Жиган
Шрифт:
Дальше происходившее напоминало митинг в воинской части царской армии, куда приехал большевик-агитатор.
– Менты душат нас, пьют нашу кровь! – с запалом восклицал Кокан. – Пайка становится все хуже и хуже, а норма выработки растет! Сэвэпэшники и бугры лютуют! Недовольных лишают права покупать продукты в ларьке. Тех, кто не хочет становиться на колени, пихают на делянку, в бур. Мы больше не будем это терпеть! Завтра четвертый отряд на промку не пойдет! Объявляю выходной!
По рядам зеков пронесся глухой ропот. Мужики прекрасно понимали, чем может закончиться такая агитация – только бунтом и расправой со стороны администрации.
Но Кокану удалось мгновенно подавить недовольство заключенных.
– Те, кто не согласен, – это скрытые среди нас суки. Мы будем их всячески выявлять и мочить.
Бойцы, окружавшие Кокана, тут же задергались, высматривая тех, кто пытался что-то возразить. Зеки тут же затихли.
Молчал и Жиган. А что ему оставалось делать? Снова переть одному против всех и рисковать быть объявленным сукой, а то и гадом?
Гад – это на зоне хуже, чем активист. Гад – это приговоренный смертник. Каждый, кто находится рядом с ним, обязан убить гада. Тут уж не помогут ни собственные кулаки, ни чье-то заступничество.
Однако бывали случаи, когда заключенным, объявленным гадами, удавалось выжить. До конца срока им приходилось мотаться по разным зонам, потому что в конце концов воровская система связи – дорога обязательно сообщала о них во все места заключения.
Нет, подобная перспектива Жигану не улыбалась. Да и с какой стати он должен прогибаться перед администрацией? А ведь сейчас выступить против Кокана и означало ссучиться.
Правда, Жиган не был уверен, что зону решил разморозить Артур. Как раз наоборот.
Скорее всего это личная инициатива сухаpя Кокана, который таким образом пытается укрепить свой авторитет. Чтобы пробудить в заключенных энтузиазм, смотрящий в конце своей речи пообещал всем море чифиря и хавла – водки.
Это подействовало.
Нет более желанного занятия на зоне, чем чифирять и пить водку. Сравниться с ним может только развлечение с женщиной.
Но женщин Кокану взять было негде. А насчет чая и водки он не соврал.
Часть общаковых денег смотрящий четвертого отряда потратил на подкуп вольных, еще часть пошла на закупку грева, который вольнонаемные работники колонии проносили Кокану.
Глотать водку и чифирять зеки четвертого отряда начали еще с ночи. Жиган к общей пьянке не присоединялся, хотя позволил себе выпить полкружки чифиря.
Он вплотную познакомился с этим своеобразным напитком после выхода из медсанчасти. Вечерами отpядные мужики собирались в отряде кружком, кипятили воду, готовили и употребляли чифирь с тщательностью, напоминавшей японскую чайную церемонию.
Однажды после смены сосед Жигана по шконке Василий, больше известный под погонялой Рикша, пригласил его попробовать чифиря.
Жиган, изнывавший от скуки, согласился. Поначалу эта тягучая, темная, почти черная жидкость показалась ему страшной гадостью. Жиган сделал один глоток и отставил кружку. Рикша весело похлопал его по плечу.
– Ты на вкус внимания не обращай. Кому вкус нужен, тот коньяк пьет. А мы здесь не в кабаке. Нам от паскудства зоновского отдохнуть надо.
– Разве это помогает? – Жиган кивком головы показал на кружку.
– А как же! Ты пей, не морщись. Полкружечки заглотнешь, и жизнь сразу переменится к лучшему.
Жиган пересилил себя и выпил почти всю кружку. Не прошло и полминуты, как чифирь начал действовать. Сердце забилось быстрее, думы и заботы отступили, жизнь и вправду показалась не такой уж гнусной.
Но тепеpь Жиган решил не злоупотреблять индюшкой. Выпил только для прояснения сознания. Сейчас надо держать себя в руках. Если разморозились и другие отряды, значит, в зоне начнется серьезная буча.
Через час Жиган узнал, что заваруха началась в первом отряде и в промышленной зоне. Об этом сообщили шныри, поддерживающие связь.
Бригада, работавшая на промке, решила забастовать. Мужики заявили, что при нынешних нормах питания установленный план невыполним. Потребовали увеличить пайку, повысить расценки и снизить нормы выработки.
То, что на промке произошла забастовка, Жигана не удивило. Зеки уже давно поговаривали, что смотрящий промзоны Хомут пляшет под дудку Кокана. Вроде бы даже на последнем сходняке у Хомута с Артуром произошла стычка.
А вот случившееся в первом отряде было неожиданностью. Ведь смотрящий отряда Резо был известен как один из самых преданных Артуру авторитетов. Почему он пошел на поводу у Кокана? Почему не смог удержать своих зеков от беспорядков? Этого Жиган понять не мог.
А объяснялось все просто.
После того как заключенные четвертого отряда, получив от Кокана чай и водку, начали активно расслабляться, сам Кокан и несколько человек из его кентовки отправились в первый отряд.
Они избили повязочника, который стоял на входе, пинками под зад выставили из отряда прапорщика Моргунчика. Вообще-то его обычное место было в четвертом отряде, но сегодня Моргунчику пришлось выйти во внеурочную смену, чтобы заменить заболевшего дежурного первого отряда.
Будучи по своему обыкновению в стельку пьяным, Моргунчик вяло пытался протестовать. Но с ним разобрались быстро – выкинули за дверь.
Мгновение спустя в спину Моргунчика полетела табуретка. Получив чувствительный удар по затылку, Моргунчик потерял сознание и рухнул на посыпанную песком дорожку.
Люди Кокана ворвались в барак первого отряда и начали месить всех подряд. Конечно, особенно сильно досталось тем, кто располагался возле дверей – опаршивленным чушкам, шнырям, неавторитетным мужикам.