Живое слово
Шрифт:
– Но ведь они правы в том, что возможность наличия такого дневника вполне реальна.
– Я бы сказал теоретически реальна. Ну, например, чисто теоретически в этом шкафу может оказаться золотой слиток. Но практически это маловероятно. Во многом, из-за того, что такой документ обладал бы невероятной ценностью. Учитывая, что рукописи Че были внесены в фонд документального наследия ЮНЕСКО, и даже стоимость его писем, продающихся с аукциона, составляет шестизначные суммы, просто захватывает дух от мысли о том, сколько может стоить рукопись.
– Мы не будем встречаться с ними на обратном
– Не знаю, – пожал плечами Ден, – посмотрим, как будет со временем и настроением.
– Как бы то ни было, вся эта история меня почему-то встревожила.
Ден сел на диван и нежно поцеловал Мари в губы, проводя рукой по мягким изгибам её тела.
– Ты просто усталая, Милая, – прошептал он, – давая я спою тебе колыбельную, и мы будем отдыхать. Мягко опрокинув на кровать, он наполнил её глубокими и долгими поцелуями, которые принесли всплеск наслаждения её телу, яркой вспышкой завершивший этот долгий день.
Когда Ден открыл глаза, комната была наполнена ярким светом утра и громкими звуками просыпающейся улицы. Мари лежала на кровати на боку, положив голову на локоть и закинув ногу на простыню, отчего её обнаженное бедро призывно изгибалось в опасной близости.
– Не верю своим глазам Милая, – улыбнулся он, – ты проснулась раньше меня.
– Это было не сложно. Я давно заметила, что переход в часовой пояс, категорически отличающийся от нашего, переносится гораздо проще, чем перемена времени на два или три часа. А перелет на запад всегда легче, чем в обратную сторону, – произнесла она, убирая ногу под простыню? – нам пора на завтрак, Милый? Мы ведь, как обычно, торопимся?
Она изогнулась под тонкой простыней, которая мягко обтекала её формы.
– Пусть это прозвучит парадоксально, Милая, но я так голоден, что мне не до завтрака, – тихо произнес он, медленно стягивая простыню.
Шум улицы, казалось, полностью заполнял комнату, когда Ден расслабленно лежал на кровати, слушая шуршание воды, которая успокаивала разгоряченное ласками тело Мари. Ден подумал, что близость с любимым человеком похожа на полет в космос, когда весь мир оказывается где-то далеко и перестает тебя интересовать, и даже время течет по-другому. Когда для двоих пролетает мгновение, в мире проходят часы. Ден усмехнулся подумав, что этот парадокс почти по Эйнштейну стоил ему завтрака, правда об этом он нисколько не жалел.
– Знаешь, Милый, а я совсем не голодна, – произнесла целомудренно укутанная в легкое хлопковое полотенце Мари, выходя из ванной, – но я бы с удовольствием выпила кофе.
– Не думаю, что с этим у нас будут проблемы, – я посмотрел по картам, в конце улицы должно быть кафе, в котором обещают волшебные цены.
Они вышли на улицу и окунулись в суету городского квартала. Казалось, что, проснувшись утром, они оказались в совершенно другом городе, чем тот, который они видели ночью. Через перекресток во всех направлениях двигались резкие в движениях местные жители, расслабленные иностранцы – завсегдатаи кубинской столицы и сосредоточенные новички, пытающиеся по карте найти намеченные достопримечательности.
Из дома напротив выпорхнула стайка весело галдящих детей в одинаковой форме: светлых рубашках, горчичных шортах и юбочках. Видимо, это здание представляло собой школу, хотя по его внешнему виду это было сложно определить. Их вид рождал ассоциации из пионерского детства и наполнял грустной ностальгией. Очевидно, Мари испытывала те же чувства, потому что смотрела на детишек с легкой улыбкой. Школьники так же быстро растворились среди людей, как и появились на улице, оставив после себя ауру счастливого детства.
Взявшись за руки, Мари и Ден медленно пошли по улице, оглядывая дома старого города. Каждый из них сумел сохранить свою индивидуальность, хотя состояние большинство из них оставляло желать лучшего.
– Посмотри, какие интересные здания, Милый, – проговорила Мари, осматриваясь вокруг, – как жаль, что они в таком состоянии. Их запустение, в которых угадываются следы былой красоты, вызывают грусть и философские мысли о бренности прекрасного.
– Даже не знаю, что сказать, Милая, – ответил Ден, следуя за ее взглядом, – с одной стороны, ты права, и хочется видеть их в ярком окраске. Но, с другой стороны, многие считают, что исторические здания должны быть аутентичными, даже невзирая на их состояние.
Между тем улица привела их к тому самому зданию, во дворике которого расположилось кафе, служившее целью их прогулки. Они разместились за столиком в тени пальмы и еще каких-то тропических деревьев. Написанное от руки меню не только удивляло ценами, но и вызывало недюжинный аппетит. И вместо кофе они заказали настоящий плотный обед, который им принесли неожиданно быстро, несмотря на стереотип о кубинской неторопливости. Но сами они никуда не спешили, поэтому обед дополняли ленивым наблюдением за прохожими, к которому, как оказалось легко пристраститься в тропическом климате.
Но когда принесли кофе и счет, Ден все-таки вошел в свой привычный ритм торопливой нервозности.
– Милая, если мы хотим хоть немного посмотреть город, то нам нужно заканчивать трапезу.
– Почему, – расслабленно спросила Мари, потягивая кофе с полузакрытыми глазами, – у нас ведь впереди еще целый день.
– Сейчас еще не слишком жарко, но я боюсь, что буквально через час духота станет критичной, и нам будет не просто гулять по улице, захочется спрятаться в прохладу бара или в номер отеля, – произнес он серьезным тоном, но затем с улыбкой добавил, – и одно, и другое может положить конец культурной программе.
– Ну, значит, так тому и быть, – по-прежнему томно ответила Мари, – честно говоря, не могу сказать, какой из обозначенных тобой трех вариантов программы меня в данный момент больше всего привлекает.
– Я обозначил три варианта программы? – искренне удивился Ден.
– Конечно, – улыбнулась Мари, – прогулка, бар и романтическое свидание в номере отеля. Хотя, извини, Милый, про романтичность свидания ты и в самом деле ничего не упоминал. Думаю, что бар мы отложим на вечер. Романтика у нас сегодня уже была, а перед баром и после него от романтики тебе в любом случае не отвертеться. Поэтому, полагаю, остановимся на прогулке. Но можем добавить в неё немножко бара и чуть-чуть романтизма, посетив те знаменитые кафе, в которых бывал Хэмингуэй. Это по пути нашей прогулки?