Жена из другого мира

Замосковная Анна

Шелест бумаги отвлёк от мыслей об этом предателе.

Поникший Лавентин стоял у приоткрытой двери, даже со спины он выглядел растерянным. У его ног лежал конверт со сломленной синей печатью.

— Что случилось? — неожиданно сипло спросила я.

Лавентин развернулся. Он был мертвенно бледен, в потемневших глазах читался ужас:

— Мама пропала. Поехала ко мне и… — Лавентин опустил взгляд на лист бумаги, трясущийся вместе с его рукой. — Но не приехала. — Казалось, он задыхался. — Четыре дня назад она выехала и уже должна

быть здесь. А ведь она даже не собиралась приезжать и… Нет, не четыре дня. — Он сдавил переносицу. — Письмо срочное… должно было иди почти сутки. Пять дней. Она пропала пять дней назад.

Больше книг на сайте - Knigolub.net

— А проклятие брачное? Может, она расстроилась, что ты женился не на той, и не хочет показываться? — Я пожала плечами, но в сердце вползал страх. — Всякое бывает.

— Мама прокляла меня два с половиной дня назад. — Лавентин взъерошил волосы. — У неё не хватило бы терпения так долго оставаться в стороне.

Умолкнув, Лавентин судорожно перечитал письмо и застыл, уставившись на изрисованную стену. В старомодном костюме, растерянный, он дико смотрелся в антураже обычного подъезда. Но это мелочи в сравнении с тем, что у него пропала мама.

— И что дальше? — спросила я, ощущая мягкое прикосновение Веры к запястью, обвивающие ладонь пальчики.

— Не знаю. — Лавентин ошарашено уставился на меня. — Не… Наверное, надо кому-нибудь сообщить. Э… в полицию. Да, наверное, в таких случаях надо сообщать в полицию.

— У тебя есть влиятельные друзья? Понимаю, ты аристократ, но даже аристократу не мешает заручиться поддержкой кого-нибудь значимого, чтобы его делом занялись немедленно и максимально эффективно.

Во взгляде Лавентина появилась осмысленность:

— Министр… Министр внутренних дел мой друг, правда, он на меня сердится…

— Так немедленно иди к нему! — Махнула на дверь. — И так прошло слишком много времени, а ты ещё медлишь. Важна каждая минута!

Резко кивнув, Лавентин выскочил за дверь, тут же вернулся:

— Я обещал заняться твоим возвращением… — В его глазах снова была растерянность.

И мольба. Господи, неужели он думал, что я стану настаивать на своём? Замахала руками:

— Мама важнее, иди скорей.

— Спасибо. — На этот раз он умчался окончательно.

Вместе с Верой я подошла к открытой двери: по дорожке к воротам скакала шестилапая розовая зверюшка, по хребту которой распластался Лавентин. Да, не так я себе представляла сказочного рыцаря на белом коне.

Закрыв дверь, оглядела «подъезд». Даже понимая, что это бутафория, я чувствовала себя уютно в знакомых интерьерах. Видимо, дом считывал моё желание скорее оказаться в привычном мире. А возвращение откладывалось на неопределённый срок…

Накрыла лицо рукой: каждый проведённый здесь час повышал вероятность того, что на работе меня хватятся, вызвонят Павлика, а он скажет какую-нибудь гадость, и меня уволят. Конечно, с официальным больничным на руках я смогу разрулить ситуацию, но осадочек-то останется… Да и не хочется лишних проблем.

Вера осторожно потянула меня за руку.

— Всё хорошо. — Я вымученно улыбнулась. — Просто думаю, как привести дом в порядок.

Она продолжала сжимать мою ладонь, а я боялась посмотреть на Веру, потому что не решила, что с ней делать. Это здесь, будучи женой аристократа, я могла без проблем оставить её жить у себя, а на Земле я, обычная девушка в состоянии развода и раздела имущества, никогда не получу опеки над девочкой. Да и ей каково будет оказаться в нашем сумасшедшем мире?

***

Сначала я жалел, что многоножка раздавила броню моей химеры и та потеряла свою ужасность, помогавшую расчищать дорогу, но на оживлённых улицах города осознал преимущества вёрткой внутренней формы. Правда, иногда приходилось пускать её по стенам, но даже врезавшиеся в плечи и бёдра ремни были малой платой за то, чтобы скорее известить министра о беде с мамой — уж он-то сумеет всё организовать.

Если захочет.

И дёрнуло меня предложить ему жену!

В первую очередь я, конечно, отправился к Сабельде, но она ещё вчера уехала из городского дома в неизвестном направлении, а мама там не появлялась с прошлой весны. Тогда я бросился к министру.

Химера перескочила будку полицейского, проехалась по гладким плитам на площади перед шестиэтажным министерством внутренних дел. Я дал шенкелей, и она рванула к широкому мраморному крыльцу с колоннами-змеями.

Послышались окрики, полицейские стаскивали с плеч ружья и вставали на колени, целясь в меня.

— Сдаюсь! — Я вскинул руки, химера пыталась затормозить, но нас несло по отшлифованному камню вперёд.

— БАХ! БАХ! БАХ! — громыхнули первые выстрелы.

У уха свистнула пуля, я прижался к шее химеры. Взвизгнув, та бросилась вперёд.

— Стой! — взвыл я, посылая магический приказ остановиться, но хлопали выстрелы, свистели пули, и химера, перейдя в автономный режим защиты создателя, обрастала малой бронёй и, увеличиваясь, неслась вперёд, подальше от вбежавших на площадь следом за нами отрядов полиции.

Бронированный лоб пробил массивные двери, мы влетели в холл. Эхо отразило грохот и крики, звук пальбы.

— Стой! — Я тянул поводья, но спасавшая меня химера взбежала по лестнице, разрывая ковровые дорожки, разнося колонны и балюстрады.

Хлебнув каменной крошки, я закашлялся, глаза кололо и щипало.

— Стрелять на поражение! — крикнул кто-то.

— Сдаюсь! — прокашлял я.

Перепуганная химера метнулась в коридор второго этажа, промчалсь зигзагом, снося открывшиеся двери, выбила дверь на запасную лестницу, метнулась вверх. Застряла на повороте. Проморгавшись, я увидел на лестнице ниже покрытого пылью и щепками чиновника с вытаращенными глазами.