Жена-невольница. Непокорное пламя
Шрифт:
Скрежет тормозов заставил Розалинду на секунду забыть об Эйдене, вжаться в колонну и затаиться. Меньше всего на свете ей хотелось попасться на глаза магам движения и оживления.
Покрытый черной краской автомобиль в середине колонны моргнул желтыми фарами, как огромный железный кот глазами. Задняя дверь с изображением родового герба короля Эйшеллии - черепа с оленьими рогами, распахнулась.
Из авто вышел сам король Эйшеллии Адалард. Высокий и худощавый, с бледной кожей и длинной черной бородой. Его отороченная ржаво-рыжим лисьим мехом белая накидка смотрелась неуместно, но богато. Корона, увенчанная огромным
Из других авто тут же выскочили придворные и телохранители короля - худые и надменные, с непроницаемыми лицами, в меховых одеждах. Как ни странно, но они не пытались скинуть с себя верхние шубы и накидки, словно их тела настолько пропитались эйшелльскими морозами, что и сами превратились в льдины.
Королева осталась в Эйшеллии - не доверила новорожденных сыновей нянькам. Не сопровождал отца и Керт, наследник престола. Да и сам Адалард вел себя и выглядел так, будто не рад празднеству. Его хмурый и сосредоточенный взгляд, напряженная походка позволяли сделать вывод, что короля одолевают безрадостные думы, и он готов в любую секунду оставить шумный двор соседа и вернуться в свое заледеневшее государство.
Напрасно Розалинда приказывала себе отвести взгляд от эйшелльцев, прибывших на празднество с большим опозданием. Потомки великих некромагов редко покидали владения и были, пожалуй, существами не менее мифическими, чем тигры Спруса.
Опасаясь быть замеченной, леди Лавуан отбежала к самой дальней колонне и скрылась за ней. Пока эйшелльцы поднимались по ступеням и входили в замок, она отсчитывала удары собственного сердца. Поговаривали, будто жители ледяных гор и пустынь способны одним взглядом заставить живое существо превратиться в металл. Розалинда понимала, что, скорее всего, это тоже выдумки, но не могла преодолеть страх.
Когда король Эйшеллии со свитой скрылся в недрах Рошена, леди Лавуан облегченно вздохнула. Обвела взглядом поляну перед замком и, к собственному облегчению, заметила мать. Аделина стояла недалеко от главной башни и тревожно заглядывала во все окна. Она переживала за дочь и нервно теребила в руках привязанный к поясу кошель.
– Матушка!..
– выкрикнула Розалинда и побежала к ней.
– Как хорошо, что ты здесь.
Аделина крепко прижала к себе дочь, а после обняла ладонями ее лицо и заглянула в глаза. Прочла в них столько, что сама едва не разразилась слезами.
– Он обидел тебя, дитя мое?..
– голос баронессы дрожал.
– Нет, матушка, - Розалинда замотала головой.
– Это я чуть было не обидела себя и не польстилась на сладкие речи и пустые обещания.
Боль дочери передалась и Аделине. Баронесса почувствовала себя виноватой и немедля заявила об этом:
– Мне нужно было внять своим предчувствиям и не отпускать тебя с ним, - пробормотала она, уткнувшись в кудри дочери.
Прическа Розалинды не выдержала стремительного бега хозяйки, шпильки выпали, и непокорные темные локоны вырвались на свободу, укрыв шелковым покрывалом хрупкие плечи.
Аделина всегда славилась своим умом и дальновидностью, но сделав ставку на молодого короля Шилдании, она подставила под удар свою совсем еще юную и неопытную дочь. Баронессе хотелось немедленно узнать, какое зло причинил Эйден Розалинде. Узнать и попытаться
– Что же стряслось, что ты так горько плачешь, деточка?
– вопросила Аделина.
– Он был груб с тобой? Оскорбил или унизил?
– Нет, все не так, как ты думаешь, - запротестовала Розалинда.
– Он не притронулся ко мне физически.
Баронесса Лавуан внимательно посмотрела на дочь, стиснула ее ладони в своих.
– Объясни мне, милая, - попросила она.
– Пока твои ответы только пугают.
– Не сейчас матушка, не сейчас...
– Розалинда отвела взгляд. Ей было слишком больно вспоминать о произошедшем.
– Пожалуйста, уедем отсюда. У меня совершенно нет сил.
– Хорошо, - согласилась Аделина, - мы покинем двор. Вот только дождемся леди Шарлон, она все еще в замке. Король Адриан попросил ее задержаться.
Мать и дочь присели на одну из многочисленных скамеек, затерянных среди прекрасного сада, и ночь бережно укрыла их прохладным покрывалом.
– О, Орели все же удалось добиться аудиенции?
– на секунду Розалинда позабыла о собственном горе.
– А тебе позволили её сопровождать?
От волнения юная леди Лавуан, как в детстве, принялась покусывать нижнюю губу, кончики пальцев леди подрагивали, и она опустила руки на колени.
– Не стану мучать тебя подробностями, - весело объявила Аделина.
– Но Адриан принял меня любезно и заметил, что помнит моего мужа. Я рассказала королю Хартии о нашем бедственном положении и взамен получила обещание рассмотреть мое прошение в ближайшие сроки. После того как посовещается с парламентом, Адриан сообщит нам о своем решении письмом.
– О, как же теперь дождаться ответа...
– не сдержала эмоций Розалинда.
– Надеюсь, Адриан сумеет пристроить Коума - мой брат достоин лучшего.
– Я сообщила королю о намерении сына податься в военную академию, - кивнула Аделина, - и предложила в качестве оплаты наш дом здесь, в Керси.
– И что ответил Адриан?
– поинтересовалась Розалинда.
Ей не хотелось расставаться с братом, но она прекрасно понимала его стремление пойти по стопам отца и стать могущественным боевым магом. Тем более что и огненный дар Коума поражал своей силой. Порой Розалинде казалось, будто то, что природа недодала ей, сполна возместилось ее брату. Но она не жаловалась, скорее и сама радовалась такому повороту судьбы - для мужчины огненный дар гораздо важнее.
– О, Его Величество был настолько щедр, что пообещал рассмотреть возможность взять Коума в королевскую академию, - воскликнула Аделина.
Она молитвенно сложила руки и возвела очи горе, словно умоляя судьбу проявить милосердие.
– Но обучение в королевской академии потребует немалых вложений, - осторожно возразила Розалинда.
– Боюсь, за наш дом столько не выручить... Даже раньше, до войны, туда принимали только отпрысков благородных и богатых родителей.
– Разумеется, - согласилась ее мать, - ведь только у высшего сословия жителей Хартии дар огня проявляется особенно сильно. Полагаю, Изидор достаточно дальновидный политик, чтобы понять, что он потеряет в случае, если отстранит от себя достойнейших магов. Он может сколь угодно менять придворных и ставить на высокие государственные посты своих людей, но без сильной армии королевское войско просто дым.