Жиган
Шрифт:
– Зачем? У нас активистов и без него хватает. В общем, так, Артур, завтра же утром на столе в оперчасти должна лежать бумага с признанием. Найдешь писателя и заставишь его явиться с повинной. И лучше бы тебе подсуетиться.
Майор Миронов не зря давил на Артура – знал его как облупленного. В свое время, получив должность смотрящего в зоне, Артур подписался сотрудничать с начальством. За то, что он будет наводить порядок в колонии, хозяин предоставил Артуру неограниченную свободу действий.
Артур мог встречаться с кем угодно и где угодно. Но обычно для этого использовалось помещение в здании медсанчасти – та самая комната старшей медсестры, в которой Артур обычно проводил свои сходняки. При желании он мог даже выйти за пределы зоны, но такой необходимости не возникало.
Все вопросы Артур решал на месте либо, в крайнем случае, по телефону.
Считая себя бродягой и каторжанином, Артур в своих контактах с администрацией колонии руководствовался собственными соображениями.
Во-первых, он таким образом поднял и укрепил свой авторитет среди заключенных, во-вторых, оставшиеся на свободе воры были наслышаны об успехах Артура, и он таким образом готовил себе твердую почву после выхода на волю.
Собственные выгоды волновали Артура больше, чем желание навести порядок в зоне. Каждый законник по своим внутренним качествам, по складу характера – руководитель. Он должен быть окружен кентовкой, которая будет восхищаться его смелостью, решительностью, волей и воровским благородством.
Оказавшись вынужденным сотрудничать с администрацией колонии, Артур проводил двойную линию. С одной стороны, он демонстрировал готовность к контакту с представителями государства, а с другой – не гнушался никакими средствами, чтобы обмануть хозяина и кума.
С прибытием в зону Кокана Артуру стало труднее следить за ситуацией. Кокан действовал слишком хитро. Открыто он не предпринимал никаких действий, которые могли бы подорвать авторитет смотрящего зоны или поставить под сомнение его полномочия. Но Артур чувствовал, что из его рук начинают ускользать нити управления.
Между блатными пошли разговоры о том, что Артур, мол, уже не тот, постарел. Некоторые утверждали, что он ссучился, дал подписку о работе на администрацию. Среди блатных начиналось брожение.
Когда майор Миронов после разговора вернулся в свой кабинет в оперчасти, ему стало известно о новом происшествии. Средь бела дня кто-то поджег будку дневального. Перед этим дверь будки подперли доской, чтобы дневальный не мог выбраться наружу.
Но он оказался парнем крепким и смог избежать сильных ожогов только потому, что выбил несколько досок из уже охваченной пламенем боковой стенки.
Начальник оперативной части, узнав о поджоге, вскипел от ярости. Первой же его мыслью было немедленно наказать Артура. Но, поразмыслив и успокоившись, он пришел к выводу, что Артур никак не мог быть замешан в этом деле. Отрицаловку против общественников настраивает не он. Отсюда явно торчали уши Кокана.
Но вот что странно – никаких оперативных данных на Кокана у майора Миронова не было. Смотрящий четвертого отряда так аккуратно заметал следы, что Миронов не мог ничего предпринять.
Формально Кокан был чист. Вот тебе и сухарь, вот тебе и неавторитетный вор.
«Ладно, – подумал Миронов, закуривая сигарету, – сутки у Артура еще есть, подождем».
Смотрящий зоны, понимая, что ему необходимо предпринять немедленные действия, распорядился собрать сходняк. Встреча проходила там же, где и обычно, с той лишь разницей, что теперь все разговоры прослушивала оперативка.
Майор Миронов, получив по своим каналам информацию о предстоящей сходке, распорядился установить в корпусе телефона «жучок». Все, о чем здесь говорилось, оперативники записывали на пленку.
– Вот что, пацаны, – начал Артур, – в зоне начали твориться непонятки. Не буду от вас ничего скрывать. Если так будет продолжаться дальше, хозяин введет на нашу территорию солдат. Нам это надо? – При этом он красноречиво посмотрел на Кокана.
Тот сделал вид, что претензии смотрящего его не касаются, и промолчал. Слово взял Хомут.
– Хозяину нечего беспокоиться. У меня на промке все путем.
– Как это – путем? – нервно воскликнул Артур. – А кто на стенках писал «вешать ментов»? Почему мужики начали пить? План не выполняется, бабки в общак не идут.
– Менты сами виноваты, оборзели. Ты знаешь, что они сегодня шмон на промке устроили? А повязочники им помогали. Я ничего не мог сделать, ты же запретил этих сук трогать.
– Запретил. И ты, Хомут, не хуже других знаешь, почему я это сделал. Ментовского беспредела нам не надо.
– Об этом pаньше надо было думать, – неожиданно вступил в разговор Кокан.
В глазах Артура тускло блеснула ярость.
– Я не знаю, что у вас там в Иркутске было, – чуть помедлив, сказал он, – но за порядки в нашей зоне отвечать мне. Кому не нравится, может отправляться по этапу на Урал или в Сибирь.
Перепалку между двумя ворами прервал смотрящий первого отряда Резо.
– Нехорошо это будет, если мы между собой перессоримся. Менты нас поодиночке перекромсают. Зона ссучится.
Хотя Артур не был уверен в том, что остальные авторитеты поддержат его, он решил надавить на Кокана.
– Я тебе еще когда говорил – не мути зону. Думаешь, не знаю, какие разговоры пошли? Мол, Артур постарел, мечтает только о покое. От тебя волна идет.
Кокана эти слова ничуть не смутили.
– Зачем так говоришь? Мы оба с тобой бродяги, нам не положено до бабьих склок опускаться.