Жестокие Игры
Шрифт:
Подозреваемых не было, и я отправилась на Драконий в соседнее крыло. Нашла однокурсников, быстро пересказала подруге новости, улыбнулась все еще не отстраненному от учебы Кристофу, понимая, что сегодня решится его судьба. От настроения лорда Шарреза зависело, останется ли он и мой брат с друзьями в Академии. Уставилась на замершего, словно окаменелого, Шоуна Орувелла. Молодой лорд стоял, прижавшись к стене, погруженный в мысли. Увидел меня, повернул голову, стараясь выдавить из себя улыбку. Не смог. Шоун выглядел так, словно вражеские войска все же взяли штурмом
И тут я поняла... Мысль была настолько ясной и четкой, словно божественное провидение не обошло меня стороной. Если первая шарада с участием лорда Шарреза, магини Виннис и меня никак не совпадала, то эта сложилась идеально. Сомнений не оставалось – именно так они все это провернули!
Я поняла, кто убивал, и от этого становилось жутко.
Распахнулась дверь, и магистр Драконьей Магии милостиво разрешил заходить в кабинет. Вместо этого я развернулась и под изумленные взгляды однокурсников рванула в противоположную сторону. Назад, в центральный корпус… Кристоф ринулся было за мной, но, когда надо, я бегаю очень быстро. Добежала. Взяла штурмом магиню Пульин, заявив, что не уйду, пока не поговорю с ректором. Ах, он не желает никого видеть?! Ничего, я подожду. Времени у меня много, вся жизнь впереди! Буду здесь ошиваться, пока не передумает. Пусть получу выговор за прогулы, но у меня настолько важные сведения, что, уверена, ректор простит за потревоженный покой.
Прорвалась.
Он выглядел уставшим. Под глазами залегли тени, лицо заострилось. Сидел в полумраке, положив правую руку на стол, и я видела, как подрагивали нервные, длинные пальцы. В левой он сжимал кинжал. Рассматривал свежие царапины на столешнице. Уверена, сам их нанес в припадке бессильной ярости. Бросил на меня безразличный взгляд.
– Хотела меня видеть, Рисааль? – спросил недовольно.
– Да, хотела. Видеть, – ответила ему, почему-то растеряв все мысли.
– Увидела?
Океан слез, выплаканных по нему, моментально пересох. Забылся, словно и не было его в помине. Хотелось подойти и обнять этого мужчину. Утешить, забрать часть бремени, что он возложил на свои плечи. Забота об Академии, работа некромага – ведь он пытался воскресить последние минуты жизни Тодда Сигульфа – отнимали не только силы, но и душевный покой. К тому же убийца оказался отнюдь не прост. Он знал свое дело!
Я тоже знала – Ильсар Шаррез к себе не подпустит.
– Мне надо сказать вам что-то очень важное. С ерундой бы не пришла.
– Так уж и не пришла? – усмехнулся он, видимо, вспомнив глупости, которые творила в Хольберге. И не было мне оправдания, кроме одного: я любила его. – Утверждаешь, что изменилась, Рисааль?
Рывком поднялся, оттолкнув жалобно скрипнувшее кресло. Подошел. Я терпеливо снесла мрачный, давящий взгляд. В его Академии не только передрались лягушки… Одну отравили, второй перерезали горло, третью закололи кинжалом, похожим на тот, что он держал в руке, а я, выходит, знала, кто это сделал.
– Все изменилось, господин ректор, – сказала ему твердо. – Я больше не буду тревожить вас по пустякам!
– Тогда что привело тебя в мой кабинет в тот час, когда по расписанию у вас Драконий?
– Вопросы, – любезно ответила ему на языке Островного Королевства. – Драконий я знаю в совершенстве и могу в любой момент сдать экзамен за последний курс. А вот вопросов набралось слишком уж много, – вновь перешла на наречие Кемира. – Вы ведь тоже, господин ректор, блуждаете во мраке!
– Самонадеянная, как всегда, – усмехнулся лорд Шаррез. – У тебя этого не отнять, Рисааль!
От его взгляда – поземка по спине. Горячая, щекочущая позвоночник, превращающая мысли в кашу, а ноги – в горячее желе.
– Значит, вопросы… – протянул он. – С чего ты решила, что стану на них отвечать?
– Вы неправильно меня поняли, лорд Шаррез! – мне, наконец, удалось избавиться от наваждения и даже улыбнуться в ответ. – Это я готова ответить на некоторые, возможно, вас заинтересующие. Я знаю, что происходит в Академии. Вернее, догадываюсь. Но сперва – просьба, господин ректор!
– Ты ведешь странную игру, Рисааль… Не ожидал от тебя такого! Пока она забавляет меня, так что продолжай. Итак, твоя просьба.
Я прикусила губу, придумывая, как бы лучше сформулировать то, что хотела попросить, прежде чем ему разонравится навязанная игра. Тут ректор дотронулся до моей косы. Взял ее в руку, словно взвешивая. Странное, странное ощущение, словно он держал на ладони мое сердце. Рассматривал, решая, нужно оно ему или нет.
Нет, Сайари Рисааль, ты ему вовсе не нужна!
– Я прошу за своего брата, Арно Конанта. Он… Он – дебил, господин ректор! Но в хорошем смысле этого слова… Можно ему пригрозить, но не отчислять?
Два строгих выговора равнялись отчислению, таков закон Академии Магии Гридара.
– С чего ты решила, что я изменю правилам, которые сам придумал? Драка и карточные игры – серьезные провинности.
– Потому что первый выговор Арно получил из-за меня. Вы ведь знаете, как все вышло! Из-за кого передрались он, Кристоф Рэнделл и его друзья. Поэтому прошу первый строгий выговор сделать мне.
– Вот как! Хочешь взять вину на себя?
– Да.
– А что я получу взамен?
Похоже, он принял мною игру, только вот играл в нее по своим правилам. Вкрадчивый голос, проникающий вглубь моего существа, казалось, касался тончайших струн моей души. Голос и взгляд, ради которых я готова…
– Все, что захотите, Ильсар Шаррез!
Закрыла глаза. Это уже не робкое признание, а намного, намного больше!
– Не давай обещаний, которых не в состоянии выполнить, Рисааль.
– Откуда вы знаете, что не в состоянии?! Разве я давала хоть единственный повод усомниться? Мне кажется… Мне кажется, очень даже наоборот!
– Ты – хорошая девочка, Сайари Рисааль, – после долгого молчания произнес он. – Именно поэтому ты не будешь участвовать в подобных играх. Многие меня считают мерзавцем, но… Я – не мерзавец, Сайари! Вижу, как ты на меня смотришь. Знаю, чего ты добиваешься на протяжении несколько лет...