Жестокий Отбор
Шрифт:
Двумя циклиниями позже
— Однако, ты припозднился! — лениво заявил Сатор, когда за двоюродным братом закрылась звуконепроницаемая переборка, и темная фигура шагнула в просторную гостиную личного лайнера Наследника.
Хозяин, развалившись в черном кожаном кресле, потягивал вот уже пятый коктейль, поглядывая в круглое окно иллюминатора. На Эйхосе стояла глухая ночь, и корабль давно уже получил разрешение на вылет, но Сатор не спешил отдавать команде приказ отправляться на Рагху. У него еще оставалось
В гостиной — мягкие кресла и низкие диваны, круглый стол из горного хрусталя, на отполированную черную поверхность которой бросали золотистые блики гроздья парящих светильников. Пластик, металл и стекло — дизайн был выполнен модным художником с Элиты. Впрочем, в гостиной присутствовали и неизменные камерахи — темные фигуры, замершие за спиной Наследника.
Он сделал еще один глоток. Приторная, крепкая вишшасу холодила рот. Алкоголь придавал ему уверенность, позволял чувствовать намного острее, реагировать быстрее и… наслаждаться куда дольше. Даже сейчас Сатор смаковал каждую деталь — разгневанное лицо брата, его резкие движения и нервные шаги, которыми он мерял гостиную.
Наконец, кузен замер, уставившись на Сатора.
Раздражение Рингара было вполне объяснимо. Сатор продержал брата целую четверть цилкинии в маленькой приемной, мучая неизвестностью, пока, наконец, не решил, что дальше тянуть неразумно. Рингар вполне мог взбрыкнуть и выкинуть что-то из рода вон выходящее.
Он был ему нужен.
— Если тебе изменяет память, — резко произнес Рингар, — то позволь напомнить — я дожидался твоего приглашения довольно долго. А ты в это время, подозреваю, предавался унынию в компании своего бокала и верных камерахи! Впрочем, я обиваю ваши пороги уже давно… По распоряжению Дангора Сола меня не впустили во Дворец проконсула Эйхоса, — Рингар уставился на двоюродного брата давящим взглядом.
Сатор усмехнулся, но тут же принял сочувствующий вид.
— Мне жаль, — произнес он, поджав губы, — но я в этом не виноват! Ты прекрасно знаешь моего отца. Покушения не прошли бесследно, и теперь везде и всюду ему мерещатся враги.
Рингар дернул головой, затем отказался от приглашения — Наследник указал на место в соседнем кресле за круглым столом.
— Я никогда не был врагом. Император прекрасно в этом осведомлен.
Осведомлен, подумал Сатор, но этим утром он так старательно задурил отцу голову, что у того случился очередной параноидальный приступ. Пришлось намекнуть — и не раз! — что Рингар ведет себя подозрительно. Вынюхивает, выспрашивает… Интересуется смертью своих родителей. Удар достиг цели. Император занервничал, затем приказал не подпускать Рингара к себе ближе чем на несколько станиций.
Сатор и сам лишь недавно узнал… Подкупил очередного Советника — льстивыми речами, имперскими кредитами и обещаниями грядущих благ — и тот проговорился. Оказалось, по приказу Дангора взорвали корабль, на котором летел его дядя с женой. Вину тут же свалили на террористов, которых, впрочем, не нашли. Искать было некого. Подверженный приступам подозрительности Император устранял очередных претендентов на трон.
Его же глупый братец ни о чем не догадался — ни о причастности Дангора к смерти своих родителей, ни о том, что Сатор собирался провернуть нечто подобное.
— Садись! — благодушно произнес Наследник, на миг почувствовав себя воплощением Темных Богов.
Вседозволенность
— С чем пожаловал? — спросил у брата.
— Ты прекрасно знаешь, зачем я пришел, — Рингар едва сдерживал раздражение. — Ты пообещал ее отпустить, взамен потребовав от меня клятву верности. Свою часть договора я выполнил. Так почему же Эйвери Мэй до сих пор на Отборе?
— Ах, Рингар, Рингар… — протянул Наследник, забавляясь гневом брата. — Если бы все было так просто! Выпьешь со мной? Ну да, ты же не подвержен этому приятному пороку! Итак, Эйвери Мэй с Птора-63… Ты хочешь эту девчонку? Ты ее получишь, я ведь дал тебе свое слово! Но не сразу. Не сейчас, мой дорогой кузен! Видишь ли, — Сатор бросил взгляд на застывшее лицо Рингара, — в игру вступил Советник Иннгор. Перед «Выбором» он назвал имена тех, кто обязательно должен продолжить участие в Отборе. Среди них была Эйвери Мэй.
— Почему она? — Рингар, кажется, не поверил двоюродному брату.
— Потому что ее кровь показала повышенную резистенцию к айсаде, — поморщившись, сообщил Сатор. — Я слабо в этом разбираюсь, дорогой кузен, но мы с тобой знаем, что девчонка должна была отправиться к Темным Богам. Ты видел те же записи с площади, что и я. Она оказалась слишком близко к тому психу. Все, кто был вокруг него, умерли. Выжила лишь Эйвери Мэй.
Рингар молча дожидался продолжения.
— В ее кровь что-то нашли… Прости, не порадую тебя медицинскими терминами! Знаю лишь одно — этого оказалось недостаточно, чтобы сделать вакцину, но вполне хватило, чтобы Эйвери Мэй не заразилась. Айсада для нее не опасна, но Иннгор, словно ящер-ищейка, тут же взял след. Ты ведь знаешь, что он помешан на пророчестве и сумасшедших эмпатах… Первая Кровь, контакт с Высшими, Красная Планета… — поморщился Сатор. — Ты тоже веришь в эту чушь? — спросил у брата.
— Я был в том Секторе, — глухо отозвался Рингар, — и видел Красную Планету. Там что-то есть, Сатор! Что-то, неподвластное нашему пониманию, настолько древнее и столь мощное, что от него стынет кровь в венах. И вот что я тебе скажу — от них лучше держаться подальше! Но если эти Высшие… Если уж они соизволили вступить с нами в контакт, то стоит к ним прислушаться.
— Чушь! — воскликнул Сатор. — Высшие — это выдумки хитожо. х эмпатов! Их никто и никогда не видел! Нет ни единого подтверждения их существования. Планета пустынна, как… Как северная шапка Рагхи! Зато шайка эмпатов вот уже целых пятнадцать циклов водит нас за нос, и мой отец, с подачи советника Иннгора, позволяет собой манипулировать. Словно маленькие дети, они до сих пор верят в сказки. Но я собираюсь это прекратить, разобраться с Красной Планетой! Жахнуть по ней из плазменных пушек…
— Жахнули еще при нашем деде, — напомнил ему Рингар. — Ты знаешь, чем это закончилось.
Сатор отхлебнул из бокала, затем нервно закашлял. В тот раз все сошли с ума. Развернули боевые корабли и перестреляли друг друга. Но ведь не доказано, что причиной сумасшествия стали невидимые обитатели Красной Планеты!
— Гадкое пойло, — брезгливо отозвался Сатор, уставившись на золотистые отблески, которые бросало на гладкую столешницу вишшису в его бокале. — Бред и ерунда! Когда отец передаст мне власть… Ты знаешь, Совет уже близок к тому, чтобы признать его недееспособным.