Женские стихии. Исцеляющие практики через архетипы сказок и мифов
Шрифт:
Я не смогла продолжать заниматься своей работой. Могла только лежать, – даже шевелить руками было сложно. Постепенно перестало слушаться все тело, я уже не имела возможности контролировать мочеиспускание. Да я ничего не могла контролировать! Я просто лежала и чувствовала, как стремительно приближается конец моей жизни.
И тогда я стала понимать, что мне в этом мире ничего не принадлежит. Ни ученые степени, ни фирмы и журналы, ни имущество, ни даже мое тело!
Я умирала и видела, как бы со стороны свою жизнь, борьбу за крутизну и свое огромное эго. И мне было так темно! Я оказалась будто в черных тучах и невероятно хотела света! И я стала молить о свете! Я чувствовала себя маленьким зернышком, ищущим свет.
Поняв, что спасти меня может только чудо, я стала искать способы исцеления, нашла учителя, который побудил думать позитивно, научил сосредотачиваться на дыхании, представляя, что я наполняюсь светом, беседовать с клеточками тела. И стали происходить чудеса – мышцы снова стали меня слушаться. Не сразу, постепенно. Сейчас мне лучше, я могу двигаться. Я не знаю, что будет дальше, чем я буду заниматься… Я пока только зерно, я не цветок.
И я смотрю на эту лодку – на красную нижнюю, будто страдающую ее часть, и вижу свою судьбу, этот мой материальный эгоистичный мир, в который я была погружена. А желтая верхняя половина лодки – это выход из тьмы. Я вижу в этом мой поиск настоящего, подлинно доброго и прекрасного. Наблюдая за вашей работой, я вижу свою жизнь, и узоры вашей лодки дают мне надежду, что я зернышко, уже прорастающее в свет. Спасибо вам за ваш труд! Счастливые дети, которые у вас учатся. И я тоже сейчас ребенок…
Нам ничего не принадлежит в этом мире… Нам принадлежит целый мир…
Она говорила, и глаза ее были полны слез.
Я уже не могла безмятежно водить кисточкой, рука моя начала подрагивать, а потом замерла, и я больше не отрывалась от ее глаз. Ее удивительно красивое, благородно-печальное лицо при воспоминании о былой карьере вдруг изменило выражение, и на миг я увидела совсем другую личность – властную, жесткую, гневную, от которой хотелось отшатнуться, но эта тень быстро растворилась, и передо мной появился другой, потрясающе красивый человек. Ее голубые глаза, полные глубины, грусти, небесной тоски, завораживали беспредельностью вопросов и надежды.
Мужчина помог ей подняться, и она потянулась ко мне, чтобы обнять.
Я еще не осознала полностью все, что услышала, будто мы были на разных берегах реки, протягивая навстречу руки, но мой душевный покой был вздернут виселицами вопросов. Словно мороз прошел по коже. Кто на каком берегу? Мужчина взял ее под руку, и они стали медленно удаляться в сторону дороги. Она шла, опираясь на руку мужчины, странно покачиваясь, явно с большим трудом.
Я смотрела им вслед, стоя с банкой желтой краски в руках.
Потом я часто видела ее, погружая детей в лодку, отплывая в новое сказочное путешествие, я махала ей, а она мне, – мы будто посылали друг другу тепло надежды, прорастающей из красного в сияние желтого. Нижняя красная часть лодки… Там и моя боль, которая растворялась, прорастая в желтое поле благодати, вместе с радостью детей и взрослых, которую мы преумножали вместе. И моя былая карьера вспомнилась мне… И та карьера, которую я выбираю.
Самая прекрасная карьера – карьера счастья. Она не может быть сольной!
Трансформация состояний дыханием
Дышать можно из разных архетипов. Когда мы дышим из своего зайчика, который всего боится, вынужден прятаться от хищников и убегать – мы дышим страхом из состояния жертвы. Можно дышать из архетипа волка или волчицы – дышать смелостью, верой в свою ценность, доверием своему чутью – интуиции. Можно выбирать каким архетипом дышать, какой архетип может дать ресурс на данный момент – наш мудрый ворон или сова, плодородная лягушка или лебедь, мощь медведя или быстрота и сила пантеры…
Мэри Поппинс прилетала с восточным ветром, а улетала с западным. Восточный ветер приносит обновление, это начало нового этапа. Западный ветер – уносит к предкам, это завершение.
Когда случается то, что выводит нас из себя, и мы чувствуем себя либо жертвой, либо впадаем в гнев и он выходит из-под нашего контроля: дыхание сбивается, учащается. В любой конфликтной ситуации важно сделать глубокий вдох и успеть задать вопрос: «Кто я в этой ситуации?»
Этим вопросом мы переводим себя из состояния жертвы или деспота в состояние царя своих проявлений, в состояние мудрости. И из этой сферы – гармонии и мудрости – к нам приходят нужные созидательные ответы.
Однажды я принесла документы в юридическую контору. Женщина, взяв мою папку и потрясая ею перед моим носом, решила войти в свою, вероятно, любимую роль деспота:
– Вот это вот что? Это не документы! Слышите? Не документы, я вам говорю! – она явно привыкла, что перед нею люди впадают в состояние жертвы и жила этими энергиями, питаясь страхом своих жертв. Она явно хотела отправить меня по второму кругу собирать бумажки. Я сделала глубокий вдох, успев вынырнуть в состояние «Кто я сейчас?». И спросила женщину:
– Кто это спрашивает?
– В смысле? – удивилась она, ее рука с моими документами замерла в воздухе.
– Вы профессионал? – я обратилась к ее плюсу, а не минусу. – Да, конечно! – не без удовольствия и все еще с удивлением ответила женщина. – Можете как профессионал посмотреть мои документы?
Она смутилась, открыла документы и оказалось, что с ними все в порядке – все нужные на месте. – Простите меня, вечер уже, я очень устала, – ответила женщина совершенно другим – мягким, уставшим голосом.
Когда конфликтная ситуация застает нас врасплох и мы чувствуем, что нас захватило – сердце учащенно бьется, дыхание нарушено – важно подышать медленно, выровнять дыхание. Можно следить за своим медленным глубоким вдохом и выдохом, концентрируясь только на этом медленном дыхании. И придет другое состояние, и родятся из него нужные ответы.
Без воды обычный человек может жить три дня. Без еды больше. Но без воздуха совсем недолго – максимум несколько минут.
Вдох и выдох – это смерть и новое рождение, самый малый инициатический цикл!