Жена на четверых
Шрифт:
И вот теперь мне предстояло провести пять часов пути наедине с собой. Мужья, конечно, предлагали свою компанию, но мне было настолько стыдно, что я отказалась в особо категоричной форме. Откинулась на спинку довольно мягкого диванчика и прикрыла глаза. К щекам снова прилила кровь. Кто бы мог подумать, что я могу такое?!
Атсуши действительно решил меня не отпускать долго и со вкусом. И любил он меня, кхм, так же долго и со вкусом. Мы настолько потерялись во времени, что Кэйташи решил нас проведать и обнаружил меня раскрасневшуюся и громко стонущую, стоящую перед зеркалом с заведёнными руками назад. Именно за них меня удерживал Атсуши, не
Он и присоединился. Сначала целовал, посасывая и прикусывая мои губы, полностью закрыв зеркальный обзор, потом мял чувствительную грудь, время от времени сжимая пальцами затвердевшие соски. И когда я уже думала, что он возьмёт меня так же, как во время брачной церемонии, муж только покачал головой.
«Дома, когда будешь подготовлена» — только и шепнул он на ушко.
И времени уже прошло достаточно, но я до сих пор прокручиваю эту фразу в голове, и тело отзывается дрожью.
А вот дальше произошло неожиданное для меня и очень приятное для Кэйташи, если вспомнить его лицо. Он расположил член между моих грудей, чувствительно сжал их и толкнулся вперёд прямо к моему рту, из которого вырвался особо громкий стон. Если и существуют разные степени разврата, то с такими мужьями я познаю их быстро. Вот за дальнейшее мне и стыдно. Очень. Не знаю, что на меня нашло, но я высунула язык и лизнула головку, пробуя на вкус. И ведь отвращения никакого не возникло. С другой стороны, во время брачной церемонии кто-то ласкал меня языком между ног и не плевался. И тогда эта мысль меня успокоила. Но это тогда! А сейчас я готова сквозь землю провалиться, вспоминая, как гладкая головка, поразившая меня своей бархатностью, оказалась во рту, а после и весь член целиком. Я ведь даже солоноватую жидкость проглотила, не дав мужу отстраниться. И вот как мне вести себя после этого? К такому жриц точно не готовили.
Запустила руку в волосы, чуть потянув на себя, и поняла, что сделала это зря. Сразу вспомнилось, как муж, сжимая их в кулаке, направлял мою голову.
Повозка неожиданно остановилась. Приехали, так быстро? Дверь распахнулась и показавшееся в дверном проёме хмурое лицо Кэйташи мне не понравилось. Он рывком запрыгнул внутрь, повозка снова тронулась.
Обнаружила себя отползающую к краю диванчика.
— Прекрати, — раздражённо начал он. Глубоко вдохнул и попытался объяснить спокойнее: — Я даже на расстоянии слышу тебя, цветочек.
Я тихо ойкнула, а нагаасур не придумал ничего лучше, чем сказать в лоб.
— Ты же уже разобралась, что тебе не было противно, мне было приятно. И я честно совершенно не понимаю, из чего ты делаешь такую проблему. Если бы не было так холодно, то я бы с удовольствием напомнил, насколько может быть приятна такая ласка. — Он устало растёр лицо руками и тихо позвал: — Иди сюда.
Посмотрела на колени, по которым приглашающе хлопнули, и осталась сидеть на месте.
— Я тебе про Таши расскажу, — начал соблазнять муж.
— А если останусь на месте? — не повелась на провокацию.
— Все равно расскажу, но тогда мне будет не так приятно.
Немного посомневавшись, я всё-таки пересела и тут же была заключена в
— У вас с Атсуши есть все шансы свети меня с ума еще до возвращения домой.
— А он тут причём? — тут же поинтересовалась, хотя в голове мелькнула мысль, что муж может переживать, что не дождался осмотра лекаря.
— И это тоже, цветочек. Но на данный момент, чем ближе мы подъезжаем к дому, тем сильнее он нервничает из-за своего нового статуса. Боится, что вернётся Акайо и не захочет заниматься своими обязанностями, повесив их на подвернувшегося под руку брата.
— А он не повесит?
— Нет. Нас учили, но всех по-разному. Акайо уже привык. Сначала после смерти родителей ему было тяжело, а сейчас уже смирился. Да и готовили его именно к этому. Будет стоять за спиной Атсуши и командовать. Ничего, в сущности, не поменялось, только лишь бумаги. Вернётся, куда он денется, — усмехнулся нагаасур в ответ на мои мысли. — Думаю, он и сам не рад, что придётся сопровождать проверяющих. Как будто они сами не смогли бы найти дорогу.
— Нас просто разделили, — ляпнула не подумав.
И только потом пришла уверенность в собственных словах. Да, именно так. Нас разделили по какой-то неведомой мне причине, но сомнений в этом не оставалось. В груди заворочался червячок сомнения.
— Как там Таши? — ухватилась за предложенную ранее тему, чтобы не нагонять ещё больше страха. — Расскажешь?
— Да и говорить особо нечего. Но чтобы тебя не мучила совесть: Таши в порядке. Почти. Регенерация идёт полным ходом, и он даже успел жениться.
— Так быстро? — не поверила я. — Восстал почти из мёртвых и бегом жениться? Удалось узнать, что было в той деревне?
— Ловушка, цветочек. Ты спасла нас от очень нехорошей ситуации. И я не уверен, что мы бы справились. Несколько отрядов охотников объединились, решили захватить «добычу» совместными силами, а потом поделить между собой. Ну или убить лишних претендентов. Семья Таши выбралась только благодаря своему количеству. Они прорывались к порталу с боем и ему как главе пришлось идти последним, прикрывая спины. В конце его всё-таки зацепили. Последствия ты видела. И кстати, ранили его действительно отравленным клинком. Принять противоядие он успел, а вот дальше… Хотел отлежаться, но даже до выхода из деревни не дополз. Раны тяжёлые, да и зелье подействовало не сразу.
— А потом? — я задержала дыхание, потому что мужу явно надоело сидеть просто так и он запустил свою руку под свитер и стал легонько поглаживать мой живот.
— А потом мы оттащили его в безопасное место и обработали раны. Он очнулся и рванул в столицу. — Мужская рука медленно поползла вверх, пока не накрыла грудь. — Ворвался в храм в надежде успеть, нарушил церемонию и благополучно женился. Правда понтифик им такой список требований выставил, что Юки со своими счётом может от жадности удавиться.
Я вспомнила кэрра Ногути, который с мрачной улыбкой протягивал листок с цифрами и содрогнулась. Кто бы, что не говорил про жрецов моего мира, но мы богиню действительно чтим и за деньги никакие ритуалы не проводим.
— Ты о чем-то другом можешь думать? — не выдержала я, когда Кэйташи отогнул край лифа и сжал между пальцев чувствительную горошину.
— О тебе думать намного приятнее, — не устыдился муж. Склонился совсем низко, укусил мочку уха и еле слышно добавил: — Чувствую себя юнцом, который впервые влюбился. На тебя же никакого терпения не напасёшься.