Жестокая Земля: Соло-Рекс
Шрифт:
Наконец они покинули цепь тенистых двориков и снова вышли на прямую, широкую улицу. Клов узнал магазин «Техномаркет», который до этого видел издалека. Теперь они проходили мимо его широких, стеклянных витрин, в которых были выставлены телевизоры и видеотехника. Темные экраны телевизоров отражали их движущиеся фигуры, и Клову от этого почему-то стало неприятно. Словно эти мертвые телевизоры были паразитами, высасывающими из них энергию посредством отражений.
Они дошли до конца витрины, когда Клов остановился, услышав легкий звук и почувствовав на своем
Телевизоры, все до одного, были включены. Они изображали большую белую комнату, в дальнем конце которой темнела стройная женская фигура. Женщина двинулась с места и стала быстро приближаться, стремительно увеличиваясь в размерах. Наконец она подошла так близко к снимающей ее видеокамере, что ее лицо заполнило собой все экраны телевизоров. Клов смотрел на женщину, окаменев от ужаса и потеряв дар речи. Это была его жена Анна.
Анны на экранах телевизоров улыбнулись и проговорили хором:
— Здравствуй, Клов!
Десять пар глаз пристально смотрели на него с экранов телевизоров.
— Что… — Голос капитана сорвался. — Что тебе нужно?
— Я скучаю по тебе, Клов. Там, где я сейчас, холодно и пусто.
Капитан облизнул пересохшие губы и пробормотал:
— Это все не по-настоящему.
— Что? — Брови жены дрогнули. — Ты считаешь, что я ненастоящая? Неужели эта татуированная шлюшка заставила тебя забыть обо мне? Клов, она — всего лишь мимолетное увлечение. Твоя судьба — это я, а не она. Помнишь, что я тебе говорила в тот вечер? За окном бушевала метель, а мы сидели у камина и пили горячий глинтвейн. Что я тебе тогда сказала? Ты помнишь это, Клов?
— Ты сказала, что… — Голос капитана опять сорвался на хрип. — Что… на свете есть только единственная реальная вещь.
Анна улыбнулась с экранов телевизоров десятком улыбок.
— Я рада, что ты не забыл, Клов. Назови мне эту вещь.
— Это…
Клов споткнулся, не в силах произнести нужное слово.
— НАЗОВИ НАМ ЭТУ ВЕЩЬ, КЛОВ! — рявкнули Анны жуткими низкими голосами.
— Это… — Под взглядом холодных, жестоких глаз, устремленных на него, Клов почувствовал, что слабеет, теряет энергию и что его воля улетучивается, забирая с собой самую основу его жизни. — Это…
— Мозгоправ, какого дьявола ты там застыл?
Громогласный голос командора Джека вывел Клова из транса. Капитан вздрогнул и повернулся на голос. Джек, Тори и Уманский стояли в двадцати шагах от него, удивленно и недовольно его разглядывая.
— Я…
Клов осекся и снова взглянул на экраны телевизоров. Они были темны и мертвы.
— Если потеряешься, я не буду тебя искать! — грозно прорычал Джек. — Так что бери свою задницу в охапку и тащи ее сюда, и чем живее, тем лучше!
Клов кивнул и быстро нагнал своих спутников. Он был хмур и угрюм, но сердцебиение его снова вошло в норму, а с души, несмотря на неприятный осадок, будто камень свалился.
«Галлюцинация, — с облегчением думал капитан, шагая за Уманским. — Фантазм, созданный перевозбужденным сознанием. Жаль, что нет времени на медитацию. Медитация мне бы не помешала. Определенно».
7
Туман, окутавший улицу, был неплотным. Все выглядело совершенно реальным и завершенным. Как на тех открытках, которые видел Клов в альбомах своего отца. Однако повсюду здесь — на асфальте, на траве, на деревьях и домах, виднелся налет странного серого песка. На вид это был обычный песок, но он покрывал тонким слоем все, что видел Клов, и почему-то казался липким.
— Что скажешь? — спросил Джек у техника Уманского.
Тот протянул руку к машине, припаркованной возле винного магазина «Ароматный двор», и провел пальцем по ее запыленному стеклу.
— Странная какая пыль, — сказал он, разглядывая палец.
— Это не пыль, — сказал командор Джек, хмуро глядя на серый налет, покрывший все предметы. — Это наноматерия.
— Да, — согласился Уманский. — Похоже на то.
Джек поднял свой плазменный АКПМ-74 и переставил его на стрельбу длинными очередями. Клов и Тори последовали его примеру, а Уманский продолжал разглядывать пыль, прилипшую к пальцу.
Поднялся ветер. От сильного порыва пыль взметнулась в воздух. Через несколько секунд от серого налета, покрывавшего деревья, машины и дома, не осталось следа. Серая пыль стлалась по асфальту клубящейся поземкой. Маленькие пылевые смерчи, взметаемые ветром, становились все больше — они росли прямо на глазах.
И вдруг пронзительный крик ударил их по ушам. Тори подняла автомат и, прежде чем кто-либо успел что-то понять, с воплем ужаса выпустила всю обойму в пустое пространство перед собой. Затем быстро заменила магазин и продолжила стрелять, крича и визжа, как перепуганное или разъяренное животное. Клов, Джек и Уманский подскочили к ней, направили свои автоматы туда, куда стреляла Тори, и тоже открыли огонь.
Клов не сознавал, во что стреляет, хотя в какой-то миг ему показалось, что он видит некие темные субстанции, но видение длилось не дольше секунды, а затем он понял, что стреляет в пустоту.
Шквал огня заполнил собою все, и казалось, сам воздух расплавился и осыпался на землю бесцветными хлопьями жара. Наконец Тори опустила автомат. Мужчины последовали ее примеру. Лица их были красными от ожогов. Щетина на лицах и волосы были опалены.
Клов и Уманский захлопали ладонями по тлеющим курткам и штанам.
— Кто бы это ни был, мы с ним разделались! — сказал Уманский, и глаза его блестели ярче, чем стеклышки очков.
— Да, — прогудел Джек. — Очко в нашу пользу.
Тори выронила автомат из рук и медленно опустилась на асфальт.
— Ты как? — спросил у нее Клов.
Тори посмотрела на него рассеянным взглядом, разомкнула губы и тихо пробормотала:
— Я в порядке.
— Что ты видела, Тори? — спросил командор. — В кого ты стреляла?
— Я видела… чудовище.
Джек и Уманский переглянулись.