Жестокая Фортуна
Шрифт:
– Пусть первым ложится Сухарь Большой. В любом случае защита поселка останется на исключительном уровне и рыцарская дружина просто обязана будет стать наилучшей на континенте. Так что давай раздевайся и ложись, будешь первым испытателем. А я на тебе начну проводить обучение первых людей из обслуживающего персонала госпиталя. Иди ко мне! – Он поманил рукой опять вскочившую, расцветшую счастливой улыбкой вдову. – Смотри внимательно за моими действиями и всё запоминай.
Правда, несколько возмутился готовящийся на первую пробу рыцарь:
– Мне что, догола раздеваться?
На что женщина еле слышно пробормотала:
– А то я мужика не видела!..
– Ну, для первого раза прикрою твои чресла куском ткани, – было принято компромиссное решение главным куратором
Подействовало.
Первое омоложение, проводимое на Втором Щите, началось.
Глава двадцать седьмая
Праздник единения
Вся бессонная ночь прошла в спорах и диспутах вокруг составления предстоящего договора Хранителей Ворот с Цензорским княжеством. Причём делалось это вне поселка, на противоположной стороне долины, во временном шатре. Такие меры предосторожности были предприняты из-за знания о подслушивающих устройствах, которые имелись в старинных каменных домах. Искать их Виктору было некогда, поэтому и предложил воспользоваться шатром.
Вот так и спорили, порой повышая голоса до хрипоты или фальцета. Но в конечном итоге почти все пункты и условия, которые предложил именно Монах Менгарец, утверждались большинством голосов. А уж он лучше всякого аборигена знал, какие фразы и уточнения следует внести, чтобы они, не бросаясь в глаза вначале, со временем проявили себя во всей красе бюрократической казуистики.
Потому что вот так прямо и с ходу раскрывать карты, то есть признаваться во всех своих возможностях перед «гномами» владельцы госпиталя не имели права. Ведь лучше сразу дать лишь малую часть сладкого пряника, который ещё соседи не пробовали, чем показать его весь и рассказать, как он делится. Были продуманы обязательные паузы в работе «омолодителя», время для чистки и периодической калибровки и вообще несколько занижена глобальная работоспособность. Ну и главная ставка делалась на то, что представители Цензорского княжества с радостью подпишут любой договор, даже не читая его, если им дадут такое огромное количество сеансов-посещений для омоложения. Тем более что они и так официально обещали взять посёлок под свою защиту, покровительство и готовы замириться с обиженными посельчанами на любых условиях. Даже немедля запитали идущий к их тайнам энергопровод.
И ночью, и утром связных посылали неоднократно к недостроенной стене и та и другая сторона. Цензорцы интересовались, куда спрятали Менгарца, а тот им в свою очередь отвечал, что всё в порядке, встречаемся после завтрака в торжественной обстановке. На рассвете было принято решение, и стену стали быстро разбирать, готовя место для торжественной церемонии. А со стороны княжества вскрыли три громадных по проходимости тоннеля.
В то же самое время невиданную активность проявил личный посланник от Уйдано Лайри. Он прибыл сутки назад с сообщением, что следом спешит сам король, больше известный местным как Рыжий. Причём полномочия посланник имел настолько огромные, что уже предварительно оговорил и подтвердил предстоящий договор с Цензорским княжеством. И самое главное, что на данные горы и якобы отходящие к новому государству земли Алания не имела никаких претензий. Мало того, земли в виде коридора вдоль реки Саарги, ведущие к Ордену Тумана, они отдавали без всякого сожаления. Пока! Потому что там агрессивные жрецы творили сущие безобразия, устраивая пиратские набеги, опустошали прибрежные зоны, фактически изгнав оттуда всех мирных жителей. Самой Алании хватало забот бороться с пиратскими наскоками немножко выше по течению Саарги, которая и являлась границей между ними. То есть ушлый Уйдано Рыжий хотел проверить, как новые соседи справятся со жрецами, прощупать их силы, а уже со временем, укрепив собственное королевство до максимума, расширить его в нужную сторону.
Единственное,
Столкновение двух сил – так и прослеживалось красной нитью в его речах, помыслах и планах.
Наверное, точно так же думали и соседи с юго-востока. Там находилось королевство Шарлогов, которое тоже жутко страдало от набегов со стороны Ордена Тумана. И они тоже со своей стороны Саарги выделили солидный коридор вдоль побережья реки, лишь бы чужими руками наказать или хотя бы значительно ослабить оголтелых в своём фанатизме и желании грабить жрецов. Представитель Шарлогов пока находился где-то на юге предгорий и тоже ждал своего монарха для окончательного подписания договора. То есть цензорцы уже давно и целенаправленно вели должную работу в данном вопросе, и проблемы признания их как независимого государства не существовало.
С двумя иными соседними государствами они успели договориться ещё раньше, купив их согласие грядущими поставками массы изделий из стали и железа. Потому как королевство Лазурное на юге и юго-западе и княжество Панов на западе были настолько нищими, слабыми и отсталыми в любом плане, что их мог завоевать или присоединить к себе каждый, насобиравший сотню-полторы рыцарей.
То есть политический расклад вокруг нового государства был для «человека со звёзд» ясен и понятен. Ему только и оставалось как можно быстрей посодействовать подписанию всех договоров, а потом с максимальной скоростью устремиться в Чагар. И так он с переживанием оглядывался на проносящиеся дни, предчувствуя, что ещё не раз будет кусать локти из-за своей медлительности.
Но и здесь следовало дела завершить.
После завтрака компактной группой, которая уже побывала в госпитале, устремились к «омолодителю». Так сказать, чтобы лично лицезреть изменения во внешности первого пациента. Успели вовремя, прождали десять минут и с придыханием наблюдали, как опустившиеся на ложе приборы и устройства отходят на манипуляторах в стороны. Тут же и Сухарь проснулся.
Изменениями был потрясён даже сам Менгарец. Пациент в свои шестьдесят пять лет выглядел мощным и невероятно сильным человеком, но когда он спрыгнул на пол, уже в теле сорокапятилетнего атлета, все невольно залюбовались его совершенством, изяществом и всё сокрушаемой мощью. Теперь и пришелец верил, что недаром Большого считали самым прославленным и непревзойдённым рыцарем Ворот. И то, что он в данный момент был голым, никого ни капельки не смутило, люди оценивали совсем другое. Да и сам помолодевший довольно потешно размахивал руками, приседал и даже подпрыгивал, никак не в силах поверить в вернувшуюся молодость.
– Даже ни одного шрама не осталось! – восклицал он, поворачиваясь к зрителям спиной и ворочая мощными плечами. – Чудеса!
Его привёл в чувство самый старый старшина, который, на ходу раздеваясь, оттолкнул рыцаря в сторону и даже с ворчанием ткнул его кулаком по бицепсу:
– Ну и чего встал?! Нечего очередь задерживать! А подраться со мной хочешь, так только подожди чуток. Вот омоложусь и так тебе накостыляю!.. Давно руки чешутся твою наглую морду помять.
Посмеиваясь от избытка радостей и эмоций, Сухарь стал быстро одеваться. Но с удивлением обнаружил, что прежние одежды стали для него малы. Фактически он еле в них втиснулся, кое-где даже не завязав как следует и не застегнув на пуговицы. Поэтому, когда седого старшину уложили на стол и уже собрались включать установку, рыцарь хохотал без остановки: