Жена русского пирата
Шрифт:
— Не нужно этого делать, — покачал головой Ян.
— Почему?
— Потому, что её уже выпустили. Разобрались, что она и вправду не виновата.
Зоя горько заплакала.
— Я не знала! Поверьте, я не знала! Теперь вы подумаете, что я специально хотела пойти в это заведение, когда отпала надобность! Неужели я похожа на такую двуличную дрянь?!
— Значит, вы не рады, что Светлану отпустили?
— Я? Не рада?
Девушка подняла голову, слезы её моментально высохли.
— Ну вот вы и перестали плакать. Это называется "шоковая терапия". Жестковато, но эффект моментальный… А я, между прочим, работу вам нашел!
— Зачем? У меня есть работа.
— Это — небольшая работа. Два-три раза в неделю.
— Вы говорите загадками.
— Одну симпатичную старушку надо научить читать. Согласны? Лишний заработок вам не помешает.
— Я согласна, но вовсе не собираюсь брать с неё плату!
— Думаю, у вас это не получится, — улыбнулся Ян. — Старушка кормилица моего знакомого профессора, живет у него всю жизнь. Так они ссорятся между собой, кто будет платить вам за работу: каждый из них хочет делать это сам!
У дверей дома, где Зоя снимала комнату, Ян пожал её руку и сказал:
— Я очень рад, что рядом со Светой работает такой хороший человек, как вы!
А Зоя вдруг поцеловала его и, пока Ян приходил в себя, скрылась за дверью.
ГЛАВА 21
Наталья Романова второй день не находила себе места: её муж Александр, не успев отдохнуть от командировки в Астрахань, теперь собирался в поездку на Кубань. Дурные предчувствия мучили молодую женщину, хотя она и держала слово, данное когда-то мужу — не пытаться впредь заглядывать в будущее и вообще использовать как бы то ни было свои удивительные способности. Мол, кому что на роду написано… Вот так, её ругал, а сам верил в судьбу, как будто её нельзя обмануть. Можно, если знать, чего стоит опасаться!
Надобность в поездке Александра возникла после его случайной неофициальной встречи в компании офицеров штаба Реввоенсовета с самим Троцким. Хороший рассказчик Романов завладел вниманием офицеров, живописуя путешествие с будущей женой вначале в лодке по морю — тут в Александре проснулся Флинт, который и дал волю воображению. Он рассказал, как подобрал её в море, где она плавала после того, как поблизости затонуло английское судно. Она держалась за обломок мачты — факт, достойный хорошего "пиратского" романа! — вторые сутки без еды и питья, так что была почти без сил, но он (скромный рыбак!) выловил её и еле оторвал пальцы девушки от этого обломка… Потом следовал эпизод с обменом лодки на карету — здесь почти все было правдой… И как они заблудились в лесу и наткнулись на расстрелянную матросами небольшую группу белых офицеров… Откуда он знает, что именно матросами? Если его не будут перебивать, Романов объяснит, что один из беляков оказался только раненым и в обмен на то, что его довезут до ближайшего госпиталя, рассказал о закопанных на одном из кубанских подворий каких-то драгоценностях и золоте…
Внимательно слушавший Лев Давидович попенял морскому офицеру на ординарность мышления. Молодая советская республика задыхается без средств к существованию — ведь только золото заставит промышленников Запада согласиться на поставки России промышленного оборудования, автомобилей и паровозов. И в это время где-то на юге лежит клад, который может существенно облегчить россиянам выход на европейский рынок!
— А если эти драгоценности — сплошная фикция? — пожал плечами Романов. — Я об этом Ямщикове-то вспомнил больше для антуража. Он, якобы, ради этого богатства даже хозяйку дома, которая была его любовницей, убил. Только потому, что она увидела его с лопатой в руках…
Но мысль о закопанных драгоценностях уже запала в душу Троцкому так, что на следующий день он вызвал капитана второго ранга Романова к себе.
— Направляю вас, товарищ Романов, на Кубань. Можете взять с собой кого хотите. Человека три-четыре. Вряд ли следует привлекать внимание к своей миссии более многочисленным отрядом. Вы получите письмо к властям Краснодара — они надежные, проверенные люди и всегда помогут, если будет в том необходимость. Руководить операцией лучше человеку более опытному, знакомому со спецификой края. У нас есть на примете такой: партия поручала ему самые трудные, самые деликатные дела — он не провалил ни одного! Надеюсь, вам будет легко с ним работать.
Александр Романов был беззаветно предан молодой советской республике: она дала ему все, о чем он только мог мечтать! Большевики учли, что его отец пострадал за правое дело ещё в 1905 году, и оказывали сыну большое доверие. Ему, сироте! И вот теперь представилась возможность отплатить государству за заботу о нем. Неужели он мог бы отказаться? Слабые протесты жены: "Не езди, я тебя умоляю!" — вначале смешили его, а потом стали раздражать. Дурные предчувствия? Его посылает на ответственное дело сам Троцкий — революционер и народный герой, а ему, что же, отказываться по причине её предчувствий?!
Романов предложил поехать с ним Василию Альтфатеру и Андрею Гойде. Приятели с радостью согласились. Что ни говори, а поменять каждодневные, хоть и насыщенные работой будни на приключение, пусть и не сулящее особо захватывающих впечатлений — кто ж от такого откажется?! Особенно, если результатом его может оказаться найденный клад!
Четвертый член команды кладоискателей был неизвестен остальным товарищам вплоть до последнего дня. Даже на вокзале он не объявился, а на вопрос Александра, где же их руководитель, Троцкий беспечно ответил:
— Он сам вас найдет!
Поскольку задачи небольшого коллектива широко не афишировались, провожающих на вокзале было немного: только самые близкие и родные. Жены офицеров, отъезжавших на Кубань, пришли на вокзал с детьми, которые теперь весело гомонили и задирали друг друга. Непривычно тихой выглядела лишь Оля Романова. Она вяло помахала отцу, сияющему радостной улыбкой, и не отзывалась ни на какие попытки её растормошить.
— Ничего, развеселится — она просто устала от поездки, — объяснил по-своему её состояние Александр.
— Оленька, ты не заболела? — оторвалась наконец от собственных тревожных мыслей Наташа и затеребила дочь. — Ты почему такая грустная? Папа едет ненадолго, он скоро вернется — ты и соскучиться не успеешь!
— Папа не вернется, — тихо сказала девочка.
— Что ты такое говоришь?! — закричала Наташа, в глубине души с ужасом понимая, что дочь права.
Господи, останови его! Чего это он так радостно улыбается? Неужели сам ничего не чувствует?!
Но уже покатились по рельсам колеса паровоза, замелькали вагоны с махавшими руками пассажирами, последний раз свистнул гудок, и поезд втянулся в горизонт.