Жизнь моя - Армия
Шрифт:
ТЕРЕЗА
Маленькая юркая козочка с изящной головкой и удивительными золотистыми глазами буквально очаровала Васина, когда он появился в доме тещи. Он знал, что коза объягнилась у Старостиных еще две недели назад тремя козлятами, но времени не хватало сходить посмотреть. Жена Юлия с восторгом рассказывала о козлятах. Она ходила к родителям часто. В тот вечер жена попросила его унести матери скопленные сухари и очистки, так как сама собиралась в парикмахерскую подстричься.
Козочка прыгала по дому, когда
— Невзлюбила Машка ее почему-то. Отпехивает, сосать не дает, того и гляди рогами убьет, так и пришлось домой взять. Сама пою из бутылки. Козушка здоровенькая, хоть и помелче сестрички с братцем… Коль, может поужинаешь? У нас тут много всего осталось. Юра вот в смену ушел и выпить тебе не с кем, но можешь и один рюмочку-другую дернуть. Посмотри в холодильнике…
Прапорщик отказался от угощения. Сел на диван, рассказывая Старостиной о работе и новостях.
Козленок тут же попытался запрыгнуть к нему на колени. Но он был еще слишком мал и ничего не получилось. Упал на бочок, дрыгнув мохнатенькими ножками. Сразу вскочил и попыталась забраться на диван еще раз. Васин, не долго думая, подхватил животину и пристроил на руках. Козушка и не думала сопротивляться. Потянулась к его лицу носиком и принялась тщательно обнюхивать. Заглядывала в глаза, время от времени пофыркивая и мекая, словно что-то говоря. Большая мужская рука гладила мягкую рыжую шерстку. Теща рассмеялась, собирая пойло на утро:
— Смотри-ка, понравился ты ей! Ко мне не идет, да и Юру не жалует. А тут сразу заскочила…
Он спросил:
— Мам, ты ее как зовешь?
— Пока еще не придумала. Да и к чему? Подрастет немного и зарежем. Не хочу я стадо разводить на лето. Раздаивать надо, а потом привыкаешь и жалко вроде…
Васину тоже стало жалко такого славного и ласкового козленка. Он почесал кудрявый лоб малышки и сказал:
— Мам, а если я попрошу ее мне отдать? Вот научится сама есть и заберу. Отдашь?
Наталья Леонидовна легко согласилась:
— А чего не отдать-то? Мяса ведь с нее не много будет. Раз понравились друг другу, забирай. Только где держать будешь?
— Место в коровнике при части найдется. Я ее Терезой звать стану и ты так зови. Ладно?
Теща кивнула, продолжая резать вареную картошку. Козушка, словно бы поняла весь разговор и то, что мужчина спас ее от скорой смерти. Встала на его коленках на остренькие копытечки и несколько раз лизнула в щеку нежно-шершавым язычком. Потом подогнула ножки и улеглась.
Полтора часа, что прапорщик провел у Старостиных, Тереза не слезала с его рук. Васин ласково трепал ее по шейке. Почесывал спинку. Гладил по мордочке. Уходя, сказал:
— До чего же красивая! Золотистая вся. Ласковая козушка будет…
Два с половиной месяца прапорщик каждый вечер появлялся у тещи. Козленок ждал его и тут же принимался ковырять загородку за печкой лбом, требуя выпустить. Она быстро привыкла к имени и даже откликалась. Стоило Васину позвать ее и Тереза бежала к нему с любого угла комнаты, весело подскакивая на всех четырех ножках. Теща смотрела на зятя и смеялась:
— Ну надо же, как она к тебе льнет! Ты словно околдовал козушку чем. Уж не слово ли заветное знаешь, Коль?
Он посмеивался и осторожно прижимал рыжую резвушку к себе. Козочка ласково облизывала его лицо, терлась мордочкой о мужскую шею и Васин довольно смеялся. Когда хозяйка перевела ее в хлев, вставала на задние ножки и тянулась к мужской руке мордочкой через загородку.
В конце третьего месяца жизни Терезы прапорщик по-тихому перевез ее на собственной машине в коровник при части, выделив крошечный и незаметный уголок для своей любимицы.
Начальник продовольственной части весьма редко заходил в коровник и свинарник, так что скорого обнаружения посторонней скотинки Васин не боялся. К тому же майор Федоров предпочитал работать в штабе и частенько уезжал что-то «добывать», полностью спехнув всю работу в подсобном хозяйстве на прапорщика.
Поездку в автомобиле козочка перенесла весьма спокойно. С интересом смотрела через затемненное стекло на мелькавшие мимо дома и деревья с кустами, стоя копытцами на заднем сиденье. Она быстро привыкла к солдатам, да и те с удовольствием играли с ней, часто выпуская из загончика в коридор.
В конце мая, когда подросла молодая травка, ей было пять месяцев и это была почти взрослая коза с острыми, довольно длинными, рожками и густой рыжей бородой. Васин, по совету тещи, пытался ее раздаивать. Козушка позволяла ему притрагиваться к вымени, лишь поглядывала золотистыми глазами сбоку. Он выпускал Терезу пастись каждый день за старым хлевом, а чтоб не ушла никуда, привязывал к вбитому в землю колышку на веревку. Травка там была густая и сочная.
Начальник подсобного хозяйства не знал, что Гулькин за эти полтора месяца приучил козу к окуркам. Сам он курить бросил, но до сих пор обижался на Васина «за оригинальное лечение от пагубной привычки». К тому же начальник не упускал возможности рассказать эту историю всем и каждому, старательно расписывая свой метод прерывания зависимости от никотина. Солдаты теперь не рисковали курить в кормоцеху и коровнике. Старательно прятали окурки, едва завидев прапорщика.
Игорь еще в первый день протянул козушке затушенный окурок. Тереза понюхала и с удовольствием сжевала его. С этого дня, едва солдаты собирались покурить возле коровника, она вставала рядом и ждала, нетерпеливо блея и потряхивая бородой. Если солдат слишком долго, по ее мнению, не отдавал окурок, коза «шла в атаку». Вставала на задние ножки и нагнув голову, шагала на обидчика, пребольно тыкая его в грудь. Парни смеялись и «награждали» ставшую теперь общей любимицу собранными со всей части окурками. Попросили друзей в роте приберегать «бычки».