Живой товар
Шрифт:
— Самым страшным было… начало работы, первый раз… и еще обучение… Нет, я не буду останавливаться на деталях моей жизни в публичном доме, потому что они неважны для той цели, с какой производится эта запись. Если когда-нибудь по этому делу начнется следствие, я расскажу все, что потребуется, представителям прокуратуры. Хочу только назвать нескольких людей из числа посетителей, которых приводил сам Исмаил…
Она долго перечисляла восточные имена и фамилии — и не только восточные, были там и французские, и немецкие, и английские. И еще она назвала нескольких девушек, которых тоже заманили
— Мне говорили, что у Исмаила не один публичный дом, а много и что в некоторых есть другие девушки из стран СНГ — их там называли «русские», но сама я с ними не встречалась. Мне называли имена Наташа, Соня и Кармен, но это могут быть просто клички, а настоящих имен я не знаю. Меня тоже там звали Ирэн…
С видимым облегчением она перешла к побегу и пребыванию в посольстве — пока не появился в рассказе третий секретарь Юрий Дмитриевич Кучумов во всей красе…
А потом Ира подробно рассказала о нападении на шоссе. Дима эту историю слышал от нее впервые, хоть и знал от меня, поэтому пару раз останавливал запись (Ира каждый раз объявляла: «Остановка записи», а потом «Продолжение записи») и просил припомнить детали. Так появились описания нападавших, их лиц, фигур, одежды и автомобиля.
И наконец последовала заключительная фраза:
— Я не собираюсь по собственной инициативе делиться этими сведениями с посторонними лицами, кроме упомянутых мной в начале людей, которым я доверяю, или представителей органов правосудия. Однако, если со мной что-то случится, то считаю, что виновным будет генеральный директор многоотраслевой фирмы «Татьяна» Манохин Евгений Борисович и его жена Кучумова Валентина Дмитриевна, а непосредственными исполнителями — подчиненные Манохина или нанятые им люди. Это — конец записи.
Глазок камеры потух. Ира сидела неподвижно, по щекам сползали две слезинки.
Женя шагнул к ней, протянул к плечу вздрогнувшую руку.
— Ира… Как же ты настрадалась!
Она прижалась щекой к его руке — лицо сморщилось и слезы хлынули по-настоящему.
Я оглянулась на Диму, он кивнул. Мы забрали сумки и ушли, тихонько защелкнув за собой дверь.
Глава 34
НОВОСТИ
У меня дома телефон звонит нечасто, особенно после полуночи. Но в это бесконечное воскресенье звонок раздался в четверть первого.
— Ася, вы не спите?
Ира, перепуганная.
— Не сплю, не сплю! Что случилось, Ирочка?
Хотя мы уже засыпали, конечно.
— Ася, я сейчас маме позвонила, чтобы не волновалась, и она мне сказала, что тот журналист… Ну, про которого я тебе рассказывала… В общем, погиб он — тело вчера утром нашли.
— О Господи!
— Мама говорит, в газетах написано, умер в результате побоев. А люди говорят — его убили!
— Ничего себе!
— И еще сгорела редакция газеты, которая статью напечатала. В пожаре погиб главный редактор.
— Это тоже твоя мама сказала?
— Да ты включи телик! Любую городскую программу. Они только об этом и долдонят. Все фильмы поотменяли… Как тогда, когда этот московский, Листьев, погиб, перед самым моим отъездом.
— Хорошие новости ты мне сообщила…
— Я вообще-то
— Ну, тут мы ни при чем, ты нас в ваши дела не вмешивай, сами разбирайтесь, — отшутилась я. — И вообще… забудь о нас на какое-то время и о записи тоже. Когда все закончится — встретимся. Женьке привет!
— Пока, подружка!
Ира повесила трубку.
Дима посмотрел на мое нахмуренное лицо и безмолвно отправился в кухню — ставить чайник. Я набросила халат и пришла следом.
— Рассказывай, — потребовал мой мужчина в своей всегдашней манере.
Я повторила то, что услышала от Иры. Дима включил телевизор — и впрямь: траурная музыка, портрет и причитания. Ах, талантливый, ах, смелый! И все в таком же духе.
— Так. Надо подумать. — Дима глубоко затянулся, кончик сигареты вспыхнул.
Несколько минут длилось молчание, потом он заговорил:
— Ася, мне кажется, что над тобой начали сгущаться тучи. Эта смерть неслучайна. Она бы и сама по себе выглядела подозрительно, а уж тем более на фоне пожара… Вот как представляется возможный ход событий: некто заинтересованный и довольно решительный, — скажем условно, господин Манохин, — прочитал статейку, послал людей, те нашли журналиста, допросили с пристрастием, для маскировки напоили и убили. Допустим, журналист сказал им, что в редакции остались более конкретные сведения, чем есть в статье. Искать там — дело непростое и небыстрое. Вот они и сожгли редакцию вместе со всеми материалами. А главный редактор погиб либо случайно, либо потому, что знал лишнее. Может быть, это сделали те же люди, которые хотели похитить Иру, может, другие. Не исключено, что эти люди имеют какое-то отношение к вашей главной конторе — то ли постоянно работают, то ли контора наняла их. Если верно второе, тогда еще полбеды. А если первое…
— А какая разница?
— Понимаешь, если контора их наняла, то, во-первых, убийцы ничего не знают — сделали свое дело, бабки получили и отвалили. А во-вторых, раз контора вынуждена была искать людей на стороне, значит, такие крутые меры ей не свойственны и для нее это разовое мероприятие.
— А если они в конторе работают?
— А вот если они в «Татьяне» работают, если фирма держит персонал такой квалификации, значит, лавочка эта — куда более серьезное заведение, значит, им есть что прятать… И главный их секрет — не живой товар, по этому делу их никакой суд не осудит.
— То есть как это?! Исмаил тут учился, как-то с Манохиным познакомился, а потом через его шурина Кучумова…
— Сто раз проверенного работника МИДа?.. Нет, Ася, это нам с тобой все ясно, а ловкий адвокат их в два счета вытащит и еще иск возбудит против Иры за моральный ущерб.
— Почему против Иры?
— А кто на них в суд подаст — мы с тобой, что ли?
— Да?! А письма липовые?
— Письма — это их единственное слабое место. И наше тоже.
— Это наш козырь!
Он что, специально меня злит? Я все раскопала, он только с умным видом растолковывал мне, как девчонке несмышленой…