Жизнь - капля в море

Елисеев Алексей Станиславович

Еще не кончились эти переговоры, а уже начали составлять списки тех, кто полетит, давать указания начальнику экспедиции о выдаче имущества (унтов, меховых курток, лыж, пил...), звонить летчикам, чтобы немедленно выезжали к самолету. По коридорам побежали к выходу отъезжающие. Машина завертелась.

Королев пошел в зал, где сидели специалисты, чтобы успокоить их и уговорить разойтись по гостиницам. Сказал, что, наверное, завтра в районе обеда космонавты прилетят.

Полет завершен. Было очевидно, что космонавтам предстоит провести в лесу в снегу ночь, но они будут там не одни. Все возможное для их безопасности сделано. Нашего участия уже не требовалось.

Вдвоем с БВ мы шли из МИКа. Я никогда не видел его раньше таким усталым - больше суток на ногах с предельным нервным напряжением. Шли молча. Потом

он вдруг грустно сказал: «Я не хотел бы еще раз пережить такое». Это было ясно и без слов.

Назавтра мы встречали на аэродроме космонавтов. Они все еще были одеты в то, что им сбросили вертолетчики, которые увидели их первыми. Наверное, слово «сбросили» к этому случаю не подходит. Я просто не знаю, чем его заменить. Вертолетчики в этот мороз сняли с себя и куртки, и то, что было у них на голове (один - шапку, другой -шлемофон), достали свои термосы с чаем - и все это бросили космонавтам. Они бы, похоже, и сами выпрыгнули, если бы вертолет мог вернуться без них. Такой был порыв души. Кстати, у всех - и у тех, кто обнаружил космонавтов на месте посадки, и у тех, кто ожидал встречи с ними на полигоне. Прилетевших обнимали, целовали, поздравляли. У некоторых встречающих на глазах были слезы.

Через полтора часа после прилета состоялась встреча космонавтов со специалистами. На ней мы с захватывающим интересом слушали рассказ Алексея о том, как проходил первый в истории выход в космос. Какие ощущения были при выходе. Что было просто и что сложно. Я помню перед полетом мы побаивались, как бы Алексей не запутался с фалом при возвращении к кораблю. Ведь фал был длинный и, когда расстояние между его концами сокращалось, мог образовывать петли. Но оказалось, что фал «запоминал» свою начальную форму, и при подходе Алексея к кораблю он сам возвращался в шлюз и принимал то положение, которое у него было перед выходом. Мы узнали, что можно видеть снаружи, защищает ли светофильтр от Солнца, комфортна ли температура в скафандре, легко ли в нем двигаться, удачно ли составлен график и так далее...

А потом - драматический рассказ обоих о спуске. Мы понимали, что причину отказа автоматического управления сможем раскрыть только в Москве, после детального анализа всех записей. Но почему при ручной ориентации космонавты оказались в лесу? Об этом мы надеялись получить какую-то информацию от них непосредственно. Ручная ориентация для спуска использовалась впервые. Нам надо было знать, какие подводные камни она в себе таит. И космонавты нам описали, что происходило на борту.

Оказалось, что управлять лежа поперек кресла в невесомости гораздо сложнее, чем на Земле. Космонавт всплывает над креслом и из-за этого не видит изображения в визире. Чтобы занять удобное положение, Павел попросил Алексея выйти из кресла и устроиться внизу под визиром. На это ушло какое-то время. Потом, когда Павел сориентировал корабль, ему захотелось, чтобы и Алексей убедился в правильности ориентации. Ведь от этого зависела жизнь обоих. Алексей со своего нового места не мог заглянуть в визир. Павел стал ему описывать картину, которую наблюдал. И на это уходили секунды. А корабль каждую секунду пролетал восемь километров... Был перелет...

В Москве мы поняли, что причиной отказа автоматической ориентации была ошибка наших двигателистов. Опять сработал принцип: лучшее - враг хорошего. От полета к полету все мы старались совершенствовать свои системы. На этот раз сделали еще более умной автоматику, которая следила за исправностью двигателей. Теперь при наземных испытаниях она умела распознавать любой мыслимый отказ и исключать из работы неисправный двигатель. Но оказалось, что характер реального истечения газа из сопла двигателя в космосе отличается от расчетного и эта «умная» автоматика выключила все нормально работающие двигатели. Как хорошо, что в ручном управлении новая автоматика не участвовала! Поскольку при спуске оно было резервным и давало последнюю возможность для схода с орбиты, в нем использовались все возможности корабля. Разрешалась работа двигателей даже в тех случаях, когда их параметры отличались от расчетных. Это спасло... Хороший урок!

Что дальше ?

Полеты «Востоков» и «Восходов» вселяли надежду на то, что человек сможет долго жить и работать в космосе. Это разбудило фантазию у многих.

Стали вспоминать Циолковского. Его размышления о космических колониях, о заселении Солнечной системы, о покидании этой системы, когда Солнце начнет угасать. Обнаружили, что многие из его фантастических представлений о развитии цивилизации вдруг начали обретать реальные формы. У специалистов появлялось много самых разных предложений, и, естественно, возникали вопросы: какое из них принять? куда двигаться дальше?

Людям известно о мироздании очень мало. Им удалось немного изучить то, что они способны увидеть либо почувствовать, непосредственно или с помощью приборов. Но в человеке природой заложено стремление узнать больше. И он создает все новые и новые микроскопы и телескопы, чтобы глубже заглянуть в тайны материи и дальше во Вселенную. И путь поиска в каждом из этих направлений бесконечен. Чтобы организовать процесс познания, люди создают теории, которые описывают явления в том виде, в каком они их наблюдают. Но вот появляются новые приборы, и человек обнаруживает то, чего он раньше не знал, видит, что новое уже не вписывается в рамки существующих теорий, и тогда он создает новую теорию, которая становится базой для дальнейшего накопления знаний. И чем больше человек удаляется от мира своих естественных восприятий, тем трудней ему добывать новые знания. И тем сильнее тяга к ним. В этом непрерывном влечении к новому и в отсутствии границ познания заложена гарантия того, что людям всегда будет интересно жить.

Космические аппараты - это прежде всего инструменты, с помощью которых люди могут все больше и больше узнавать о Вселенной. И если для тех, кто наблюдал за событиями в космосе со стороны, вопрос о цели будущих полетов имел философское значение, то для Королева от ответа на него зависела практическая деятельность.

По всему чувствовалось, что Сергей Павлович много думал на эту тему. Он нередко приглашал кого-нибудь из своих наиболее близких коллег в небольшой садик во дворе предприятия и там, оторвавшись от текущих дел, подолгу прогуливался с ним, обсуждая свои идеи. После таких бесед и собственных размышлений Королев выбирал вариант, который, с одной стороны, явился бы крупным шагом вперед, а с другой - был бы осуществимым и мог увлечь его смежников.

Королев был прекрасным психологом. Он понимал, что дело будет продвигаться наиболее успешно, если каждый из основных исполнителей почувствует себя одним из его авторов. И умел это организовать. Когда на рассмотрение Совета главных конструкторов он выносил новый проект, то представлял его как общее предложение. И это фактически соответствовало действительности, поскольку со многими из участников совещания все обсуждалось при частных встречах. Хотя, конечно, изначально идеи, как правило, исходили от него самого. Королев умел увлечь своим проектом настолько, что все хотели в нем участвовать. Главные конструкторы чувствовали себя единомышленниками, членами одной команды.

А сам Сергей Павлович стремился продвигаться вперед, как можно скорее. Он соревновался с природой очень азартно. Как только удалось запустить первый искусственный спутник Земли, то есть добиться того, чтобы летательный аппарат не падал на Землю под действием силы тяжести, Королев начал думать о следующем шаге - как уйти от Земли в дальний космос. Его первой целью стала Луна. И уже в 1959 году, всего через год с небольшим после создания первого спутника Земли, осуществляется пуск космического аппарата к Луне. Впервые преодолевается земное тяготение. Это открыло принципиально новые возможности, и появилось естественное желание ими поскорее воспользоваться. Очень любопытно было взглянуть на обратную сторону Луны - посмотреть на то, чего люди с Земли увидеть не могли. Через девять месяцев после первого полета к Луне туда же отправляется корабль с фото - и телеаппаратурой. На этот раз траектория была выбрана так, чтобы корабль обогнул Луну и фотоаппараты смогли запечатлеть ее обратную сторону. Весь мир увидел телевизионные изображения тех уникальных снимков. И поражало не то, что было на снимках. В конце концов, картина была такой, какой ее и ожидали увидеть, - те же горы, кратеры, равнины, что и на стороне, видимой с Земли. Может быть, поверхность более изрезана, да равнин поменьше. Главное впечатление произвела сложность экспериментов, которые способны ставить люди.