Жизнь и деяния графа Александра Читтано. Книга 4.
Шрифт:
– Веские резоны, уважаемый коллега. Но есть достойные внимания причины, побудившие блаженныя и высокославныя памяти государя императора Петра Великого сие разделение учинить. Обучить всех солдат обращению с ручными гранатами невозможно...
– И незачем. Это оружие слишком мало действенно, чтобы придавать ему сколько-нибудь важное значение.
Генерал-майор Гюйсен, голландец, тоже член коллегии, некстати решил мне помочь в споре:
– Позвольте не согласиться, экселенц. Герцог Бургундский при осаде Гента...
Хороший человек, но если начнет говорить... Чтобы не быть принужденным
– Барон, зачем ходить за аргументами так далеко? Русская армия имеет собственный богатый опыт применения гранат, как с рук, так и посредством кохорновых мортир. На открытом месте их взрывы действительно слабы и не могут смутить обстрелянное войско. Зато в траншеях, где пороховому духу трудней найти выход, результат бывает вполне достойный. Собственно, - я вновь обернулся к Миниху, - судьбу гренадерских рот следовало бы решать по рассуждении, чего нам предстоит больше: полевых баталий или осад.
Собеседник изобразил на жестком, с крупными чертами, лице средней любезности улыбку:
– А егеря?
– А егеря доказали свою полезность при различных видах военных действий.
– Мне приходилось слышать иные мнения от генералов, имевших егерские роты под своим началом. В числе прочих войск, разумею.
– Не все умеют правильно их использовать. Что может сказать о достоинстве шпаги привыкший действовать топором? Кстати, коллега: может, вы поделитесь опытом, имеющимся по этой части в Священной Римской империи? Кесарь Леопольд сформировал роты метких стрелков раньше, чем Петр Великий.
– Scharfsch"utzen? Двенадцать тирольских рот? Это скорее ополчение, чем регулярные войска. За пределами Тироля воевать не обязаны. Нет, я их не встречал. Только слышал.
– Зато я встречал. Будучи по ту сторону мушки.
Маловыразительное лицо Миниха оживилось нежданным интересом и вниманием:
– Ну и как?
– Незабываемо. Уцелел по чистой случайности, всех остальных офицеров выбили в считанные минуты.
– Himmelherrgott! Какое варварство!
– Вы возмущены?
– А вы нет?
– Ничуть. Не вижу ничего предосудительного в отстреле тирольцами нас, французских захватчиков.
– Возможно, законы войны сие не нарушает, но законы чести... Нельзя охотиться на офицеров, как на оленей.
– Увы, старомодные правила рыцарственности остались в минувших веках. Слишком заманчиво сделать негодным к бою целый полк, истребив лишь две дюжины человек. Ящик Пандоры открыт - и открыт не нами. Кстати, у шведов при Карле многие унтер-офицеры имели штуцера. Только пускали в дело не часто, уповая больше на рукопашную.
– Вероятно, не видели пользы в этом оружии?
– Бог знает. По моему долговременному опыту, штуцера - они же винтовальные фузеи, а по-солдатски просто 'винтовки' - наиболее полезны в азиатских войнах. Против горцев, палящих из-за укрытий, или восточной иррегулярной конницы, этого бедствия степей. Дикие наездники носятся то поодиночке, то многотысячными толпами, стреляют из луков и показывают чудеса вольтижировки, перехватывают обозы и окружают колонны на марше...
– Разве кавалерия, не знающая строя, опасна регулярному войску?
–
– Стрелами?
– Большей частью. Хотя у некоторых и ружья есть. Но, скажу я вам, татарские луки против обыкновенных мушкетов не так уж плохи. Учитывая, что им целиться в плотный строй, а нам - в одиночек на полном скаку. Если оказывать каждому джигиту такое уважение, что останавливать марш и палить по нему целым плутонгом, за день и мили не пройдешь. Не оказывать - неприятель постепенно наглеет. Стрелы сыплются дождем, раненые множатся с каждой минутой... Разреженная линия стрелков с точным дальнобойным оружием закрывает весь этот балаган раз и навсегда. Ежели каждый враг, приблизившийся на триста шагов, получает пулю - поверьте, после двух-трех убитых они приближаться перестают. А на больших дистанциях луки бессильны. Винтовка - вот ключ к вратам Востока!
– Боюсь, вы увлекаетесь, дорогой граф. Турки сами имеют нарезные ружья в изобилии: насколько мне известно, некий род винтовальной фузеи у казаков именуется 'янычаркой' или 'яныченкой'. Или вы говорите о своих 'новоманерных' штуцерах? Уж простите великодушно, не усматриваю в них чудо-оружия.
– Помилуйте, я и не требую сего титула. Кому, как не мне, знать все их многочисленные несовершенства. А вы, вероятно, имели дело с изношенными экземплярами. Дело в том, что у этих ружей есть слабое место. Опытные образцы выдерживали триста выстрелов до износа втулки, сопрягаемой с зарядными частями; погнавшись за количеством, мы потеряли в долговечности. Примерно на треть или даже вполовину. Меткому стрелку, для сохранения навыка, надо упражняться, делая хотя бы по пять выстрелов в неделю. Лучше - больше, да куда уж там... Фузею, вдесятеро дороже обыкновенной, приходилось каждый год возвращать на завод для перешлифовки. Очень хлопотно, очень дорого, очень ненадежно.
– Вы мужественный человек, раз готовы признать неудачу.
– Неудачу? Хм... Не готов! Осмелюсь вам, Христофор Антонович, доложить, что колоссальный выигрыш в меткости, дальнобойности и частоте огня перевешивает все недостатки новоманерных ружей. При условии правильного и аккуратного использования оных, на что способен, безусловно, не каждый солдат. И даже не каждый офицер. Пока выучишь - семь потов сойдет и годовой запас матерщины истратишь. Могу согласиться лишь с тем, что изготовление сего оружия en masse и скороспешное, без должной подготовки, введение в практику было ошибкой. Моей ошибкой. Весьма дорогостоящей и внесшей немалый вклад в бедственное состояние русских финансов. В этом - грешен, батюшка!
– Не ко мне. Сей грех пусть Камер-коллегия вам отпускает.
– Замолю. Если с индийской компанией пойдут навстречу. Что хочу еще сказать... Вы ведь в Санкт-Петербург собираетесь возвращаться?
– Да, мне поручено Ея Императорским Величеством приготовить апартаменты к переезду двора в северную столицу.
– Передайте профессору Лейтману мое искреннее восхищение и глубокую благодарность. В его трактате о штуцерной стрельбе есть очень интересные наблюдения. Надеюсь, он не будет в претензии за их использование мною.