Жена из прошлого. Книга 2
Шрифт:
— Значит, вы тоже палач?
Мориан поджал губы:
— Я всё же предпочитаю «ультор».
— Да, конечно, — я немного смутилась и с улыбкой добавила: — Что ж, господин ультор, рада знакомству.
После коротких расшаркиваний Александр поинтересовался, какие у меня будут на сегодня планы.
— Я бы хотела навестить нашего дворецкого. Его госпитализировали после... После нападения.
— Тогда буду ждать вас в машине, — благодушно ответило юное дарование, уверенно шагающее по стопам Делагарди.
Вернувшись
Вскоре я пришла к выводу, что скучно с ним точно не будет. Безопасно ли — это другой вопрос, но скучать мне не придётся. Молодой ультор болтал без умолку, и за четверть часа я узнала о нём столько, сколько не смогла узнать о своём «муже» за минувшие две недели.
У Александра было трое младших сестёр. Последняя, как и Эдвина, родилась полукровкой, её мать не была драконицей.
— Мама умерла несколько лет назад. Отец недавно женился снова, и Великий Дракон сразу подарил им ребёнка. Иви ещё совсем малышка, но я уже о ней беспокоюсь.
— Почему? — с неподдельным интересом спросила я. Общаться с Александром действительно было приятно и интересно. — Опасаетесь, что в ней не раскроется магия? Не обязательно. Моя племянница тоже полукровка, но полукровка весьма одарённая.
— Как бы странно это ни звучало, но мне всё равно, проявится ли в моей сестре дар, — ответил с теплотой маг. И тут же в его голосе появились нотки тревоги: — Меня беспокоит отношение общества. В учреждениях вроде Тьюрильской гимназии таких, как Иви и ваша племянница, мягко говоря, не жалуют. Не только ученики, но и, увы, преподаватели. Когда я учился, был в моём классе один полукровка. Правда, надолго он с нами не задержался...
— Так и не смог раскрыть в себе силу?
— Да нет, не в этом дело. Просто не выдержал. Дети могут быть очень жестоки... — Александр вздохнул. — Надеюсь, мисти Эдвине повезёт больше.
Некоторое время мы молчали. Мориан сосредоточился на дороге, а я на своей «племяннице» и её потенциальных конфликтах с однокашниками. Стоит ли обсудить это с Эндером? Повесить ему на шею ещё одну проблему, которой, возможно, и не будет? Нет, я лишь зря заставлю его беспокоиться. Как вариант, могу и сама смотаться в этот их рассадник снобизма и выяснить, есть ли повод для волнений.
Вполне возможно, что нет. Племянница Шанетт отнеслась к Эдвине более чем дружелюбно. Да и дочь Данны не станет обижать родственницу. К тому же, если вспомнить характер нашего «ангелочка», обидеть Эдвину будет непросто.
И тем не менее я сделала пометку в памяти — заехать на неделе в Тьюрильскую гимназию.
По широким ступеням, что вели в госпиталь святой Найвы, поднималась с тревогой в сердце, если не сказать со страхом. Переступив порог местной больницы, невольно поморщилась — в нос тут же ударил резкий запах хлорки, смешанный с другими, не менее неприятными запахами. Пустой коридор встречал тишиной, выкрашенными в серый цвет стенами, рядом безликих дверей, редкими скамейками и ещё более редкими растениями.
Пока я оглядывалась, не зная, куда податься, Александр бросился к выскочившей из дальней двери медсестры.
— Мисти, извините!
Девушка остановилась. Обернулась и, скользнув по дракону взглядом, застенчиво заулыбалась.
— Её светлость, леди Дедагарди-Фармор, приехала к одному из ваших пациентов, Бальдеру Хансену.
Улыбка сестры милосердия стала ещё шире:
— А он как раз пришёл в себя! Пойдёмте, я проведу вас.
Глава 6. Секреты мейста Келлера
Наверное, мало кто любит бывать в лечебных учреждениях, и я не исключение. С местами, где людям по идее должно становиться лучше, у меня связано немало горьких воспоминаний. Первые — из далёкого детства, когда мама боролась с раком. Рак оказался сильнее, и семилетняя девочка Женя осталась без мамы. Отца я не помнила вовсе, он уехал из страны сразу после моего рождения и никогда не интересовался своим сероглазым наследием. Меня воспитывала бабушка, а потом и её не стало...
Воспоминания, связанные с попытками забеременеть, тоже были не самые приятные. Бесконечные анализы, посещение врачей, протоколы ЭКО и подсадки, которые ничем, кроме разочарования, не заканчивались. Впрочем, незадолго до того, как стала Раннвей, я была настолько вымотана нашим с Игорем браком, что не хотела его даже видеть, не то что от него беременеть.
Казалось бы, госпиталь святой Найвы ничем не походил на клиники из моих воспоминаний, но горькие мысли о прошлом обрушились лавиной. Внезапной, яркой, оглушительной. Пока шли, медсестра что-то говорила, но я её не слышала. Лишь когда приблизились к выкрашенной в белый цвет двери — близняшке всех остальных дверей, ей удалось до меня пробиться:
— Леди Делагарди, только, пожалуйста, недолго. Мейст Хансен, конечно, борец, но ему нужен отдых.
— Я туда и обратно, — заверила провожатую и кивнула Александру, безмолвно прося, чтобы остался в коридоре.
Осторожно надавив на тусклую медную ручку, вошла в палату, борясь с желанием тут же зажмуриться. Так не хотелось видеть Бальдера бледным, ослабшим, измученным. Но, к своему немалому удивлению, увидела я другое: дворецкий сидел, откинувшись на пышно взбитые подушки, и с аппетитом опустошал расставленные на большом подносе тарелки. Бледным он не выглядел — наоборот, румянец на щеках был слишком ярким. Жевал он весьма активно и при этом с явным удовольствием скользил по газете взглядом. Если забыть, где он находился, можно было подумать, что Бальдер взял отпуск.