Жестокое убийство разочарованного англичанина
Шрифт:
– Где вы сейчас? – прошептала она.
– Не имеет значения. – Ему хотелось бросить трубку.
– Через десять минут я буду в отеле «Риджент-Палас», – прошептала Ева. – Я как раз собиралась уходить. Вы можете со мной встретиться в холле?
– Мне не успеть туда через десять минут. – Неужели ловушка?
– Я подожду, – сказала она и добавила: – Мне так страшно.
«Не только тебе», – подумал Шон. Италия, Никколо, безопасность, легкая жизнь – при мысли об этом у него заныло сердце, словно от тоски по дому, как бывает у путника в пустыне, который видит впереди деревья, воду и знает: это мираж, фокусы атмосферы. Шон положил трубку,
16
Рэнделл добрался до квартиры Бабетты почти в тот момент, когда Шон открыл дверь квартиры майора Уиллиса. Он уже распорядился насчет Эдварда Брайса. Бабетта впустила его, показала майора, который храпел, зарывшись лицом в шифоновые шляпки. Рэнделл перевернул его, ударил по лицу. Майор хрюкнул, улыбнулся, обнял невидимую женщину, сложил губы для поцелуя.
– Откуда он узнал, что Брайс смылся?
Бабетта покачала головой. Она переоделась в брюки и свитер, после телефонного разговора с Рэнделлом выпила две порции джина. Теперь майор уже не интересовал ее. Она думала о Брайсе.
– Что ты собираешься делать?
– Привести его в чувство. – Рэнделл за ноги втащил майора в ванную. – Помоги мне. – Вдвоем они приподняли и перекатили Уиллиса через низкий край утопленной в пол ванны и отпустили – майор соскользнул вниз. Рэнделл включил душ. Через минуту майор отреагировал.
– Дождик, – пробормотал он. Уиллис лежал лицом вверх с открытым ртом, в который затекала вода, так что он мог захлебнуться; головой он закрыл отверстие для стока воды, ванна начала наполняться. Внезапно майор сел. – Боже мой, где я? – Посмотрел на ванну, льющийся ему на голову и грудь водопад. Потом увидел Рэнделла. У майора отвисла челюсть – он смотрел на Рэнделла, как бык на бойне смотрит на мясника. Рэнделл пригнулся почти вплотную к майору, длинными пальцами руки обвил складки кожи на шее Уиллиса и сдавил, медленно раскачивая Уиллиса взад и вперед. Вода продолжала наполнять ванну, рукав Рэнделла намок.
– Рассказывай, что случилось, – прошептал Рэнделл.
Майор вытаращил на него глаза, поднял обе руки к горлу, чтобы высвободиться, не понимая, где находится, чья это ванна, как здесь оказался Рэнделл. Уиллис надеялся, что все это сон.
– Черт побери, дайте человеку возможность все объяснить, – хриплым голосом сказал он.
Рэнделл снова сдавил майору горло и толкнул назад так, что тот стукнулся головой о краны.
– Тупой, жирный, пьяный ублюдок, – выговорил Рэнделл. – Что тебе сказал Брайс?
– Ничего, – пролепетал майор. – Парень мне рассказал… Брайс уехал. В аэропорт. Один из ваших ребят… Николас. Дуропляс. – Он засмеялся было над этой шуткой, но вовремя остановился. – Здесь чертовски мокро, – сказал он. – Если б вы завернули кран…
– Среди моих людей нет никакого Николаса. – Рэнделл готов был прикончить Уиллиса. Пришлось закрыть глаза, чтобы не начать бить его башкой о стену, о край ванны.
– Не валяйте дурака, – сказал майор. – Конечно, есть. Я его видел. Мы с ним пару раз освежились. – Он протянул руку, нащупал кран, выключил душ. Теперь вода не заливала ему глаза, и он разглядел Бабетту. Начал кое-что припоминать, плотоядно ей улыбнулся. Оделась уже. Чертовски жаль. А ведь они только начали ладить.
– Как он выглядел, этот Николас? –
– Высокий брюнет. Ирландец. Чертовски приличный парень. Знаете, что он сказал про…
Рэнделл ударил его кулаком в зубы. Голова майора стукнулась о белые плитки, расписанные цветными дельфинами, морскими коньками, крабами, анемонами. Толстяк соскользнул в ванну и остался лежать там. Рэнделл взглянул на костяшки кулака, его губы побелели от ярости, на лбу билась жилка. Он прижал мокрый рукав к лицу, подержал. Ему уже давно хотелось именно так поступить с майором.
Он продолжал стоять на коленях у ванны, прижав холодную мокрую материю к лицу, дышал медленно и глубоко. Ему показалось, что его нервы растягиваются, бесконечно растягиваются. Он как бы чувствовал, слышал и видел все увеличенным в тысячу раз. Он боялся открыть глаза, боялся увидеть свой рукав: нитки, словно канаты, дыры между их переплетениями. Бабетта что-то сказала – звук ее голоса ударил ему в уши. Если бы можно было подумать в тишине. А тут из ванны вытекает вода, дышит майор, эта девка переступает с ноги на ногу.
– Тихо, – прошептал он, и собственный шепот показался ему слишком громким. Значит, Райен пил с майором. Рэнделл перегнулся через край ванны, пошарил у майора по карманам. Ключей не было. Он встал, подошел к телефону. Главное, что-то делать. Снял пиджак, расстегнул мокрый манжет рубашки.
– Робби? Думаю, он отправился на Челмсфорд-Гарденс. Пошли туда людей, пусть наблюдают за домом. Его самого не трогать. Слежку вести незаметно. Если возможно, задержите его там, чтоб мы могли выиграть время, но не трогайте. Уже слишком поздно для игр на улице или чего-то в этом роде. На этот раз я не хочу, чтобы он что-то заподозрил. Собери всех своих людей, кого найдешь. С ним надо быстрее кончать.
Ему стало легче. Он набрал еще один номер. Бабетта пришла и села рядом на кровать, выжала воду из его манжета. Он не противился – она закатала рукав его рубашки, обнажив предплечье. Рэнделл просунул руку под ее свободный ангорский свитер, провел по спине, задержался на шее.
– Склад? Возможно, я привезу к вам сегодня вечером гостя. Не знаю во сколько. Я бы хотел, чтобы катер стоял наготове. Мы отправимся в путешествие. Сегодня вечером или завтра.
Он снова стал самим собой. Человеком действия. Он чувствовал силу в своем голосе, в руках, как будто по его телу течет электрический ток. Рэнделл видел себя канатоходцем, наделенным большой внутренней энергией, человеком, который без усилий, чуть покачиваясь и не теряя равновесия, быстро идет по канату. Он обладал способностью смотреть на себя, на свое тело: взгляд со стороны – так наездник чувствует и видит свою лошадь, с которой слит воедино. От этого созерцания Рэнделл получал чувственное наслаждение. Даже сейчас, поглаживая Бабетту, Рэнделл не о ней думал, не о ее теле, а о себе.
Он заставил ее повернуться к нему лицом, посмотрел на нее, медленно приблизил к себе ее голову. Она ждала, что он поцелует ее, подставила губы. Рэнделл, продолжая смотреть на Бабетту, улыбнулся и мягко оттолкнул ее, прислушиваясь к голосу в телефонной трубке. Закончив разговор, он набрал другой номер, отдал несколько приказаний, раскинул свою сеть, узнал, в какой больнице лежит Альберт; когда ему сказали, что тот умер, Рэнделл сделал еще несколько звонков, чтобы использовать этот факт в своих интересах, избежать неприятностей в Хониуэлле, пустить полицейских по следу в нужном направлении.