал к двуколке: жена просто спала на сидении, обняв тощую девочку. Они тесно прижимались друг к другу, будто грелись.
Ой, да, тут же прохладно! Стянул фрак и осторожно прикрыл их. Обе заворочались, устраиваясь удобнее.
А они ничего так, мило выглядят…
Вернулся к формуле и, закусив губу, пересчитал снова: ситуация слишком опасная, чтобы оставлять возможность для случайностей. Кажется, я ещё ничего опаснее этого не делал (в смысле, я много чего опасного делал, но не в масштабах нашего острова, а тут ошибка могла уничтожить его и всю длоровую родовую магию).
Как-то нехорошо живот от этих мыслей скрутило. Вот что значит нервы!
Надо успокоиться.
— Я всё могу. — Поднял руки.
«Как бы весь остров не разнести…»
В животе закрутило сильнее.
А заклинание длинное. Это только Смуз с его феерической сообразительностью мог поверить, что магоед падёт от мгновенного заклинания (иначе какое это, к Хуехуну, стратегическое оружие), а в итоге контрзаклятие на сорок минут кастования получилось.
Живот холодел и урчал.
Нет, сначала в кустики — потом спасать остров Длоров.
Красные прожилки расползались по мясистым лианам магоеда, вскрывались нарывами…
Осторожно выведя запряжённую химеру из-под навеса стеблей, сел на ещё больше расширенное сидение двуколки и наблюдал, как увядают огромные багряные цветы, и их лепестки скрючиваются, как сморщиваются стебли, усыхая до коричневых морщинистых палок.
— Я ведь гений, — прошептал и взглянул на спящую жену.
Разбудить её полюбоваться эффектным решением проблемы? Девушка (всё же это девушка, после умывания она наверняка будет выглядеть лет на двадцать и премиленькой) спала тревожно. Под ногтями набилась грязь, совсем как у меня во время экспериментов. Никогда прежде не видел у девушек таких испачканных рук. Удивительно, странно. Даже как-то волнительно.
По магоеду пробежала судорога. Недавно прятавшие нас стебли с хрустом обрушились на землю.
В общем, надо сматываться домой, пока остальные меня не нашли, а там хоть трава не расти: дом длора — его крепость.
Особенно дом с хозяйкой. Холодок предвкушения прокатился по спине мурашками: интересно, как она в нём обживётся?
А, мне же надо разобраться, как жён в их мир возвращать, а то дорогой министр внутренних дел обещал в случае задержки его супруги здесь позаботиться, чтобы мой идиотский род больше не продолжился. Да и попавшую к нему девушку жалко: наш министр даже бывалых мужчин пугает до дрожи одним грозным взглядом.
Перебравшись вперёд, я лёгким движением направил химеру между осыпавшимися, проседающими стеблями к дому. Теперь, когда растительная преграда проредилась, нам оставалось ехать пять минут.
Ворота затянуло отмершими лианами, пришлось ждать, когда в створки поступит достаточно магии для открытия.
«Интересно, внутрь магоед пробрался или нет?» — я нервно потопывал по дну двуколки.
Жена тихо застонала во сне, я застыл. Химера опасливо заглянула через мою голову, один из подбородочных рогов слегка прошёлся по макушке.
— Эй, — прошептал я больше для порядка. Химера курлыкнула. Я улыбнулся: — Подлиза.
Почесал её пупырчатый подбородок.
Наконец с подозрительным скрипом двери расползлись в сторону. Химера на цыпочках потрусила внутрь, но даже так ногти по гравийной дорожке скрипели знатно. Следов магоеда внутри не оказалось. Посмотрел на жену: покачивалась, но спала, как младенец.
Внимательно оглядел ажурные галереи и шпили своего дома: что нас ждёт?
Двуколка остановилась у полукруглого крыльца в десять ступенек.
Вновь посмотрел на жену: спала. Устала, наверное.
— Помоги, — шепнул химере.
Вздохнув, она приподнялась. На пузе щёлкнули замки, раскрылись створки, и моя розовая шестилапая гордость почти два метра ростом вылезла из ониксовой брони с шипами. Чешуйки внутреннего тела тускло блестели на солнце, восемь тёмных глазок взирали на меня со звериным обожанием.
— Девочку возьми.
Протянув трёхпалые верхние лапы, химера со змеиной грацией проскользнула в двуколку и подхватила девочку. Та выскользнула из слабых объятий моей жены. Тёмные глазки уставились на меня вопросительно.