Живи
Шрифт:
На прежней работе мне часто говорили, что мне стоит уйти от мужа, который таковым даже не являлся. Нас ещё не связывались узы брака и общие дети. Но я решила «схитрить» и родить ребёнка, пребывая в полной уверенности: вот теперь-то заживём!
Я впервые заявляю об этом открыто, и да, я много лет обманывала мужа. Но призываю девушек не делать так никогда, а парней – не полагаться на девушек и контролировать эту ситуацию самим, ведь ребёнок, зачатый без обоюдного согласия, может оказаться нежеланным второй стороне, а в последствии – не очень любимым. Но тогда я была уверена, что поступаю правильно, а сейчас, на момент написания этих строк, моей дочери пятнадцать лет. Да – я выбрасывала противозачаточные таблетки в раковину. Мне было почти двадцать лет, гормоны играли, я хотела ребёнка. Муж не хотел. Я на коленях просила у Бога о дочери, и Он мне её дал. В марте 2008 года я узнала, что беременна.
Когда я сообщила новость гражданскому мужу, его первой реакцией был, разумеется, шок. Он потребовал, чтобы я делала аборт. Ну уж нет. Во мне уже заговорила Мать. Я ещё, пожалуй, в юности решила для себя, что никогда в жизни не сделаю аборт добровольно. И даже немного позже, когда моему сыну, находящемуся у меня в утробе, поставили диагноз гидроцефалия головного мозга, я даже не рассматривала возможность прерывания беременности.
Возможно, мысль о том, что ребёнок – это не конец света, а, возможно и вовсе его начало, донесла до моего, на тот момент будущего мужа, его мать. Как и полагается свекрови, она меня никогда особо не любила. Но я не могу сказать, что она плохой человек. Ни за что. Она несчастная женщина с очень сложной судьбой. И, будь у неё немного больше красок в жизни, мы бы с ней неплохо поладили. Но почти сразу после официальной женитьбы мой муж заявил мне следующее: «Я не общаюсь со своей матерью, ты – со своей. Я не встречаюсь со своими друзьями, ты – со своими». Так меня приучали к клетке и к короткому поводку.
Разумеется, ребёнка я сохранила, и сейчас этот ребёнок – это уже юная девушка Муж понял, что с подводной лодки ему особо некуда деваться, и мы стали экстренно готовиться к свадьбе. Благо, мои бабушки и дедушка были только рады для этого стараться. Родня была за нас рада. Все, кроме моей мамы. Она уже тогда возненавидела зятя. Я бы сказала, что она была пророком и видела в нем то, чего ещё не видела я, не знай я свою маму. На самом же деле её никто бы не устроил на его месте. Никто, кроме неё самой. Ведь ещё за полгода до моего знакомства с ним, в порыве очередного скандала (нужно ли говорить, что вся наша жизнь состояла преимущественно из скандалов?) она мне высказала пожелание «чтобы тебя муж бил». В проклятия я особо не верю, да и она потом всегда отнекивалась от этих слов, но сказано это было.
Свадьба была скромной, организована весьма быстро. Я, разумеется, надеялась, что вот сейчас все образумится, ведь отныне я – Мать его будущего ребёнка, но не тут-то было. Как-то мы шли к его матери, по дороге не было ни одного встречного человека – мы шли «окольными» путями. И, как всегда, то ли спорили, то ли ругались. Нет, он не ударил. Хуже, как по мне. Он плюнул мне в лицо. По-настоящему. Много. Я не знаю, что унизительнее – удар или плевок. Разумеется, сложно выбрать, какая казнь лучше: на гильотине или через повешение. Но тогда я поняла, что ни ребёнок, ни заключение брака его не изменят. Поняла, но ничего не предприняла.
Даже на свадьбе под конец дня он был раздраженный. Он толкал меня, психовал, не стесняясь ни гостей, ни камеры. Я попала в ловушку, причём весьма добровольно. Как мотылек.
Глава 3
Полёт в космос
Поженились мы 12 апреля в День космонавтики. Я долго шутила: «Отправилась в космос, до сих пор вернуться не могу». И полет был ни разу не нормальный.
В ноябре родилась наша дочь, и я включилась в режим мамочки. Роды были сложными, я потеряла очень много крови, мне было тяжело встать с кровати. На ночь меня обессиленную оставили в палате одну с новорожденным младенцем. Помню, как ползла по стенке, чтобы докричаться до медсестры, потому что самостоятельно ничего не могла сделать с кричащим ребенком – я не могла держаться на ногах. О том, что то мое состояние не было нормой, я поняла, когда рожала второй раз – было немного легче.
После роддома было решено на какое-то время мне с новорождённым ребёнком переехать к моей маме. Во-первых, в нашей с мужем квартире шёл ремонт, во-вторых, молодая мама нуждалась в помощи новоиспеченной бабушки. Уже тогда эта бабушка решила впервые поиграть в дочки-матери с моей дочерью, и стать для неё больше, чем бабушкой – стать мамозаменителем. (Заглянув наперед, скажу, что не только моя мама будет примерять на себя эту роль, манипулируя моей дочкой и причиняя ужасную боль мне).
Провели мы с дочерью у моей матери две недели. Больше я не выдержала. Перед моим отъездом, мама кричала мне, что выгонит меня, а сама купит смесь и будет воспитывать вместо меня.
О боги! Тогда я и не думала, что эта эпопея продлится долго. Так долго, что через тринадцать лет мне придётся бежать из родного города, дабы моя мама не трогала меня и моих детей.
Из Москвы тогда приехала моя бабушка, и мы с маленькой дочкой перебрались к ней и к деду в ту самую квартиру, в которой начинали совместную жизнь с мужем. С ним отношения в то время были почти безупречными, по причине того, что мы не жили вместе – он жил в нашей квартире, в которой делал ремонт, а к нам с дочкой «приходил в гости». Тогда я думала, что он ещё не готов быть отцом – он даже не особо хотел брать ребёнка на руки, объясняя это тем, что с ней пока неинтересно, вот пройдёт года три… Но потом я поняла, что он и через три, и даже через десять лет не был готов.
Для ребёнка, особенно девочки, важен контакт с родителями даже не с рождения – с беременности. То самое женское «хочу на ручки» начинается с папиных рук. Это превращает любую взрослую женщину в девочку. Мама может иногда быть беспокойной, ей это свойственно. Но вот папа…
Прошли годы. Я на ручки так и не научилась проситься. Моя дочь, к сожалению, тоже.
В свою квартиру мы переехали, когда дочке было пять месяцев. Мои частые стрессы во время беременности сказались на ней: она плохо спала, часто плакала и кричала, была очень беспокойным ребёнком. Целыми днями она была у меня на руках. Ещё год назад я вставала в пять утра, чтобы приготовить на тот момент будущему мужу блинчики на завтрак, а вечером после работы резала ему крабовый салат или оливье, а теперь я не имела возможности даже сварить суп. Я не могла за собой ухаживать, поддерживать чистоту в квартире, стоять у плиты. Всё моё время было полностью занято ребёнком. Тогда мы думали, что это характер, сейчас я понимаю, что это было началом развития глубокого невроза. Мой бывший муж, ныне считающий себя атеистом, даже умывал тогда дочку святой водой, потому что те «концерты», которые она закатывала ни с того, ни с сего – выглядели крайне ненормально. Скажи мне кто-то тогда, что причиной тому является уже нанесенная психологическая травма, может я что-то и предприняла бы. Но мы продолжали быть семьёй, дочка продолжала расти в негативе, именуемом любовью.
Муж стал чаще проводить вечера с друзьями, хотя мне заводить друзей не разрешалось. Видимо, он жаловался своей матери, что я практически ничего не готовлю, потому что она писала мне нелестные смс о том, что я не в состоянии прокормить мужа, вернувшегося с работы. Спросить о том, ела ли я сама, кормящая мать, никто из них не удосужился. Предложить помощь с ребёнком тоже.
Впервые мы расстались с мужем перед дочкиным первым днем рождения. Не скажу точно, какая именно была причина, но вряд ли это было очередное ругательство в мой адрес – это являлось меньшим из зол, недостойное, по моему мнению тогда, разрыва. К такому я давно привыкла. Могу предположить, что это было рукоприкладство. Разумеется, папа присутствовал на первом дне рождении дочери, после чего мы и помирились. Сложно вспомнить, сколько раз срабатывала такая схема:
– мелкие скандалы;
– накопление злости и обид;
– огромный скандал, после которого я зачастую остаюсь с синяками;
– временный расход;
– ломка;
– примирение.
Я знаю, что так живут тысячи. И я уверена, что им не особо-то это и нравится. Целые поколения невротиков передают по наследству подобные установки своим детям, а те – своим. И нет, это не семейные проклятия, сглаз или порча. Это подобно уникальному рецепту борща, который передаётся от бабушки к маме, от мамы к дочке. Мы просто не умеем жить по-другому, поэтому повторяем заезженный сценарий. Обман века: «сохранять семью ради детей».