Жена-невольница. Непокорное пламя
Шрифт:
– Все это в прошлом, теперь появился шанс исправить прежние ошибки и навсегда оградить народы трех королевств от пагубного воздействия некромагии.
– Победить Беала не так легко, - покачала головой Мета.
– Своих слуг он не отпускает даже после их смерти.
От того, с каким ужасом произнесла королева Эйшеллии незнакомое имя демона, Розалинда почувствовала, как холодок пробежал по ее спине.
– Кто такой Беал?
– осторожно спросила она.
– Он имеет какое-то отношение к найденному в горах мориону?
Пока короли обсуждали взаимовыгодный союз, их королевы толковали о
– Теперь для меня самое важное - оградить своих младших детей от зова темного демона, - поделилась сокровенным Мета.
– Как сильные маги и наследники престола Эйшеллии они больше всех остальных подвержены риску. Что если и в них проснется кровь предков-некромагов. Я не переживу этого...
– Верить в лучшее нужно всегда, - попыталась вразумить ее Розалинда, - в этом я убедилась на собственном опыте. Ваши сыновья не обязаны повторить печальную участь брата. У Вас и Адаларда впереди много лет, чтобы научить их благородству и привить им тягу к свету.
– Вы так добры, - смягчилась Мета, незаметно смахивая слезинки с лица.
– Хотите, я покажу вам своих малышей?
– Сочту за честь, - возрадовалась Розалинда.
Говаривали, будто королева Эйшеллии так печется о своих сыновьях, что не подпускает к ним никого. А нянек и гувернанток выбирает с такой тщательностью, так строго за ними следит... Один косой взгляд, неуместное слово - и их отстраняют от мальчиков-принцев.
Дирк и Витольд были так похожи внешне, но отличались характерами, как солнце от луны. Оба высокие, как все эшелльцы, крепкие и сильные, как молодые дубки. От отца им достались темные волосы и пронзительные, напоминавшие небо в разгар шторма, глаза. Светлая кожа и тонкие губы - это уже наследство от матери.
Когда Розалинда вошла в детскую, мальчики играли. Но в то время как Дирк командовал армией оловянных солдатиков, его брат Витольд читал книгу. Он был настолько увлечен, что не заметил, как всполошились няньки, завидев королеву.
– Признаться, меня печалит его пристрастие, - поделилась Мета.
– Керт тоже любил читать...
– Вы напрасно волнуетесь, - Розалинда вступилась за мальчика.
– Важно не само пристрастие к чтению, а выбор книг.
Она посмотрела на многочисленные тома, разложенные на столе возле Витольда. Многие из этих книг были ей знакомы и не имели и намека на некромагию.
А вот занятие Дирка, напротив, заставило ее насторожиться. Повинуясь сильной магии движения, оловянные солдатики послушно шли в наступление, раня противников слишком острыми для игрушечных штыками.
– Кто из них старший?
– вежливо осведомилась Розалинда, отводя взгляд от играющих мальчишек.
– Он, - Мета взмахом руки указала на Дирка.
– Родился всего на пять минут раньше брата.
По просьбе королевы-матери оба мальчика представились высокой гостье и обменялись с ней приветственными фразами. Несмотря на то, что им обоим было чуть больше пяти, разговаривали и вели себя они как настоящие принцы.
– Если у вас родится дочь, то я с удовольствием отдам ее за одного из моих сыновей, - многозначительно произнесла Мета.
– Кровный союз дороже тысячи мирных соглашений, не правда ли?
– К...
– Но не слишком ли рано думать об этом?..
– Королева всегда должна думать о будущем страны, а мать - о лучшем для ее детей, - не согласилась Мета.
– Прежде дары Пресветлой никогда не смешивались, и ваш ребенок станет первым отпрыском мага огня и лекарства и мага животных. Не сомневаюсь, это сделает его особенным. Потому я первой хочу занять возле него место.
Розалинда прежде и не задумывалась о подобном. Теперь же с любопытством рассуждала, что станет, если смешать три разных дара. Но ничего подходящего ей не пришло на ум.
– Идемте, я покажу вам еще одно свое сокровище, - отдав новые распоряжения гувернанткам и нянькам, Мета потянула гостью в восточную башню.
– Надеюсь, мне удастся вас поразить.
Розалинда напрасно полагала, будто королева покажет ей украшения из редких камней, что добывают в горах. Не похвастала Мета и дорогими мехами, и искусно изготовленными механизмами, облегчавшими жизнь любой леди в Эйшеллии. Вместо этого она привела гостью в оранжерею, где собственноручно выращивала лекарственные и съедобные растения. И, указав на единственный в коллекции цветок, произнесла:
– Вот она, моя гордость. Это очень редкий сорт фиалки - единственный, что способен произрастать в Эйшеллии. Нежный и стойкий, он словно символизирует ту простую истину, что красота может быть сильной и выносливой.
Розалинда залюбовалась этим цветком и подумала: вот бы действительно у нее была дочь, похожая на фиалку. С кожей нежной, как бархат листьев; лицом, сияющим скромной красотой, и характером стойким и волевым.
– Этот сорт моя бабушка называла «Ия», - меж тем продолжала Мета, - и называла цветком магическим. Недаром же именно фиалками всегда украшают статуи и алтари Богини.
Розалинда коснулась хрупкого соцветия и загадала желание. Пообещала, что если у нее появится дочь, то она непременно назовет ее Фиалкой и обручит с наследником Эйшелльского престола.
– Уверена, этот союз одобрит сама Пресветлая, - счастливо произнесла Мета.
И отвела гостью в отведенную ей опочивальню.
Розалинда пребывала в растерянности и все не могла поверить, что только что договорилась о браке своей дочери, которую еще даже не имела. Если только...
Она положила руку на свой еще плоский живот: где-то там, внутри нее, словно открылись невидимые створки, позволив женственности взять верх над скованным и нелюбимым прежде телом.
– Может ли статься, что, не заимев детей за пять лет ненавистного брака с Астором, я зачала от Эйдена с первого раза?
– спросила она с тревогой глядя на ярко пылавший камин.
Мысленно подсчитала в уме дни, и поняла, что ответ скоро станет известен. Приятное предчувствие прокатило по ее телу. Розалинда почувствовала себя девочкой, впервые обнаружившей у себя магический дар.
Эйден посетил ее только за полночь, уставший, но довольный результатами переговоров. Он тотчас заметил нечто необычное в поведении и внешнем виде возлюбленной. Ее щеки ярко пылали, пусть в спальне и было довольно прохладно. Зеленые глаза светились счастьем так, что, кажется, освещали спальню ярче, чем восковые свечи.