Жестокии? мучитель
Шрифт:
Я качаю головой.
— Почему вы так добры ко мне, когда я всегда тусовалась с задирами?
Джорджия пожимает плечами.
— Потому что я чувствую родственную душу за милю. Это что-то вроде дара.
Я улыбаюсь, чувствуя, что мы хорошо поладим. Жаль, что мне потребовалось так много времени, чтобы поговорить с ними, хотя они учатся в этой школе столько же, сколько и я.
— Итак, я действительно мало что знаю о каждой из вас. Откуда вы все?
— Сицилия, - говорит Джорджия, что объясняет акцент.
— Я из Чикаго, - отвечает Камилла. —
Я киваю в ответ.
— Да.
– бросаю взгляд на Адрианну. — А как насчет тебя?
Она слегка хмурит брови, как будто ожидала, что я знаю, но я всегда плохо разбиралась в том, кто из какой семьи и откуда.
— Я живу за границей, в Мексике.
— Вау, это долгий путь. Ты скучаешь по дому?
Адрианна пожимает плечами.
— Не совсем. У моей семьи редко находилось время для меня. Они слишком погружены в то дерьмо, которым там занимаются. Картель Васкез - одна из крупнейших мафиозных организаций в Мексике. Я счастлива быть вдали от него.
Картель Васкез.
Я слышала о них. Они враждуют с другим картелем, который снабжает моего брата наркотиками, - картелем Эстрада.
Я киваю и принимаюсь за еду, несмотря на то, что не чувствую голода после испытания с Элиасом.
— Интересно, в чем проблема этого мальчика.
— Элиаса?
– Спрашивает Адрианна.
Я согласно машу в ответ.
— Одному Богу известно, - говорит Камилла, качая головой. — Он продолжает смотреть на тебя пугающим взглядом.
Я оглядываюсь и понимаю, что Камилла права. Он свирепо смотрит на меня, несмотря на то, что успешно выпихнул из-за моего обычного стола. На самом деле, я чувствую, что меня полностью выгнали из моей группы друзей, но даже не грущу по этому поводу.
Адрианна вздыхает.
— Он член картеля Эстрада, хотя его вторая фамилия Моралес, потому что его мать вышла замуж.
Мои брови хмурятся, когда его льдисто-голубые глаза сужаются, и он делает знак большим пальцем, проводя им поперек горла. Я тяжело сглатываю, боль сжимает мою грудь, когда я задаюсь вопросом, что, черт возьми, сделала, чтобы вызвать такую ненависть. Он член картеля, который снабжает братву Гурина, так что это не объясняет, почему он так меня ненавидит. Наши семьи, по сути, союзники.
Тяжесть сжимает мою грудь, когда я отрываю от него взгляд, словно предупреждение сжимает мое сердце. Возможно, он самый красивый мальчик из всех, кого я когда-либо видела, но он также явно не в себе.
— Пусть он и горячий, но у меня от этого парня мурашки по коже, - говорит Камилла, качая головой.
Джорджия кивает.
— Да, лучше держаться от него подальше.
— Не стоит с ним связываться, - говорит Адрианна, качая головой. — Их семья такая же сумасшедшая, как и моя.
Я приподнимаю бровь.
— Означает ли это, что мне также нужно быть осторожной с тобой?
Адрианна смеется.
— Возможно.
– Выражение ее лица становится серьезным. — Нет, я ненавижу все это мафиозное дерьмо. Я стараюсь держаться от этого подальше,
Камилла кивает.
— Я тоже.
Джорджия пожимает плечами.
— Наверное, мне повезло. У меня потрясающая семья, но Сицилия отличается от Америки.
Я с трудом сглатываю, так как довольно сильно вовлечена во всё дома. Михаил говорит, что однажды я собираюсь возглавить братву, что многим кажется нелепым. Женщина, возглавляющая братство. О таком просто не слышали. Вместо того, чтобы что-то сказать, я только киваю.
Над столом повисает уютная тишина, и я задаюсь вопросом, не была ли я дурой все те четыре года что пробыла здесь. Дружила не с теми девушками. Камилла, Джорджия и Адрианна кажутся гораздо более искренними.
Меня бесит, что образ Элиаса Моралеса, указывающего на свое горло, постоянно крутится в моей голове. Я боюсь, что в мгновение ока моя жизнь в Академии Синдиката примет очень мрачный оборот, если этот мальчишка не оставит меня в покое.
Глава 2
Наталья
Настоящее…
Я смотрю на зловещее здание, ненавидя то, как потеют мои ладони при виде школы, которую посещаю с восьми лет. Можно подумать, что спустя почти десять лет мандраж первого дня должен был пройти, но я знаю причину, по которой так нервничаю.
Элиас Моралес.
Король Академии Синдиката и стопроцентный мудак. По спине пробегает дрожь, когда я делаю первый шаг к зданию, задаваясь вопросом, приехали ли уже Камилла и Адрианна.
Каждый год с момента своего появления Элиас неизменно стремится превратить мою жизнь в ад. Хотя прошлый год был самым скучным из всех. Я надеюсь, что в этом году тенденция сохранится, и он будет держаться от меня подальше. Это последний год в Академии Синдиката, а потом я буду свободна от него навсегда.
Я вздыхаю, позволяя этой мысли успокоить меня, пока прохожу через огромные богато украшенные дубовые двери, которые ведут в академию. Не помогает и то, что семья Джорджии забрала ее в прошлом году. Мы были близки, и без нее здесь совсем не то. Она всегда прикрывала мою спину. По крайней мере, у меня все еще есть Камилла и Адрианна, но в нашей группе образовалась брешь, которую она оставила.
Все собрались в главном зале, и с той стороны по холодным каменным коридорам разносится болтовня. Я сжимаю челюсть, потому что это момент, который я ненавижу больше всего в первый день, – входить в чертов зал, особенно если Элиас успевает туда первым и решает помучить меня. Когда я уже собираюсь шагнуть внутрь, тяжелая рука опускается на мое плечо и дергает меня назад.
— Что за...
Я замолкаю, когда вижу возвышающегося надо мной Элиаса с пронзительными голубыми глазами, холодными как лед. Он самый болезненно красивый парень в этой академии, но он прогнил насквозь. Сердце неровно стучит в груди, заставляя меня ненавидеть то, что само его присутствие имеет такую власть надо мной.