Женщина четвертой категории
Шрифт:
Вернувшись домой, я поспешила к Агнессе Софокловне, вернула ей взяные напрокат антикварные эксклюзивы и попросилась к телефону.
– Добрый день! – вежливо сказала я мужчине, который взял трубку. – Мне нужна Екатерина Абрикосова.
– Ее нет, – буркнул мужчина.
– Как – нет?
– Нет, и все тут.
– Совсем, что ли, нет?
– Совсем нет.
Если бы я не читала бессмертных романов Яши Квасильевой, то растерялась бы и положила трубку.
Но отважная Яша осенила меня своим крылом!
– Жаль, – сказала я светским тоном. – Я секретарь одного ее клиента. Сейчас мы проверяли счета и возникло подозрение, что с госпожой Абрикосовой не полностью рассчитались за важный заказ. Если мы ей что-то должны – охотно рассчитаемся. Когда она приедет – передайте ей, пожалуйста, чтобы связалась с нами.
– Она не приедет, но вы вполне можете отдать деньги мне! – как и следовало ожидать, оживился мужчина.
– Вы, простите, ей кто?
– Муж, – помолчав, сказал он. – Могу паспорт предъявить.
– Но ведь только она знает, полностью с ней рассчитались за заказ, или мы – ее должники. Так вот, когда она вернется…
– Она не вернется. Ее больше нет.
– То есть как это нет?!? – заорала я.
Может быть, мне следовало огласить криком окрестности, как это делает Яша Квасильева, но я просто заорала.
– Катя умерла, – сообщил мужчина. – А я ее наследник.
Глава пятая
Сказать, что я пришла в восторг, – значит ничего не сказать.
Всю жизнь я мечтала попасть в какое-нибудь приключение. Я даже недоумевала – почему это один человек по меньшей мере дважды в месяц раскрывает преступление, а другой обречен всю жизнь бездарно махать метлой и гонять бомжей?
Нет, я не завидовала Яше Квасильевой! Честно говоря, мне совершенно не хочется дважды в месяц получать по затылку тупым тяжелым предметом. Это ведь очень больно, и к тому же чревато сотрясением или даже ушибом мозга. Знаю это потому, что несколько раз зимой вызывала «скорую» к поскользнувшимся и рухнувшим пешеходам. У меня обычная голова, не то что у несравненной Яши Квасильевой, я этого бы просто не пережила.
И все-таки было обидно.
А вот теперь судьба сжалилась надо мной. Сперва у Натальи был непонятный обыск, потом ее застрелили, потом похитили Лягусика, а у меня потребовали полмиллиона баксов. И вот наконец еще один труп!
Только теперь я поверила в свою удачу.
Эта история с убийством, похищением и долларами действительно как-то замешана на эксклюзивном антиквариате. Так что нужно пойти к вдовцу Екатерины Абрикосовой и осторожненько выпытать обстоятельства ее смерти. Может, тут и спрятан ключик к похищению Лягусика?
К счастью, мужчина на том конце провода терпеливо ждал, пока я все это подумаю и приму решение. Наверно, наследник сильно нуждался в деньгах.
– Тем более нам нужно встретиться, – сказала я. – Продиктуйте свой адрес.
И он очень даже радостно продиктовал.
– Кстати, меня Терентием зовут, – вдруг представился он.
– Люстра! – выпалила я.
– ЧТО?!? Я не расслышал!
– Лю… Люся!
Еще хорошо, что я не представилась полным именем – Перлюстрация Клоповник. От такого имечка человеку неподготовленному и спятить недолго.
У меня были еще кое-какие дела – я все-таки не дармоед, а дворник, и даже если я скажу домуправше Мухоморовне, что Лягусика похитили преступники, она потребует, чтобы я первым делом подмела тротуары и вымыла с хлоркой очередной подъезд, а потом уж занималась розысками.
Заодно я шуганула с мусорки совершенно постороннего бомжа. Наших я знаю, и они меня знают, а этот забрел неизвестно откуда. Сперва шуганула, а потом задумалась.
Дело в том, что в нашем фэн-клубе поклонниц Яши Квасильевой состоят дамы самых разных профессий, и есть даже преподавательница математики из института, Поликарпова. Вот она как раз вычислила, что мыслительная активность Яши Квасильевой прямо пропорциональна количеству гостей в ее особняке, и чем больше гости пакостят, тем лучше работает Яшина голова. Во время доклада мы чуть не спятили от цифр. Поликарпова развесила графики с ломаными линиями. Получалось примерно так: если к моменту начала следствия дома еще нет гостей, то активно мыслить Яша начинает всего с сорок пятой или даже пятидесятой страницы. Если от пяти до восьми человек – то след она берет уже на тридцатой странице. Кроме того, Поликарпова вывела зависимость между количеством гостей и трупов. То есть – каждые семь-восемь человек гостей влекут за собой один труп, или же наоборот – каждый труп гарантирует прибытие еще шести-восьми человек гостей.
Вот я и подумала – а не маловато ли бомжей приютила? Может, у меня потому еще нет версии, что в подвале их только трое? Не пригрести ли еще и этого? Других-то гостей ждать не приходится – так хоть бомжи?
Я стала его звать, размахивая метлой. Мне казалось, что у меня это получается призывно, но он почему-то перешел на рысь и исчез за углом.
Где-то без пятнадцати пять я вылезла из троллейбуса возле гигантской башни, на самом верху которой была вывеска «Гидропроект». Я заглянула в бумажку – Волоколамское шоссе, дом два. Ну, вот же он, дом два!
Терентий Абрикосов жил в необычной квартире. Если Наталья еще как-то пыталась сделать свое жилье не слишком отличающимся от человеческой квартиры, то покойница Екатерина ставила перед собой другие цели.
Потолок тут оказался черным, а стены – ослепительно белыми. Тут и там висели картины, но не простые, ясные и понятные – скажем, мишки в сосновом лесу или обнаженная натура, – а нечто этакое, сплошная абстракция, ломаные линии, круги, пятна. Мебель состояла из гнутых железок, на которых валялись лоскутные подушки и одеяла. В углу находилось нечто, больше всего похожее на мешок с картошкой, но ярко-зеленого цвета. Я бы не хотела жить в такой обстановке, честное слово.
Мужчина, который впустил меня, был весьма импозантен – такой стареющий герой-любовник, с правильными, хотя уже отяжелевшими чертами лица, с густой сединой.
– Добрый день, – сказала я. – Во-первых, примите соболезнования.
– Принимаю.
– А как это случилось?
– Помните, месяц назад вдруг ударили заморозки? – спросил он.
– Еще бы не помнить!
Я чуть не проболталась – мне ведь положено заступать на службу в шесть утра, и какая была холодрыга – я знаю лучше, чем кто-либо во всем нашем микрорайоне. Не скоро еще намашешься метлой до такой степени, чтобы согреться…