Жил-был Пышта
Шрифт:
Звёздочка пошла в соседний гараж. Но начальник гаража сказал звёздочке: «Нет!» — и стал глядеть в бумаги.
И тогда Пышта произнёс свою первую в жизни речь, в точности все слова, которые говорил в школе вожатый Виктор:
«Если вы, ребята, не поймёте, какое перед вами важное государственное дело, значит, вы плохие граждане своей Родины!»
Начальник гаража удивился, что его называют «ребята». Он перестал смотреть в бумаги и стал смотреть на Пышту. А Пышта, не переводя дыхания, продолжал:
«У вас под ногами валяется гайка или вилка, поломанная,
В кабинете у начальника стало тихо. И теперь Пышта почувствовал, что ребята далеко у двери, а он тут перед столом один.
«Погоди, куда ты пятишься, друг Пыхтелкин? — сказал начальник гаража. — Что, говоришь, там у вас? Рельсы? Ладно. Пошли!»
А когда через час вожатый Виктор и семиклассники сгружали возле школы с грузовика рельсы, начальник гаража объяснял:
«Это ваш Пыхтелкин меня сагитировал! Убедительно у него получается: «пышто-пышто-пышто…» Такую речь произнёс, прямо сердце мне разволновал!..»
— О-ой! — радостно закричал Пышта (не тогда закричал «ой», когда рельсы сгружали, а сейчас закричал «ой», в автобусе). — Ой, я понял, что такое агитатор и агитировать!
Вот какие важные вещи узнал Пышта.
А Женя показал ему много интересных штук, которые ехали с ними в автобусе: банки с красками, клей, картон, кисти, — чтобы выпускать стенные газеты, и «молнии», насмешливые «колючки», и «листки славы». И киноаппарат показал Женя, которым он будет снимать, и киноаппарат, которым будет показывать кино.
— Может быть, — сказал Женя, — я тебя сделал помощником киномеханика. В прошлые поездки у меня был помощник.
Ах, вот как! Оказывается, Непроходимимы уже ездили во всякие интересные поездки! И всё без Пышты! Прошлым летом они строили овощехранилище и даже птицеферму. Они убирали овощи, а Фёдор — он механизатор — даже тракторы ремонтировал. А сейчас дальние Прудковский и Заозёрный районы отстали, не выполнили плана. Скоро уже морозы, а картошка и овощи там ещё сидят в поле.
И студенты поехали на подмогу, на уборку. Много поехало народу, несколько грузовиков. И голубой автобус. В нём настоящий клуб на колёсах, чтобы вечерами, после работы, показывать кино, выступать с песнями и с научными лекциями.
Но только выехали из города — в голубом автобусе заглох мотор. И — ни с места! Пришлось Фёдору двое суток его ремонтировать. И вот теперь догоняют бригаду.
— Я надеюсь, — Владик серьёзно смотрит на Пышту сквозь роговые очки, — надеюсь, что ты в этом вопросе уже разбираешься, знаешь, что наша страна живёт по плану?
— Знаю, — отвечает Пышта.
— Владик решил сделать докладик, — шепнул Женя Майке.
Но Майка прижала палец к губам: «Тише!»
— План составляется, — сказал Владик и заглянул в какие-то записи, — для каждой республики, для каждой области, для каждого района, для каждого города, для каждого колхоза…
Пышта перепугался, что у этой фразы конца не будет до
Но Владик произнёс:
— Ну и так далее.
Потом набрал дыхания побольше:
— В плане записано, сколько нужно добыть угля или вырастить хлеба, или выплавить металла, или выткать ткани, или построить… — пальцем он нарисовал в воздухе двоеточие, — построить домов, электростанций, школ, библиотек…
— Мухи дохнут, — шепнул Женя Майке.
Пышта взглянул на окна: конечно, уже осень, осенью мухи дохнут от холода.
— Ну и так далее. Повтори, что я сказал, — сказал Владик.
— Ну и так далее, — повторил Пышта.
Вмешался Женя:
— Ребёнку нужно рассказывать весело! — Он повернул Пышту к себе. — Представь, Пышта, что ты живёшь не в нашей счастливой и плановой Советской стране, а в стране Неразберихе. Там фабрики и заводы работают без общего народно-государственного плана и выпускают всё, что им заблагорассудится. Например, вдруг стали производить только валенки и никаких штанов и шапок. Не хочешь ли ты, Пышта, носить на голове валенок? А вместо штанов… Братцы, что бы ему рекомендовать вместо штанов, а?
— Я категорически возражаю! — завопил Владик. — Разве может ребёнок из такого рассказа понять всю важность государственных народнохозяйственных планов?
— Ребёнок, можешь? — спросил Женя.
— Могу! — ответил Пышта. — Потому что я не хочу носить на голове валенок! Пусть все заводы и фабрики делают по плану всё, что всем ребятам и всем людям нужно.
— Ну, вот видишь! — сказал Владику Женя. — А ты, Владик, — догматик.
Пышта перевернул незнакомое слово на знакомый лад: Владик-докладик. И всем это понравилось. Кроме Владика.
Вот так они мирно ехали целый час или два, как вдруг Пышта возьми да скажи:
— Давайте не поедем в Прудковский район! Они сами виноватые, что план не выполнили. Давайте лучше поедем туда, где собрали много яблок или ещё чего-нибудь вкусного!
Такое хорошее предложение! Не думал Пышта, что Майка рассердится:
— Не суди, о чём не понимаешь. Лето было дождливое, уборочные машины вязли! А ты винишь!..
Но Пышта терпеть не мог, когда Майка его учила.
— А ты, а ты… — бросился он в спор, — ты тоже меня всегда винишь! Когда я шёл через проходной двор, у меня галоша в луже застряла. Я её вытаскивал, а фуражка слетела. А тётя Катя в раздевалке сказала: «Отмойся, тогда являйся!» А пока я отмылся, урок начался, и Аглая Васильевна меня в класс не пустила. А ты меня ругала! А я был невиноватый!
— Вот именно — виноватый, — сказала Майка. — Шёл бы улицей.
— А улицей дальше! — всё громче спорил Пышта. — Пышто я опаздывал!
— Выходил бы пораньше из дома!
— А я не мог! Пышто у меня арифметика куда-то делась!
— Ах, делась? С вечера надо ранец собирать!
— А я мог, да? Мог, да? — Сердитый Пышта, как Петрушка из-за ширмы, выскакивал из-за спинки скамьи. — Не мог! Пышто я смотрел телевизор, а потом ты меня спать загнала!
— А вот зря дед разрешает тебе смотреть телевизор!