Женитьба порочного герцога
Шрифт:
К вечеру она отправила в отставку свою компаньонку столько раз, что Харриет, махнув рукой, воскликнула в сердцах:
– Не трудитесь, ваша светлость, я уйду сама!
– Вы не покинете этого дома, мисс Гарднер.
– Я не останусь ни за какие коврижки.
Она развернулась, схватила со стула плащ и уже в дверях наткнулась на Гриффина. Герцог был достаточно умен и прятался весь день, чтобы не встречаться с гневом своей тетушки. Харриет же пришлось терпеть все одной.
Черные волосы Гриффина блестели, словно он проскакал на лошади много миль.
– Я устал стучать в дверь. Куда все подевались? Где дворецкий?
– Спросите у ее светлости, – сказала Харриет, натягивая на плечи плащ.
Леди Паулис набросилась на племянника:
– Мисс Харриет грозится бросить меня. Что ты на это скажешь?
– Я бы назвал чудом то, что она продержалась так долго.
– Я бы и тебя выгнала, если б могла! – воскликнула тетушка в сердцах.
– Почему бы и нет, – ответил Гриффин, бросив ей под ноги перчатки, будто латную рукавицу. – Мне надоело, что вы вопите с утра до ночи как матрос.
– Да как ты смеешь, ты… порочное дитя. Гриффин скрестил на груди руки.
– Вы так и не сказали мне, верите ли вы в то, что прочли про меня.
Харриет в ужасе перевела взгляд с герцога на леди Паулис. Они выглядели как пара уличных бузотеров. И она была между ними как между молотом и наковальней.
– Мадам, – сказала Харриет, вставая между ними. – Очевидно, что мое присутствие в этом доме нежелательно для герцога и…
– Что за вздор. Мало ли что для него нежелательно. Куда это вы собрались идти, мисс Гарднер? Положите на место плащ.
– Я уйду, пока не причинила еще больших неудобств.
– Но вы не можете уйти, – сказала леди Паулис. – Я заплатила вам вперед. Вы взяли деньги и обещали отработать их. Так что вы должны мне.
Гриффин наклонился, чтобы подобрать с пола перчатки, и процедил сквозь зубы:
– Я повернусь и уйду из этого дома навсегда, Примроуз, если вы действительно верите тому, что наговорили про меня газетчики.
– И про меня, – сказала Харриет, внезапно почувствовав желание улучить минуту-другую, чтобы улизнуть из дома и купить ту самую газету, о которой шла речь и которую леди Паулис приказала слугам уничтожить.
Леди Паулис покачала головой, словно только что очнулась ото сна.
– Разумеется, я не верю, – сказала она как-то неубедительно. – Тем не менее, поверят другие. А что до меня, то я думаю, что где дым, там и…
– …там и Боскасл на горизонте появится, – закончил за нее Гриффин, криво усмехнувшись. – Вы сами рассказывали мне историю нашей семьи.
Леди Примроуз поджала губы.
– Да. Но даже я не думала, что история так скоро повторится. – Она посмотрела на него, не мигая. – Отныне каждый твой шаг будут разглядывать через увеличительное стекло.
– Да я в жизни больше не появлюсь ни на одном светском сборище, – бросил Гриффин. – Охотникам за скандалами придется потрудиться, чтобы достать меня за стенами дома.
– Это лишь подогреет их любопытство. Более того, я лично буду присматривать за тобой.
Гриффин расстегнул плащ для конных прогулок и протянул руку над головой Харриет, чтобы положить перчатки на вешалку. Она бросила на него удивленный взгляд, когда заметила толстую пачку газет, заткнутую за пояс его брюк. Неужели он решил скупать сплетни с той же скоростью, с какой их печатают? Как ни странно, но эта мысль заставила Харриет улыбнуться.
К тому времени как подали легкий обед, леди
Мисс Эдлин приехала к ним в гости, чтобы провести с ними вечер. И сделала она это по собственному волеизъявлению. Впрочем, надела она один из своих обычных невзрачно-серых нарядов. Она напоминала Харриет потерянный дух, что бродит по кладбищу в поисках собратьев по несчастью. Но Эдлин немало удивила ее, когда, войдя в дом, тепло обняла не только леди Паулис и Гриффина, но и саму Харриет.
Глаза леди Паулис заволокли слезы от нахлынувших эмоций.
– Я полагаю, дорогуша, твое недолгое пребывание в академии уже приносит свои плоды. Должна признать, мы скучали без тебя, моя девочка.
После десерта из пирога с малиновым джемом они ушли в библиотеку герцога. Его светлость сидел за столом и просматривал корреспонденцию. Эдлин, снова удивив их всех своим поведением, свернулась клубочком на тахте, положив голову на колени леди Паулис. Они вместе просматривали модные журналы.
Харриет достала свою любимую книгу. В камине горел огонь, создавая уют. Герцог принес бутылочку своего лучшего французского бренди, разлил в четыре бокала и раздал всей честной компании. Харриет поначалу отказалась. Как дочь алкоголика, она боялась, что ее организм поддастся соблазну крепкого напитка. Отец ее становился сущим дьяволом, стоило ему выпить первую рюмку. И все же она сделала глоток, присоединившись к тосту герцога за здоровье леди Паулис.
Бренди опустилось по горлу, и на глаза навернулись слезы. Во рту все горело. Харриет хватала ртом воздух до тех пор, пока не заметила, что троица выжидающе смотрит на нее, затем Эдлин захихикала, а Харриет закашлялась и вскочила на ноги, схватившись рукой за горло.
– Помоги же ей, Гриффин, – сказала Примроуз, передавая свой бокал Эдлин.
– И что я должен делать, по-вашему? – спросил герцог, подходя к Харриет с ухмылкой, которая никак не могла облегчить ее страдания.
– Похлопай ее по спине, – настаивала леди Паулис. Но когда Гриффин хлопнул ее ладонью, Харриет закашлялась еще сильнее и отмахнулась от него листом бумаги, который схватила со стола.
Мертвая тишина повисла в комнате. Герцог, а точнее, все четверо уставились в ужасе на то, что она случайно выхватила из хаоса на его столе. Харриет сразу поняла, что это не приглашение на очередной бал или званый ужин и не деловое письмо от адвоката, который занимался лондонскими делами Гриффина. К своему ужасу, она держала в руках одну из скандальных газет, пачку которых герцог принес с улицы, намереваясь уничтожить. Харриет сомневалась, что он принес их, чтобы втайне наслаждаться по ночам их содержанием. И все же если бы она не находилась в столь вежливой компании, она бы сама села за подробное изучение этих газетенок. Внимание всех собравшихся привлекла иллюстрация, на которой молодая пара застыла в откровенной позе. И только затем они прочли надпись под иллюстрацией: «Порочный герцог выбрал себе жену из отбросов Сент-Джайлза!»