Жил отважный генерал
Шрифт:
– Кто из наших? – Игорушкин поднял глаза на посыльного.
Милиционер задумался, соображая.
– Кого из прокурорских Колосухин снарядил в оперативную группу на выезд? – повторил понятливее Тешиев.
– Выезжали замначальника следственного отдела Ковшов и криминалист Шаламов, – выпалил тот.
– Результат? – вперился в посыльного Игорушкин.
– Мне известно, что из-за позднего часа и отсутствия должного освещения осмотр места происшествия был перенесен. Сегодня
– Говорил я тебе, Николай, телефон надо было сюда протянуть. – Игорушкин с тоской обернулся на домик, где, сгрудившись вокруг уставленного яствами стола, готовилась к весёлой трапезе их компания.
Майя нетерпеливо помахивала отцу рукой, Мария, заждавшись, разливала душистый чай по чашкам, прокурор района Волобаев суетился подле, помогая с пёстрыми блюдцами, Михал Палыч, размахивая руками, досказывал всем легенды о сазанах, добытых им с Кравцовым под столетней корягой, одна Анна Константиновна поймала взгляд мужа и замерла, почуяв недоброе.
– С телефоном бы сейчас не мучились, – закончил фразу Игорушкин. – А что теперь? Полная неизвестность.
– Поставим, Николай Петрович, – оправдывался заместитель. – Мы же здесь нечастые гости. Раз выбрались. И то благодаря приезду Бориса Васильевича. Здесь и столбов-то нет! Как провод тянуть?
– А Волобаев тебе на что?
– Понял, Николай Петрович.
– Понял… Всё у нас задним числом.
– А давай-ка, Николай Петрович, вместе проведаем вашего владыку, – подал вдруг голос Кравцов, молча слушавший всё это время их разговор. – Тем более я, кажется, знаком с ним.
– Что вы говорите? – всплеснул руками Тешиев.
– Да-да. – Кравцов взял под руку смутившегося Игорушкина и повёл к домику. – Сам поражён совпадением. Но это так. Только сейчас вспомнил.
– Как же? Когда? – недоумевал тот.
– Переоденемся, позавтракаем, а в дороге я расскажу, – Кравцов улыбнулся прокурору области. – История поучительная и стоит того, чтобы знать. Владыка ваш – личность незаурядная.
– Послушайте… – Проводив начальство взглядом, Тешиев поманил к себе офицера.
– Старший лейтенант Свердлин, – представился тот, – Владимир Кузьмич.
– Послушайте, Владимир Кузьмич. – Тешиев доверительно коснулся кителя посыльного. – Что за суматоха там поднялась? Что за переполох? Столько начальства подняли? Что происходит?
– Обстоятельства устанавливаются, товарищ заместитель прокурора области, – щёлкнул каблуками тот.
– Ты бы попроще. Не знаешь меня?
– Ну как же, Николай Трофимович!
– Во… Так лучше… Убили священника?
– Труп пропал, Николай Трофимович.
– Смеёшься?
– Как можно! Церковнослужитель пропал. Есть подозрения, что его
– И что там наши? Что Ковшов?
– Не владею информацией, Николай Трофимович. Всё держится в большом секрете. Оперативная группа с утра должна продолжить поиски.
– А архиерей, значит, жаловаться решил?
– Выходит, так.
– Где же он? У генерала сидит?
– Был на приёме у Максинова. А по дороге сюда я его к вам завёз, в облпрокуратуру. Сказал мне, там дожидаться будет Игорушкина.
– Долго же! Там у нас, кроме дежурного, никого…
– Максинов загодя за Колосухиным послал, вызвал того из дома.
– Значит, ты владыку с рук на руки Виктору Антоновичу передал?
– Так точно.
– Это хорошо. Это ты правильно сообразил.
– Генерал приказал, Николай Трофимович.
– Что? Генерал? Ну, конечно, генерал… Главное, пока Николай Петрович с Кравцовым приедут, Колосухин его заговорит.
– Грозный батюшка…
– Позавтракаешь с нами?
– Спасибо. Сыт.
– Пойдём, пойдём, служивый. – Тешиев потянул посыльного за собой к столу, где основная компания уже допивала чай; в парадном к ним присоединились и Кравцов с Игорушкиным, над которыми хлопотали Анна Константиновна и Маша.
– Майя, угощай гостя, – подвёл Тешиев офицера к зардевшейся девушке. – Владимир Кузьмич его звать. Прошу любить и жаловать.
– Присаживайтесь, пожалуйста, – вспорхнула с чашками для подошедших девушка и потянулась к самовару. – Вам с молоком или сливками?
– Мне кофе, – поднял карие глаза офицер.
– Кофе никто не пьёт, кроме меня… А он кончился… – смутилась девушка, утонув в глазах офицера, и совсем запылала так, что Анна Константиновна, всё забыв, бросилась ей на помощь.
– Есть кофе, Маечка! Как же? – Анна Константиновна не узнавала свою дочь; куда девались её отчаянная независимость, дерзость, постоянное желание возражать; та совсем потерялась, словно малый ребёнок.
– Сейчас принесу! – Анна Константиновна поспешила в комнаты и скоро возвратилась с баночкой в руках. – Вот. Маша позаботилась. На здоровье, Владимир Кузьмич.
Офицер между тем не сводил с Майи глаз.
– Бывает всё ж на свете, – едва слышно, только для неё сказал он.
– Что вы?
– Бывает. А я не верил, – заглянул ей в глаза офицер.
– О чём вы? Простите. Вам кофе с сахаром? – Она подала ему чашку.
– Ах, обмануть меня нетрудно. – Он, будто случайно, задержал её пальцы в своих, принимая чашку. – Я сам обманываться рад…
– Сахар? Простите. – Она тихонько высвободила руку, стесняясь чужих глаз.
– Только горький, Маечка. Только горький…