Жизнь и подвиги Антары
Шрифт:
– Кто же из великих царей и доблестных фарисов осмелился на такое дело? Ведь мы, Бену Абс, испытаны в сражениях, и всем известно, что мы уничтожим и унизим всякого, кто на нас нападет.
Тогда царь Зухейр сообщил им, что против них выступили йемениты под предводительством Ханзалы Кровопийцы, который хочет им отомстить за пленение своей дочери и убийство ее мужа и собрал против них неисчислимое войско.
И все присутствующие повиновались царю и разошлись по своим шатрам, чтобы снарядиться самим и известить тех, кто не слышал слов царя. А Антара понял, что скоро он им понадобится, отправился в палатку своей матери Забибы и, застав ее плачущей из-за обиды, которую ему пришлось вытерпеть, сказал ей:
– Не плачь и не горюй, клянусь господом Земзема, я получу
И мать ответила ему:
– О сынок, Абла твоя раба и хочет принадлежать только тебе, что бы ни случилось. Сегодня во время стычки, когда в палатках не было мужчин, она была у меня, и я видела, как она плакала и страдала из-за того, что тебе пришлось вытерпеть. Она сказала мне: «Успокой его, утешь его сердце — я никогда не забуду его любви и благородства и не подчинюсь отцу. Ему не удастся достигнуть того, что он желает, хотя бы он разрезал меня на куски своим мечом».
Услыхав это, Антара вздохнул свободнее и произнес стихи:
Что мне до гнева недругов моих, Когда меня возлюбленная любит!А когда настало утро, осветив землю своим сиянием, Антара приказал братьям гнать верблюдов и верблюдиц на пастбище.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
А становище в это время волновалось, подобно бурному морю, над которым дуют сильные ветры. Всюду блестели копья и сверкали мечи, и к полдню почти все воины покинули становище, а вел их царь Зухейр, подобный неустрашимому льву. Он был с ног до головы закован в броню, а голова его была украшена изображением орла. А вслед за ним, подобно изливающемуся из облака дождю, устремилось пять тысяч всадников. Однако царь Зухейр опасался, что враги пойдут другой дорогой и, миновав его, придут в становище. Поэтому он оставил там своего сына Шаса во главе пятисот испытанных в сражениях всадников. А на помощь Шасу царь оставил его брата Кайса, который был доблестным воином и славился своим благоразумием, так что его даже прозвали Кайсом Разумным. А Шаддаду и его братьям Малику и Захме аль-Джаваду, которые также оставались в становище, царь поручил хранить семьи и скот.
А йеменцы числом восемь тысяч всадников вышли еще до того, как снарядились Бену Абс. Но случилось так, что они пошли другой дорогой и подошли к становищу Бену Абс, когда воины абситов во главе с царем уже покинули его. Это было утром, и пастухи увидали со своих пастбищ, что вражеские всадники заполнили окрестные холмы и долины. Тогда пастухи поспешно вернулись в становище, гоня скот и поднимая тревогу своими криками и воплями. И все оставшиеся в становище воины вскочили на коней, а Шас и его брат Кайс приказали всем приготовиться и снарядиться к бою за своих жен, детей и имущество. Выехали и всадники Бену Кирад во главе с Шаддадом и его братьями Маликом и Захмой аль-Джавадом, и не успели они отъехать от становища, как появилась йеменская конница. Их всадники скакали к становищу со всех сторон, заслоняя восток и запад, сотрясая землю ударами копыт и затмевая солнце блеском своих мечей и копий.
И увидав приближающихся врагов и поняв, какая грозная опасность нависла над становищем, Антара обрадовался и сказал:
– Клянусь Аллахом, сегодня я добьюсь того, чего желаю!
Потом он посоветовался со своим братом Шейбубом о том, как ему дальше поступать. И Шейбуб сказал ему:
– По-моему, тебе следует сейчас погнать небольшое стадо верблюдиц и верблюдов на ближайший холм и оттуда наблюдать за сражением. Я уверен, что наши господа потерпят поражение и будут нуждаться в твоей помощи. Но ты не садись на коня и не вступай в сражение, пока твой отец не даст тебе своего имени и не посрамит твоих врагов. А если Шаддад не захочет засвидетельствовать, что ты его сын, тогда ты не двигайся с места и скажи ему: «О господин мой, я ведь раб, и мне не пристало вмешиваться в бой и сражаться со славными господами арабов. Еще
И Антара обрадовался совету брата, который показался ему разумным, и, набрав камней в руки, пригнал верблюдиц на вершину ближайшего холма и остановился там в ожидании. А Шейбуб вел Абджара перед ним, а оружие Антары и его меч аз-Зами лежали на седле коня.
И когда поднялось солнце, началась битва между йеменцами и Бену Абс, а Шейбуб говорил Антаре:
– Это — твой день, сегодня твое сердце возрадуется.
А конница Бену Тай надвинулась, подобно туче, и абситы встретили ее, и воины сшиблись, обагряя песок своей кровью. Абситы держались стойко, как подобает арабам, ибо они предпочитали лучше испить чашу гибели, чем обратиться в бегство. Но вскоре враги подавили их своей многочисленностью и обилием снаряжения. Голоса абситов ослабели, тела покрылись ранами, и в конце концов измученные всадники повернули вспять к своим шатрам, а враги преследовали их по пятам. Кайс и многие другие были ранены, и теперь абситы поняли, что им суждено погибнуть. Тут из палаток выбежали полногрудые девушки, без покрывал, распустив волосы, вопя, плача и раздирая на себе одежды. Женщины и девушки стали кричать на всадников Бену Абс, побуждая их вернуться на поле битвы, но воины не слушали их и не отвечали им, предпочтя позор честному бою и гибели.
Тогда Малик, отец Аблы, сказал Шаддаду, который получил две тяжелые раны и потерпел позорное поражение:
– О брат мой, где твой раб Антара, почему он не был с нами в этот тяжкий день?
И Шаддад ответил ему:
– О Малик, ты ведь знаешь, что мы из-за тебя удалили Антару, брось же эти бесполезные речи! Клянусь Аллахом, если бы Антара был с нами сегодня, мы не попали бы в такое тяжелое положение!
И сказав это, Шаддад стал искать Антару и увидел, что он стоит на вершине холма, наблюдая за тем, какое позорное поражение выпало на долю Бену Абс, и насмехаясь над ними, а его брат Шейбуб пляшет перед ним, играя на флейте. При виде этого Шаддад не стерпел и, пришпорив своего коня, поскакал к Антаре, а его брат Малик последовал за ним. И приблизившись к Антаре, Шаддад крикнул на него:
– О скверный, безумный раб, разве ты не видишь, какое горе и какие бедствия выпали на долю Бену Абс от проклятых врагов?
Тогда Антара ответил ему:
– А что я могу сделать, о господин мой? Если бы мои руки обладали достаточной силой, я отогнал бы от вас ваших врагов. Меня очень огорчает то, что случилось с вами. Будь у меня сила и разум, я добился бы того, чего желаю. Но я ведь только один из ничтожных рабов, у которого нет никакой цены в глазах славных воинов Бену Абс. А раз так, я буду жить в одиночестве или попаду в плен вместе со скотом и буду служить любому господину, который захватит меня, как обычно служит раб. Я буду делать все, что он потребует от меня, — буду добывать для него масло и жир, чтобы меня не наказывали и не продавали.
И сказав это, Антара погнал верблюдов дальше, оставив своего отца с дядей стоять на месте. А Шаддад разгневался, когда увидел, что Антара не обращает никакого внимания на его слова, и крикнул ему:
– Горе тебе, сын греха, это что еще за пренебрежение? Ты, наверно, сошел с ума, негодный, или, может быть, тебя околдовали?
И Антара ответил ему:
– Чего ты хочешь от меня, о господин мой? Разве ты когда-нибудь видел, чтобы знатные господа арабов просили помощи у своих рабов?
И от этих слов гнев Шаддада разгорелся еще сильнее, но он сдержался и сказал:
– Я знаю, что твое сердце полно гнева против нас, поэтому я терплю и ничего тебе не отвечаю. А теперь иди и нападай вместе с нами на врагов, и ты будешь свободен с сегодняшнего дня.
Но Антара ответил:
– О господин мой, я поклялся, что отныне не сяду на боевого коня и не буду сражаться с воинами, чтобы больше не было никаких разговоров обо мне. Я буду пасти скот, как подобает рабу, и буду служить тому, кто захватит или купит меня.