Шрифт:
Издание осуществлено при поддержке Гуансийского университета национальностей
Ответственный редактор и составитель А. А. Родионов
Меланхоличный юг
Область Гуанси находится на юге Китая, еще ближе к экватору от нее расположены Вьетнам и море. Длина прибрежной полосы достигает тысячи четырехсот километров. Площадь Гуанси составляет двести тридцать тысяч квадратных километров, что больше Белоруссии, а население приближается к пятидесяти миллионам человек, что сравнимо с населением Украины. Здесь издавна проживают двенадцать народов, это самый сложный в языковом плане район Китая. Впрочем, здешние писатели обычно пишут на китайском языке. Люди поселились тут в древности. Еще во времена империи Цинь (221–206 гг. до н. э.) центральное правительство учредило в нынешних пределах Гуанси отдельный округ и напрямую
Нынешние творчески активные прозаики из Гуанси в основном родились в шестидесятые – семидесятые годы. Их детские воспоминания содержат мало приятного, особенно у тех, кто родом из деревни. В те годы китайские крестьяне зачастую недоедали, не имели теплой одежды, переживали тяготы из-за неблагоприятной природной и социальной среды. Память об этом глубоко повлияла на литературное творчество писателей. Самый типичный пример – повесть Дун Си «Жизнь без слов». Это произведение в свое время получило одну из высших литературных наград Китая – премию имени Лу Синя, заслужило много положительных отзывов, на его основе был снят фильм, телесериал, поставлена пьеса и так далее. Повесть по задумке просто удивительна: автор сводит вместе, в одну семью, немого, глухого и слепого и проводит их через разнообразные испытания. Некоторые из трудностей, требующих от них мудрости и способности к выживанию, возникают из-за физических особенностей героев, другие же становятся следствием злого умысла окружающего мира. Если говорить о первых обстоятельствах, то в повести через тонкие сюжетные ходы описываются проблемы в общении между людьми. Что же касается вторых, то в произведении автор показывает, что маргинальные, уязвимые группы населения часто подвергаются социальному давлению. Примером тому служат сцены третирования инвалидов так называемыми нормальными людьми. Изменить такое положение вещей в обществе очень трудно. Так, в повести члены одной семьи, чтобы спастись от людей со злым сердцем, переезжают на другой берег реки, но это, в принципе, не помогает, поскольку их обидчики, словно проникшие в плоть личинки, следуют за ними. В этой семье родился слышащий и способный говорить мальчик с хорошо видящими глазами. После первого же дня учебы в школе он принес оттуда частушку, высмеивающую глухоту и немоту его отца и матери, и затем сам перестал разговаривать. Холод от этой истории пробирает до костей, но все же повесть смягчает и согревает души читателей, растапливает лед в сердцах. Дун Си в своей прозе всегда помещает героев в экстремальные обстоятельства, проверяет условия выживания человечества, и тем самым в исчерпывающей полноте показывает судьбу человека и сущность так называемой человеческой природы.
Схожее внимание к социально незащищенным слоям сельского населения демонстрирует Ли Юэжэ в рассказе «Черный буйволенок». Население Китая огромно, что в определенном смысле полезно для экономического развития страны. Но из-за этого возникает острое противостояние между людьми за землю и ресурсы. Из-за этого длительное время правительство принудительно проводило политику планирования рождаемости, чиновники на всех уровнях получали соответствующие задания, что приводило к конфликтам между представителями власти и народом. В «Черном буйволенке» в форме увлекательного рассказа мелкого сельского чиновника, занимавшегося регулированием рождаемости, изложены перипетии жизни главной героини Лань Юэцзяо. Она уже родила четверых детишек и, похоже, не намеревалась на этом останавливаться. Дома у нее не было ничего, кроме голых стен, из имущества – только две ободранных кровати. Таким образом, приводится распространенное мнение о темноте крестьян: «Чем они беднее, тем больше рожают; чем больше рожают, тем они беднее». У Лань Юэцзяо возникли особые отношения с единственным ценным имуществом в ее доме – черным буйволенком. Благодаря тонкому обыгрыванию многозначности слова «черный» Ли Юэжэ поместил рассказчика в число пострадавших. Старые хитрецы и пройдохи Лао Лань, Лао Лю и Лао Чжан вынудили его, неопытного дурачка, стать злодеем, опустившимся ниже норм традиционной морали. Сами они, не шевельнув и пальцем, воспользовались выгодами от перевыполнения плана по регулированию численности населения и избежали дурной славы за неправедные поступки. Таким образом, в «Черном буйволенке» произошел удивительный поворот: рассказчик сквозь призму самоуничижения достиг цели – самооправдания. Вот только Лань Юэцзяо, как и ее буйволенок, способный лишь охнуть от боли, оказывается принесенной в жертву. Буйволенок стал жертвой выполнения рассказчиком служебного задания, а Лань Юэцзяо становится жертвой самого изложения. Она ведь сама не произнесла ни слова, и нам неоткуда узнать, что она на самом деле чувствовала и думала, даже в передаче ненадежного повествователя. Это произведение показывает безмолвных представителей низов китайского общества: подобно Ван Лаобину из повести Дун Си «Жизнь без слов», эти люди просто не могут ничего высказать.
В схожем ключе написан и рассказ Тао Лицюнь «Материн остров». В произведениях писательницы всегда уделяется внимание радостям и горестям низших социальных слоев, особенно сельских женщин, описываются их терзания и борьба, упорство и жертвенность. При этом автор не превращает своих персонажей из народа в совершенно отчаявшихся горемык, напротив, в трудностях они ищут лучшего, в испытаниях защищают чувство собственного достоинства. Хотя в «Материном острове» мы можем заметить отзвуки романа «Третий берег реки» Жуана Гимарайнса Розы, этот рассказ ближе к китайским сельским реалиям, особенно в освещении женских судеб и переживаний.
«Записки о реке Тонянхэ» Хуан Пэйхуа – это цикл миниатюр, связанных с исторической памятью. В трагических и комических сюжетах этих текстов отражены переживания народа, живущего на берегу реки. В основе историй лежат народные легенды о подлинных и вымышленных событиях, под умелым пером писателя прошедшие обработку и превратившиеся в его собственное творчество. Здесь собраны миф о том, как любовь матери и сына тронула Небо, легенда о ратных доблестях правителей прошлого, история о глупости чиновников и сообразительности простонародья, комические эпизоды из деревенской жизни.
На этом фоне повесть Ян Шифана «Взирая на реку» тоже отталкивается от воспоминаний о происходившем на реке, но конфликт ее построен на желании позабыть о прошлом и невозможности это сделать. По мнению главного героя, раз кровные родители бросили его, это означало прекращение взаимных обязательств, полный разрыв связей. Именно поэтому повествование строится вокруг приемных родителей – это среда, в которой рос главный герой, его единственная опора. Конечно, когда к концу повествования в их мир проникают посторонние шумы, герой стремится выяснить их происхождение. При столкновении с настоящими родителями в его цельном внутреннем мире возникает трещина, но одновременно встают на свои места все детали повествования. Главным для него становится тот факт, что когда-то решившиеся бросить младенца родители жили совсем рядом.
Мысль о неразрывности связи города и деревни отражает суть рассказа Чэнь Чжи «Спуститься с гор к светофорам». Друзья детства – юноша Цю Шэн и девушка Чунья – хоть и отдалились друг от друга, но сохранили дружбу и получили то, к чему стремились, – он, поступив в университет, уехал в город, а она осталась в горах любоваться цветами, собирать плоды и дышать свежим воздухом. Однако горы Линшань на их родине благодаря прекрасным видам и чистоте воздуха неожиданно привлекли внимание горожан и привели их к решению развивать местный туризм. И тогда спокойные горы наполнились шумом, через них стали прокладывать дорогу, валить деревья, спугнули птиц, в них принесли чуждые запахи. А горячо любимая Цю Шэном Чунья после поездки в город так изменилась, что юноша перестал ее понимать.
В рассказе Чжу Шаньпо «Последний бой кавалериста» сюжет более значительный: отец рассказчика до девятнадцати лет работал в деревне на поле, затем влился в революцию и участвовал в боях, командовал «отрядом красных казаков» (уже само употребление этого словосочетания показывает, как глубоко влияние советской и российской литературы на современных китайских писателей), потом руководил двумя городами и наконец, лишившись статуса и доброго имени, оказался на двенадцать лет за решеткой. Пораженный раком, он перебирается из городской больницы в родную деревню, чтобы там встретить смерть. Рядом с деревней проложили железную дорогу, шум поездов вынудил односельчан разъехаться, там осталась только его семья. Мать держала старую больную лошадь. Отец стал учить животное, как не бояться поездов. И когда он осознал, что конец близок, ему захотелось проскакать наперегонки с составом. Однако сам он забраться на лошадь не мог, а когда подсаживали, плохо держался в седле, пришлось по его указанию примотать его к спине лошади. И вот таким образом «оседлав» лошадь, он вслед за поездом по скакал в тоннель. В этой символичной сцене проявилась сила духа отца, осознававшего «невозможность желания и все же стремившегося к нему», несмотря на утраченную славу и несбывшиеся мечты. Конечно, с другой стороны, можно сказать, что перед нами бессмысленная и бесплодная предсмертная агония.
Еще одну агонию мы видим в образе Вань Игуана, созданном писателем Фань Ипином, однако в нем нет такого трагизма, скорее, в рассказе воплощен комизм абсурда. Повесть «Необычный допрос» в творчестве этого автора стоит особняком: здесь отсутствуют мужчины и женщины, тонущие в пучине желаний, разгул и разврат. Поскольку начальник управления по контролю за безопасностью на производстве Вань Игуан долгое время брал взятки, узнав, что комиссия по проверке дисциплины допрашивает отдельных чиновников, испугался, что сам он в трудный момент не выдержит давления и на допросе выдаст себя с потрохами. Тогда ему пришла в голову мысль подготовиться к допросу, и он попросил свою жену выступить в роли сотрудника комиссии по проверке дисциплины из прокуратуры и задавать ему разнообразные вопросы. Однако чем дальше шло это представление, тем больший страх испытывал Вань Игуан. Дошло до того, что он инсценировал обстановку допроса… Когда же его действительно арестовали, он обнаружил, что настоящий допрос совсем не такой, каким он его представлял. Разумеется, подобная развязка стала результатом его собственных прегрешений.
В повести Гуан Паня «Исчезновение Дада» также имеется сцена суда, где так называемые судьи из Общества собаководов разбирают дело собаки, обвиняемой в изнасиловании. Хотя обвинение было надуманным, судьи сначала «объели» истицу, затем подзащитных, а под конец съели и саму собаку, тем самым получив от этого дела практическую пользу. На первый взгляд эта история воспринимается как абсурд, но возможны два ее прочтения. Во-первых, повествование можно рассматривать как плод воображения главной героини, которая из-за несчастной любви заболела шизофренией и, как персонаж из рассказа Лу Синя «Записки сумасшедшего», стала параноиком. Конечно, в такой трактовке повесть становится мельче. Другая же интерпретация заключается в том, что доктор Чэнь действительно столкнулась с немыслимым судом над своей собакой, но в ее рассказы никто не верил, и, сочувствуя ее несчастью, окружающие отправили ее на лечение как душевнобольную.