Жертвоприношение. Альтернативный финал
Шрифт:
*
Проводив глазами вертолеты, капитан сплюнул на палубу и спустился в трюм, в грузовой отсек, наполненный золотистой пшеницей:
– Эй, все в порядке. Вы там как?
Одна из пшеничных дюн дернулась, рассыпалась, и на ноги поднялся Эрик Куолен с пистолетом наготове. Убедившись, что опасность действительно миновала, он убрал оружие и разгреб соседний холмик:
– Все, малыш. Можешь вылезать.
– Теперь нескоро снова захочу поесть белого хлеба!
– Кристель с чувством чихнула, отряхиваясь от зерна, которое обильно набилось ей в волосы и под одежду.
– Будь здорова!
– Куолен тоже чихнул и вытащил рюкзак.
– Ничего, Кристель, теперь уже точно все позади. Пойдем в каюту. Надеюсь, эта история не перебила тебе сон?
– Не знаю. Мы очень опаздываем?
– Придется идти на большей скорости, - безнадежно махнул рукой капитан.
– Эти кретины подрывают мою репутацию. Как я еще инфаркт не заработал на такой работе, мать ее...
– Хочешь поменяться местами с нами?
– Куолен первым направился к трапу, доставая сигареты.
– Нет уж, у меня все-таки работа безопаснее, - тут же сменил мнение капитан.
– Извините за осложнение.
– Ничего, бывает.
– Зажигалку потеряла, - Кристель чертыхнулась.
– Ищи ее теперь там!
– Кто-то в буханке зажигалку найдет, - развеселился Куолен, протягивая ей свою "Ронсон".
– Ты прав. Как это ты додумался закопаться в пшеницу, когда они подошли к складу?
– Импровизация. Но ведь сработало!
Кристель задумчиво посмотрела на полоску огней у горизонта, удаляющийся порт Сиэтла, и помахала им зажженной сигаретой.
– А говорила, что не признаешь патетику, - поддразнил ее Куолн.
– На нервной почве я признаю все, - девушка не отводила глаз от удаляющегося американского берега. Только сейчас Кристель поняла, что покидает Америку, и от этого сжалось и заныло сердце. На душе стало пусто и тоскливо. Да, из США им пришлось бежать. Но, вспомнив родительский дом, маму, отца, дедушку и братьев, девушке захотелось выскочить за борт и плыть обратно. Но Кристель справилась с собой и обругала себя дурой. Столько усилий было приложено для того, чтобы уйти от преследования, они чуть не свернули себе шеи в дороге, прошли половину страны, а когда прорвались, у нее уже и сопли бегут. "Ну давай, плыви. Встретят тебя там наручниками, правом хранить молчание и пожизненной баландой!".
Эрик положил руку ей на плечо:
– Грустно уезжать? Понимаю. Мне тоже.
Кристель кивнула. Ее макушка была возле плеча Куолена, и Эрик поцеловал ее мягкие и теплые светлые волосы.
– А от тебя пахнет пшеницей, как на ферме.
– Серьезно?
– Кристель поморщилась.
– Это запах преследует меня до сих пор.
– А я люблю аромат созревающих зерен... Пойдем в каюту, надо отдохнуть.
Через полчаса оба спали. Корабль шел по ночному проливу, мигая опознавательными огнями и обходя многочисленные острова и островки. Сильно прибавлять скорость капитан не рисковал из-за льдин, значит, они все-таки немного опоздают. Конечно, за задержку с него вычтут, но хуже было бы, если бы "федералы" схватили пассажиров. Тогда на его деловой репутации был бы поставлен жирный крест.
Водную границу корабль миновал благополучно. Было раннее зимнее утро. Ничего не изменилось - свинцовое небо, темно-серое море, белые островки и берега, но это была уже Канада.
Минут через двадцать после того, как они вошли в территориальные воды Канады, проснулся Куолен. Взглянув на часы, он разбудил Кристель:
– Добро пожаловать в Канаду!
– Наконец-то!
– девушка потянулась и села.
– Даже не верится.
– Еще позавчера мы были в Рокиз. Неужели с тех пор прошло только двое суток?
– Всего-навсего?
– Кристель быстро умылась в маленьком закутке-умывальне.
– А мне кажется, несколько лет прошло. Столько всего случилось...
Куолен включил кофеварку и приготовил им кофе. Завтракали молча. Тишину нарушал только размеренный шум машин. Сверху на горизонте обозначились очертания приближающегося большого города. В Ванкувере Куолена со спутницей уже ждали, все готовилось к их переправке в Валетту с их грузом. Встречающим не верилось, что Волк и Орлица наконец-то добрались.
*
Кристель изогнулась, застегивая на спине длинную "молнию", и повернулась к зеркалу. Черное платье на тонких бретельках, с обтягивающим корсажем и юбкой, лежащей мягкими складками, понравилось ей больше других. Отдернув штору, девушка вышла в зал походкой манекенщицы, насколько ей позволяла больная нога.
Эрик опустил газету и привстал с дивана:
– Кто вы, прекрасная леди?
– Неужели раньше я была не столь прекрасной?
– Кристель повернулась, чтобы складки на юбке "заиграли", и откинула голову. Черный цвет контрастировал с белой кожей девушки и подчёркивал золотой блеск ее волос.
– Ты всегда прекрасна, но сейчас ты бесподобна.
– Тогда я куплю это платье, - Кристель прошлась по залу и вернулась в примерочную. Она еще прихрамывала, но уже почти незаметно.
Куолен позвонил по сотовому телефону Джону и Марше, чтобы они пошустрили с бриллиантовым гарнитуром и кабинетом в ресторане.
На Мальту они отбывали завтра, а сегодняшним вечером Куолен решил устроить Кристель романтический ужин. У них уже были документы на имя мистера и миссис Ливингстон. А пока Эрик хотел немного отдохнуть перед дорогой.
Джон и Марша удивились, когда Одинокий Волк Куолен приехал с молодой женщиной, которую представил как свою невесту. Молчаливая худощавая блондинка привлекла внимание канадских компаньонов Эрика еще и тем, что Эрик относился к ней иначе, чем к обычным своим кратковременным подружкам.
В газетах было много статей о беглых террористах, ограбивших казначейский самолет, с портретами Куолена и Кристель. "Молодцы! Дкопались, наконец, с кем и куда я бежал. Жаль только, что вы так долго чухались!".