Жест Лицедея
Шрифт:
— Как ты быстро в этот раз, — сказала Ирина, прижимаясь ко мне. — Я даже не успела…
— Что не успела? — мне показалось, что она чуть разочарована.
— Нет, ничего, — она качнула головой.
— Скажи, что? — я привлек ее к себе и сунул свободную руку ей между ножек. — Ты хотела сказать, что не успела получить удовольствие? Теперь тебе нравится это делать?
— Наверное да, — она ответила не сразу, сжав мою ладонь бедрами. — Нравится, как ты реагируешь. Как ты дергаешься в конце. Вообще, это
— Скажи проще, так: «Мне нравится сосать член»! — я повернул ее подбородок к себе.
— Ты с ума сошел! — ее красивые глаза расширились, при этом она едва сдерживала смех.
— Давай, говори! Ты же почти всегда говоришь правду! — настоял я.
— Я не скажу это! — она рассмеялась, брызгая на меня водой.
— Тогда я буду мучить, пока ты не скажешь! — мои два пальчика ловко нырнули в ее пещерку.
Графиня застонала, слабо сопротивляясь.
— Говори! — игра пальчиков стала смелее.
— Да, мне немножко нравится, — признала она, уже не старясь удержать мою руку.
— Нет, не так! Не пытайся меня обмануть! — я ее повернул так, что для второй руки стали доступны ягодицы. — Повторяй за мной: «Мне очень нравится…»
— Мне очень нравится… — простонала Ирина, вильнув бедрами и ощущая мои пальчики глубже.
— «Очень нравится сосать член!» — продолжил я.
— «Очень нравится сосать твой член!» — повторила она
— Моя сладкая развратница, люблю тебя, — я поцеловал ее и почти одновременно проник средним пальчиком в ее анус.
— Не надо так, — она дернулась, пытаясь отстраниться.
— Я хочу, чтобы у моей женщины не было неизведанных отверстий, — мой пальчик там сделал осторожные пол-оборота.
— Пожалуйста не надо, — она застонала, невольно впуская его глубже.
— У апотекариев и алхимиков есть специальный крем, завтра куплю его, и мы попробуем. Хорошо? — я почувствовал, что игра моих пальцев ей нравится все больше.
— Я не знаю, Саш. Ты меня превращаешь в шлюху, — она чуть расслабилась, позволяя мне большее.
— И ты сама хочешь этого. Правда? — я развернул ее, положив грудью на бортик ванны. Раздвинул ее бедра шире и направил окаменевший член в сочащуюся от нетерпения киску.
— Да… — выдохнул она от проникновения. — Да! С тобой хочу! Я согласна!
Когда мы вышли их ванной и немного обсохли, в дверь Ирины постучал Кузьма Капитонович и сообщил, что багаж доставлен и внизу меня ожидает графиня Светлана Григорьевна Троцкая.
Вот с этих слов я и охренел. Кстати, не один я — Ирина тоже.
— Что тебя с ней связывает, Саш? Ты же говорил Наташе, что это лишь уловка для Бабаша Кулиева. Или это не совсем так? — видно, что она Ирина Львовна занервничала.
— Ир, я не знаю, что ей от меня нужно. Все что я помню,
— Ты с ней виделся, Саша и не один раз. Например, во дворце в новогодние торжества. Разве ты можешь это не помнить? — «мама» сейчас явно была сердита, может даже заподозрила, что я вру.
Однако, я же не мог знать, что там еще имелось у Светы с Троцкой. Может он не такой простой малый, как нам всем представлялось.
— Ир, но я не помню. Реально не помню! Если я не совсем узнаю наш московский дом, то что странного, в том, что я не помню какую-то Троцкую? Пойду узнаю, что ей нужно. Скорее всего, это продолжение той игры, которую ее отец ведет через Бабаша, — предположил я, что выглядело вполне логично. — Ир, не волнуйся. Сейчас все выясним. Сама понимаешь, что нам всем очень важно понять, для чего они хотели меня увезти из Анталии. Вот я в Москве. Теперь все должно проясниться.
— Я с тобой пойду! — решила Ирина. — И Кузьма Капитонович пусть выйдет! Вдруг она против тебя что-то замышляет прямо сейчас? Затянут в карету и увезут!
— Если так волнуешься, то пойдем, но постой в сторонке. Не забывай: я — маг. И Троцкая об этом не подозревает. Она думает, что имеет дело с наивным и слабым мальчиком, и это будет ее большой ошибкой, — я застегнул сорочку и направился к выходу.
— Ты тоже кое-что не забывай: Бабаш знает, что ты — маг, и он вполне мог уже сообщить об этом письмом или даже через ямской посыл, — заметила Ирина, допуская, что казематах его содержат не по всей строгости, и кое-какие вести долетели до старшего Троцкого.
Бля, извините, но пиз…ец как хороша эта сука! Как только я ее увидел, стоявшей у бордовой безлошадной кареты, у меня мурашки поползли по телу и отчаянно дернулся член. Наверное, у меня даже глаза заслезились от восторга. Одно могу сказать точно: я на нее повелся. Повелся так, что никогда ни на кого. Если она была наживкой, то я ее заглотил до самой задницы! Заглотил с первых секунд!
— А без мамочки можешь? — зеленые с бирюзовым оттенком глаза Троцкой нахально смеялись надо мной.
— Она тебе так мешает? Ирина Львовна бывает очень любопытной, как и все женщины, — ответил я, понимая, что разговор состоится только после того, как Ира вернется в дом.
— Мне нравятся только самостоятельные люди, тем более если они решили называть себя мужчинами. У тебя как с мужественностью? — теперь не только глаза и голос ее был полон издевки.
Я бы огромным удовольствием дал ей потрогать, как там у меня с «мужественностью», но вынужден был попросить Ирину подождать в фойе. С большой неохотой она все-таки ушла.