Жерново?
Шрифт:
– Служебные?
– Да!.. Какие могут быть ещё!
– Только журналистское удостоверение.
– Так ты у нас и журналист ещё, оказывается… Господи помилуй… Ладно, хоть что-то.
– Зачем тебе?
– А кто мне аптечку соберёт по списку безо всяких рецептов?
– На месте придумаем.
– Мама!..
– Что мама!
– Твоя мама нам поможет.
– Не хотелось бы её в это дело впутывать.
– Она врач, значит, она всегда в этом деле. Хоть у папы спроси.
– У моего папы.
– Какая разница, Жерново… Всё, иди, решайте свои мужские вопросы. Мы займёмся женскими.
Ещё две безмятежные ночи… Первого августа на первой электричке мы выехали из Новокузнецка.
Аня пристроилась на моём плече, нашла удобное положение и быстро задремала. Со стороны мы выглядели как идеальная семейная пара. И вдруг защемило сердце. Я реально осознал, – не пройдёт и двух недель, как я всё это потеряю. Их обеих. Навсегда.
Всё-таки хорошо, что предупредила заранее. Я уже простился, только ещё об этом не знаю. Это хорошо… это очень хорошо…
– 7 -
– Здорово, Юр… Это Аня, моя жена.
– Очень приятно… Юра.
– …Юр, я про тебя рассказывал.
– А за пятнадцать лет весточки не послал, одноклассник называется.
– Так сложилось.
– Ладно, проходите в дом…
– Твоему отцу благодарен буду всю жизнь.
– Пока не за что…
– Я не про твой приезд… ваш. Он рассказывал, как я здесь оказался?
– В общих чертах.
– А я с подробностями, от первого, так сказать, лица…
– Дембельнулся в мае семьдесят шестого, через два месяца сыграли с Иркой свадьбу.
– Я помню, вы со школы дружили.
– Ну вот, додружили… Пошли как-то на танцы, летом уже, во Дворец Металлургов. А что, дело молодое… Там один урод начал к Ирке приставать, ну я ему челюсть на место поставил, сломал в двух местах одним ударом. А уродец этот оказался отпрыском большого начальника. И впаяли мне пятерик общего режима.
– За сломанную челюсть?
– …я был трезвый как стёклышко, он в мясо. А пятёру мне.
– Отсидел?
– Батя твой вмешался. Не знаю, кому он что обещал, приговор пересмотрели, дали два, год отсидел, потом на "химию" за примерное поведение.
– А здесь как?
– Да вот так… После суда Ирка сразу подала на развод. Два года из армии ждала, а тут… Полгода на Бачатском карьере самосвалы водил, потом Оля похлопотала, перевели в Прокопьевск. Сейчас на БелАЗе катаюсь. Работа привычная, и от дома недалеко.
– Оля?..
– Жена. Ты её не помнишь, конечно, она моложе нас на два года. Как узнала, где я, бросила всё и сюда, – у неё бабка в своём доме жила на Аэродромном… Бабка померла, вот мы втроём теперь.
– Ребёнок?
– Сын растёт, скоро прибавление.
– Ну ты папаша!..
– А ты, Сань?
– Юр, всё сложно… Потом.
– Ладно, потом так потом… Ребята, давайте во двор, посидим в тенёчке на воздухе.
– С удовольствием… Ань, ты как?
– Я всегда с тобой, дорогой, ты же знаешь.
– А вы где устроились? Может, у меня?
– Юр, у нас шикарные условия, двушка в пятиэтажке напротив школы.
– Какие пятиэтажки напротив школы! Ты чего!
– Пятьдесят седьмая… школа.
– А-а… извини, я думал, ты про тридцать пятую… На "горке" что ли? Знаю этот дом.
– А где Оля? Познакомил бы.
– Так ведь понедельник, на работе она.
– Где работает?
– В ЦГБ, медсестра, закончила местное медучилище.
– А ты почему дома?
– Я на больничном, – Юра улыбнулся, – и буду столько, сколько надо.
– Жена прикрывает? А если что?..
– Сань, я лучший. Начальник автобазы всегда пойдёт мне навстречу. Я плачу ему взаимно.
– Аня, нам бы поговорить с Юрой с глазу на глаз…
– Я хочу знать, во что вы ввязались.
– …Ань, извини, не женское дело.
– Юра, вот приличный с виду человек, а туда же… Я врач, я должна знать всё.
– Сань, ты не говорил…
– Юр, я много чего не успел. Например, что у нас дочь. Правда, мама не уверена на сто процентов, кто её настоящий отец… Ань, всё верно?
Анна вскочила на ноги и дном глубокой тарелки засветила мне прямо в лобешник. Фарфоровые осколки разлетелись в разные стороны, а я улетел вверх тормашками вместе со скамейкой. Юра только хлопал глазами.
– Ну ребята…
– Юр, это у нас обычное дело… Я немного увлекался психологией… Классический приём, сбивает клиента из привычной колеи.
– Тебя точно сбили… сбитый лётчик… – Юрка расхохотался в голос.
– Рождённый ползать летать не может… Ань, мир, да?
– Ну ты придурок, Жерново… А я всё равно не уйду.
– Да знаю, – я отряхнул брюки от земли, – проверял тебя на прочность.
– Дай лоб твой посмотрю… на прочность… Дурак, теперь шишка будет.
– От любимой женщины и нож в сердце мужчине за праздник.
– Не начинай, прошу.
– Сань, слушай, а когда ты заикаться перестал? Сколько тебя помню, сплошные тыр-пыр, восемь дыр.
– Не перестал.
– А сейчас это что?
– Когда рядом Аня… в общем, как-то так.
– Нифига себе… Анечка, низкий поклон, просто нет слов.
– Юра, там не дождь ли собирается?
– Давайте в доме пересидим… И переедим чем-нибудь заодно.
– В прошлом году участковый шоркался, фотки разные показывал.
– Что за участковый, чьи фотки?