Женские стихии. Исцеляющие практики через архетипы сказок и мифов
Шрифт:
«Кто в детстве мог заложить такую мысль, что важны не чувства, а долг? Что любовь не важна?»
«Если представить, что Русалочка написала письмо и вышла замуж за принца, который выбрал ее не потому, что любит – ведь он воспринимал ее как друга, – а потому что ему объяснили, что именно она его спасла. То есть опять из чувства долга, потому что дал слово. Каково это – выбирать свои чувства не потому что хочешь, а потому что должен? Например, мы должны быть милыми и хорошими, а поэтому – демонстрировать, что мы всех любим. И делаем мы это вовсе не потому, что эти теплые чувства родились в нашем сердце».
«Русалочка замужем за принцем. Каково это – жить, когда каждый шаг причиняет боль? Русалочка – наши чувства. Ее ноги – путь души, путь чувств. Каждый шаг – каждое наше искреннее проявление чувств – причиняет боль. Нравится ли нам такая перспектива – жить с этой болью всю жизнь?»
«Кто в детстве мог наложить запрет на искреннее проявление чувств и создать программу, что любить и проявлять любовь – значит испытывать боль?»
«Русалочка отдала свой голос за возможность обрести бессмертную душу. Душа человека бессмертна. Почему Русалочка – наша анима – считает, что бессмертную душу нужно заслужить ценой такой боли?»
«Каково это – жить с принцем и больше никогда не прозвучать? Не говорить, всегда молчать, не проявляться? Почему Русалочка выбрала такие мысли в самой себе, рядом с которыми должны замолчать ее искренние проявления чувств?»
«Что для меня будет плохого в том, если я откажусь от мысли, что бессмертие и эволюция достигаются только ценой боли и запретом на чувства?»
«Как отследить в своем роду довлеющее чувство долга и запрет на искренние чувства?»
«Как в моем роду прослеживается запрет на радость, если она не сопровождается чувством вины, не связана с жертвами и болью?»
Затем следует спросить, готов ли человек посмотреть на свое детство и на родовые программы. Если готов, то можно, задавая вопросы и получая ответы, вести его в терапию.
В этой сказке прослеживается биография ее автора – Андерсена. Он был сыном прачки и бедного башмачника, но отказался от своей матери, придумал себе биографию, приписав себе аристократическое происхождение. Он был влюблен в светскую красавицу Енни Линд, которая не отвечала ему взаимностью. И не ответил на любовь Генриетты Вульф – девушки, которая любила его искренне, но была горбата. В сказке «Русалочка» Андерсен будто предчувствует смерть Генриетты. Позже корабль, на котором плыла Гетти, попал в шторм, и она погибла.
Отказ от своих родных – предательство себя, замена своего хвоста на аристократические ноги – желание быть не собой, а придуманным персонажем – принесло Гансу боль и одиночество. Поэтому ноги его героини Русалочки болели так, будто она ходила по режущим стеклам. Отказ от своей дороги, от своей доли, данной самой жизнью, причиняет боль.
Авторские сказки могут нести ранящий сценарий, отражая боль автора. Но у Андерсена не все сказки с травматичным сценарием. Есть потрясающе терапевтические – например «Снежная королева», «Дюймовочка» и другие.
Озеро – умиротворенные спокойные воды души, гармония эмоциональной сферы, зачарованно вглядывающейся в небеса истины, отражающей ее всепримиряющий покой.
Колодец – родовые пути, связь с предками. Вода в колодце – сила рода, энергия и поддержка. Это и воды подсознания, несущие скрытые драгоценные ресурсы. (Сказки о колодце: «Золотой башмачок» – русская народная сказка и «Безупречный Шунь» – китайский миф.)
Облака – крылатые силы души, вознесенные в небеса духа, пронизанные и напоенные ласкающими потоками мудрости, танцующие в легких объятиях законника-ветра.
Дождь – созидательные эмоциональные силы, оплодотворенные идеями небесной сферы – сферы истины, стремящиеся пронизать накаленными стрелами мыслеформ и напоить струящимися потоками живительных чувств землю – сферу материи, действий, поступков. Дождь – маскулинная сила воды, оплодотворяющая феминную силу – землю.
Снег – вода, обретшая форму, твердые кристаллы. В этом состоянии она не способна дать жизнь. Снег и лед – символы смерти, очищения, преображения, инициации.
В сказке Андерсена «Снежная королева» показана инициация Герды – путь души за потерянным анимусом – Каем – связью с духом к Снежной королеве, заморозившей его. К сфере смерти – за преображением, за своей зрелостью. Девочка приезжает в царство снега на олене. Олени в северной традиции символизируют проводников солнца по небу, они приносят вести из сферы духа на землю. Герда научилась слышать свое «небо» и, слушая его, дошла до царства смерти и нового рождения. Когда она приближается к замку, полчища Снежной королевы идут на нее войной. Герда начинает молиться. Когда она заканчивает молитву, вокруг нее появляется множество ангелов, которые быстро убирают с ее пути враждебные снежные полчища, греют девочке босые ноги, помогая дойти до дворца. Этот фрагмент был вырезан из сказки в советское время. Приведу его, он прекрасен:
Она побежала вперед, что было силы; навстречу ей несся целый полк снежных хлопьев… Это были передовые отряды войска Снежной королевы. Вид у них был диковинный: одни напоминали больших безобразных ежей, другие – клубки змей, третьи – толстых медвежат со взъерошенной шерстью; но все они сверкали белизной, все были живыми снежными хлопьями. Герда принялась читать «Отче наш», а холод был такой, что ее дыхание тотчас превращалось в густой туман. Туман этот все сгущался и сгущался, и вдруг из него начали выделяться маленькие светлые ангелочки, которые, коснувшись земли, вырастали в больших грозных ангелов со шлемами на головах; все они были вооружены щитами и копьями. Ангелов становилось все больше и больше, а когда Герда дочитала молитву, ее окружал целый легион. Ангелы пронзали копьями снежных чудовищ, и они рассыпались на сотни кусков. Герда смело пошла вперед, теперь у нее была надежная защита; ангелы гладили ей руки и ноги, и девочка почти не ощущала холода [5] .
5
Здесь и далее цит. по изданию: Г. Х. Андерсен. Снежная королева. Киев. А-ба-ба-га-ла-ма-га, 2004.