Живая вода. Часть 5
Шрифт:
Джарет протанцевал с Уной только первый танец, потом ее приглашали другие. На молодую королеву сыпались комплименты и едва завуалированные предложения. Уна замкнулась, надев на лицо приветливую маску и пропуская большую часть слов мимо ушей. Джарет не сделал ей предложения, но ведь бал еще не закончен?
Ночь перевалила за половину, когда при смене партнеров Уна снова оказалась в паре с Джаретом. И сразу почуяла его напряжение.
– Что?
– чуть слышно спросила она.
– Похоже, мой кузен забыл свое место, - процедил он сквозь зубы.
– Тварь неблагодарная. Я ему горло перегрызу.
Уна проследила за его взглядом. Поведение владыки Авалона и Хранительницы наводило на вполне определенные мысли.
– Это просто игра, - успокаивающе начала Уна, но Джарет уже выпустил ее руку.
Как только танец закончился, король гоблинов решительно направился к дочери.
– Нам нужно поговорить, - Джарет крепко взял Ганконера за локоть.
– Ты позволишь, детка?
– не дожидаясь ответа Дары, он утащил Музыканта в угол зала.
Дарину тут же подхватила под руку Уна.
– Джарет в бешенстве, - прошептала она, прикрываясь веером.
– Ты с ума сошла?
– Это не то, чем кажется, - Дара криво усмехнулась.
– Поговорим после бала, хорошо?
– Соблазнять хранительниц вошло у тебя в привычку, Конни?
– Джарет шипел так, что Ганконеру стало по-настоящему страшно.
– Или тебе уже мало Авалона? Решил таким способом владения увеличить? Так я тебя разом всего лишу. Нищим по мирам пойдешь!
– Ты неправильно понял, Джар, - Ганконер примиряюще поднял ладони.
– Мы просто танцуем!
– О да, танцуете! Вдвоем всю ночь напролет! Я тебя после бала на части разорву, дорогой кузен, так и знай! Только посмей тронуть мою дочь!
– Вообще-то Дара уже взрослая, - Ганконер неожиданно ощутил прилив неоправданной храбрости.
– А из-за тебя у нее до сих пор нет личной жизни!
Джарет так широко улыбнулся, что Ганконер подавился своей обличительной речью и сделал попытку просочиться сквозь стену на манер привидения.
– Очень жаль, - пропел король гоблинов.
– Да, очень жаль, что Алисса встретит это утро вдовой. Впрочем, возможно, это ее встряхнет и вернет интерес к жизни. Так что всё к лучшему. Наслаждайся балом, кузен. Это твои последние часы.
Он похлопал Ганконера по плечу и исчез среди танцующих. Владыка Авалона, не глядя, нашарил на ближайшем столике бокал. Выпил, не почувствовав вкуса. Что происходит? Дара выросла у него на глазах. Она ему как дочь. Что на них нашло этой ночью? Нужно бежать, пока не поздно.
Ганконер пробрался вдоль стены к выходу из зала. Это был последний танец, потом начнутся игры и развлечения. Его исчезновения никто не заметит.
Фейри разлетались и разбредались с бала притихшие и умиротворенные. Если верить летописям, ближайшие сто лет в мирах Перекрестка будут царить мир и спокойствие. Дара, провожавшая гостей на крыльце Дома, подавила зевок. Она чувствовала себя опустошенной, но счастливой от ясного осознания — всё прошло как должно. Теперь нужно узнать, кто исчез. И объяснить отцу, ради чего она весь бал флиртовала с Ганконером. Кстати, а где он?
Дара обмерла, внезапно осознав, что не видела Ганконера последние часы. Великий Хаос, когда он исчез?!
– Устала, моя радость?
– руки отца обняли ее сзади за талию.
– Ты видел, как ушел Ганконер?
– Нет, - Джарет нахмурился, - и очень этому рад. Иначе мне бы пришлось его убить. Дара, детка, ты...
– Ты всё испортил!
– она ухватила его за отвороты фрака так, что шелк угрожающе затрещал.
– Я спасала его! Если он исчез, я не прощу себя! И тебя не прощу!
Джарет быстро огляделся, убедился, что вблизи Дома не осталось ни одного фейри, и сжал руки Дарины.
– Рассказывай.
Алисса устало покачала головой.
– Нет, я не знала об этой традиции, Джарет. Скорее всего, даже Хельга не знала. Ни она, ни тем более я, не рассчитывали, что доживем до очередного бала Тысячелетия. Дара пыталась говорить с силами Перекрестка?
– Да, и я тоже. Они молчат. Но это сытое молчание, Лисс. И слово «жертва» напрашивается само собой.
Они сидели на лавочке под яблонями. Авалон благоухал ароматами ранней осени. Алисса отцепила от подола своего шерстяного платья пестрый лист.
– В летописях смотрели?
– Разумеется. Есть одна зацепка. Три тысячи лет назад король благих сидов Оберон пропал вот так же — после бала. Но что интересно, через десять лет он вновь появляется на страницах летописей. Вместе со своей женой - той самой, с которой до бала находился в состоянии чуть ли не войны.
– Я тебя поняла, - Алисса плотнее запахнула на груди клетчатый плед.
– Мой ответ — нет. Если бы это случилось полсотни лет назад, даже тридцать, я бы пошла искать Музыканта. Но не сейчас.
Они помолчали, провожая глазами опадающие листья.
– Я предлагаю тебе сделку, король гоблинов, - Алисса выпустила из пальцев лист, и его унесло ветром в туман.
– Ты хочешь заполучить меня в Лабиринт. Не возражай, я знаю, что хочешь. Отыщи Ганконера, где бы он ни был. Верни его на Авалон живым и невредимым. И ты получишь меня. Не как Хельгу, а целиком и полностью. Я добровольно стану частью твоего Лабиринта. Это честная сделка, Джарет, не так ли?
– А если его уже нет в живых?