Жена в придачу, или самый главный приз
Шрифт:
Справился он на удивление быстро, и за полчаса до начала игр я была полностью готова.
Прозвучавшие на арене фанфары разнеслись по всему комплексу, добравшись и до моей комнаты. Следом раздался бодрый голос ведущего, поприветствовавшего собравшихся и объявившего игры открытыми.
А далее все смешалось в какой-то сюрреалистический калейдоскоп. Безудержные овации, номера приглашенных музыкантов и пародистов, торжественное представление компетентного жюри, в котором всегда присутствовал глава магической гильдии — но только не в этот раз. Видимо, сказалось мое участие.
Следом одна за
Если бы не присутствие Чуки, я бы точно сгрызла все ногти.
— Плакс, ты видишь? — спрашивал стилист у своей собачки. — Не вздумай уподобляться детке в этой прескверной привычке. Лак на твоих коготках, малыш, целое состояние стоит. Детка, тебя это тоже касается.
Вот после этого я грызть ногти и перестала. Не потому что лак жалко, а потому что привычка и впрямь прескверная.
Судя по взгляду, Плакс был полностью солидарен с хозяином и уподобляться какому-то там нервному боевому магу не собирался. Никогда не разделяла всеобщего умиления к этой породе. Шаореи — маленькие, в складочку, да еще и голые собачки с невероятно большими, как будто слезливыми глазами.
— А ты ему нравишься. Вон как на тебя смотрит, — неожиданно произнес Чука и, уже обращаясь к любимцу, засюсюкал: — Да, мой сладкий? Нравится тебе детка? Или это костюм ее нравится? Ну, конечно, костюм! Ты ж мой пирожочек сахарный…
Я бы непременно захлебнулась в вязком розовом сиропе, если бы не внезапно открывшаяся дверь.
— Фелиция, прошу за мной, — проронила показавшаяся на пороге Имира. — Вторая группа собирается в общем зале ожидания. Пожалуйста, поторопитесь.
У меня словно выросли крылья, в спину подул попутный ветер, и в коридор я буквально вылетела. Так же стремительно оставила позади несколько длинных коридоров и остановилась перед закрытой двустворчатой дверью, у которой стояла охрана.
— Приготовьтесь, будет идти запись, — предупредила Имира, напомнив, что в главном зале ожидания, как и на арене, установлены кристаллы памяти.
Новейшие магические технологии, позволяющие записывать изображение, только-только входили в обиход. Особо рьяные мечтатели уверяли, что в скором времени научный центр сумеет их усовершенствовать, кристаллы получат широкое использование и посмотреть так называемые «видеозаписи» можно будет в любом доме. Ерунда, на мой взгляд.
Стражи взялись за дверные ручки, дверь медленно распахнулась, и, я, нацепив самую ослепительную из своих улыбок, вошла в зал. В глаза ударил яркий свет, блеск и вспышки множества магокамер. Помня инструкцию, я не растерялась и, продолжая улыбаться, уверенно приблизилась к мягким диванам, где уже сидели остальные маги из нашей группы. Как и ожидалось, рассаживали нас строго по порядку. Из-за чего я оказалась рядом с Олдером. Снова. Это теперь мое проклятие, да?
Мельком осмотревшись, поймала несколько восхищенных…нет, не просто несколько — предостаточное количество восхищенных взглядов!
Рядом тут же нарисовался журналист — теперь уже тот самый чертяка — и принялся задавать очередные вопросы.
Откуда такой потрясающий наряд? От стилиста с мировым именем. Как себя чувствую?
Вскоре журналист удалился, но покой для меня не наступил. Наверное, самое страшное — это ожидание. Когда ты стоишь перед закрытой дверью и понимаешь, что еще немного — и придется оказаться перед огромной публикой. Держать лицо, делать требуемое и не растеряться. Да, пожалуй, самое главное, именно не растеряться!
— Твоя прекрасная улыбка делается маниакальной, — шепнул мне Олдер, выглядящий до неприличия спокойным. — Расслабься. И получай удовольствие. Ты ведь добилась, чего хотела.
Спросил бы кто-нибудь, почему такие простые, где-то даже двусмысленные слова сумели меня успокоить, ответить я бы не смогла. Просто в голове вдруг словно что-то щелкнуло, и я, в самом деле, расслабилась. Набрала побольше воздуха, незаметно, очень медленно выдохнула и на миг прикрыла глаза. В то же время ощутила легкое прикосновение к своей руке. Пальцы Олдера мягко заскользили по коже, поднялись чуть выше и, поглаживая, переместились на ладонь.
Я хотела было возмутиться, но тут же поняла, что этим только привлеку внимание. Наши руки скрывала часть моего костюма, а вот если сейчас дернусь…
— Прекрати, — почти прошипела я, почему-то со сбившимся дыханием.
Сильные, но вместе с тем мягкие пальцы замерли лишь на мгновение, а затем продолжили легко поглаживать, посылая по всему телу россыпь мелкой дрожи.
— Я… тебя… убью, — к моей досаде, угроза прозвучала совсем неубедительно. — Вот встретимся на арене…
Я не понимала. Черт побери, совсем не понимала, как всего лишь соприкосновение рук может оказывать на меня такой эффект! Страх сгинул, и волнение из-за предстоящего выступления сменилось волнением другим. Наглые пальцы все продолжали вырисовывать узоры на нежной коже моей ладони, запястья, и как только я пыталась убрать руку, тут же снова ее перехватывали.
— Олдер Дирр! — прозвучавший голос ведущего был подобен разряду молнии.
Как, уже?! То есть, я следующая?
Наглый маг являл собой просто образец выдержки и спокойствия. Напоследок чуть сжав мои пальцы, он поднялся с места и ровным, уверенным шагом двинулся к выходу на арену.
Судя по встречающим Олдера овациям, после напечатанного интервью его успели полюбить. Я даже немного удивилась — завоевать любовь публики не так-то просто, особенно, если они знают тебя без году неделя.
Но то было лишь начало, потому как дальше на арене творилось что-то невероятное. Мне даже захотелось надеть беруши, ибо такой гвалт просто оглушал и грозился повредить барабанные перепонки. Слышались восторженные крики, визг, свист — множество звуков слилось воедино, обрушившись подобно безудержной лавине.
Самое удивительное — овации Олдеру почти сравнялись с овациями Трэю, который до сего момента был однозначным всеобщим любимчиком. Я даже представить не могла, что нужно вытворять на арене, чтобы добиться такого эффекта! Судя по лицам остальных, находящихся в зале ожидания магов и журналистов, они были удивлены не меньше. Некоторые чертяки даже не стерпели и изменили позицию, бросившись к коллегам на арену.