Живой товар
Шрифт:
Я решила больше ее не задерживать:
— Ладно, Аленка, разбежались. Ты торопишься, я тоже. И незачем гендирекции глаза мозолить.
Мы вместе вышли из конторы, договорились созвониться и встретиться еще в этом тысячелетии. Лена побежала к трамваю, к своему начальству на Черногузовку возвращаться. Видно, Ленка не такой важный груз, как банка со съехавшей крышкой, чтоб ее на служебной машине отвозить.
А я прямо у дверей увидела знакомую рослую фигуру. Мой рыцарь маячил метрах в двадцати от «Татьяны». Всегда мы на дежурстве, всегда мы на посту. Видно, успел с автоответчиком пообщаться.
— Девушка, вы куда?
— Да вот, с мужчиной хочу встретиться. А вы задерживаете!
— Привет, Лиса!
— Взаимно.
Я подставила Диме щеку для поцелуя.
— Каким ветром в наши края? — это спросил Дима.
Я гордо показала конверт с надписью «Премия».
— Вот, собираюсь прокутить.
— А, ну да, с мужчиной.
Я рассмеялась.
— Слушай, мой генерал, ты насовсем освободился или на минуточку?
Он глянул на часы:
— Еще минуточек двадцать могу погулять.
— Тогда пошли кофе попьем и поговорим тихонечко. Чего же на виду у фирмы маячить?
Мы перешли через дорогу и заняли столик у окна крошечной кафешки «Китеж». Под кофе я и выложила своему Мегрэ историю, которую мне Ленка сейчас рассказала. Пусть думает — ему привычней.
Он опять посмотрел на часы. Видно, время поджимало. А все-таки выкроил, чтобы меня лишний раз увидеть! Я его чмокнула, пожелала успешно крепить родину трудом, еще раз напомнила, что меня сегодня встречать не надо, и ускакала. Давно пора было бежать к Надежде.
Артур Митрофанович неспешно просматривал вчерашние рапорты наблюдения. Они могли быть написаны чем угодно и на чем угодно. Но обязательно в письменном виде — так агент упорядочивает свои наблюдения, да и меньше риска потерять что-нибудь при пересказе.
Так, старшая Гончарова днем уезжала. В черном платье и косынке, как на похороны. Однако проследовала в частную квартиру по адресу такому-то, хозяин (по списку в подъезде) — Шевченко В.М. Пробыла три часа, вернулась домой, никуда не заезжая.
Младшая из дому не выходила. На телефонные звонки никто не отвечал. Соседки на лавочке у подъезда ничего не знают. А вот это уже лучше. В шесть появилась еще одна соседка, Сергеевна. Говорит, что в пятницу днем видела, как Ира вместе с подружкой уходила куда-то в сторону троллейбуса, одеты обе по-дачному, в руках дорожные сумки. Уехали, наверное. Ира за год, пока за границей была, совсем красавицей стала. Описание подружки Иры: чуть постарше, невысокая, тоненькая, рыжая… Нет, нормально шли, хихикали, как все девки молодые…
Шустрая телка! Не успела домой появиться — и тут же усвистала куда-то. А подружке-то наверняка расскажет, та — другим подружкам… Снежный ком.
Кононенко полистал остальные шпаргалки — нет, до конца ночной смены наблюдения с воскресенья на понедельник домой не возвращалась.
Да, негусто… Хотя думать есть над чем: если бы просто на дачу выезжала, как все, на выходные, вечером в воскресенье вернулась бы.
Маленькая, худая, рыжая… В этой Гончаровой 178 сантиметров полтора года назад было, сейчас могла еще подрасти, рядом с ней любая нормальная женщина маленькой покажется. И тоненькой, кстати, тоже. Рыжая? Мало ли кого рыжей назовут! В этих краях и любую блондинку могут рыжей назвать, тут кто не черные — все рыжие…
Ладно, рано тревогу бить. Нет девки дома — значит, и другим ее не найти. Милиция и так уже все знает, что она в посольстве рассказывала, а по сообщениям из манохинских каналов, ничего опасного она там не сообщила. Может, журналюги и выдоили бы что-нибудь, но есть основания надеяться, что после несчастного случая с господином Родимцевым поостерегутся…
Он посидел в кабинете. Вышел, прошелся по коридору. Мимо бухгалтерии, ВЦ, мимо кассы. По времени люди Лаврука должны сейчас находиться у кассы, деньги получать.
Маленькая, тощая, рыжая — мало ли их таких, вон, стоит в очереди, пожалуйста: невысокая, стройная, рыжеватая. Мало ли…
Кононенко остановился поодаль — для того и вышел, чтоб своими глазами на людей посмотреть.
Лаврука он знал в лицо. Здоровенная телка, брюнетка — похоже, секретарша Баранцева. Точно, дура дурой. Дальше, рядом с Хозяйкой, — это кто? Невысокая, аккуратная, крашеная. При желании и на эту можно сказать рыжая. Правда, не тощая. А в рапорте и не написано «тощая», соседка так сказала: «тоненькая». Дальше та самая рыжеватая, которую он первую приметил, рядом с толстухой. Это менеджер, Кириченко.
Через пару минут примчался парень — длинный, лохматый, белый, в очередь стал. Это, выходит, Шварц? А так ведь не скажешь. Приткнулся в хвост, кричит:
— Аська, ты мне очередь заняла?
Рыжеватая повернулась, ответила:
— А как же, ты за мной, я всех предупредила.
А сама последняя стоит.
Аська. Значит, та, крашеная, бухгалтер, Белова Галина Артемовна.
Итак, Иващенко Анна Георгиевна, умная и скрытная… Можно добавить: вперед не лезет, похоже, имеет склонность к юмору. А также: невысокая, тоненькая, рыжая. Интересно.
Шварц Сергей Леонидович. С виду безвредный, по Хозяйкиному рассказу ждал чего-то серьезнее. Но не надо спешить с выводами. Этих недооценивать нельзя. Опасный народ.
Артур Митрофанович еще раз окинул очередь внимательным взглядом и отправился в отдел кадров — покопаться в личных делах.
Глава 35
АГЕНТУРНЫЕ ДАННЫЕ
Понедельник — день тяжелый.
Полковник милиции Гармаш, начальник областного управления ГАИ, сидел в тесном гостевом креслице перед столом начальника УВД Перепелицы и маялся. А Перепелица, тыча пальцем в рапорт командира «Кречета», простыми русскими словами объяснял, что он думает о ГАИ, о гаишниках и об их начальнике, который такую тушу нажрал, что на ней полковничьи звезды выглядят лейтенантскими — так, может, и сменить, а?