Жизнь на каблуках

Царева Маша

– Я на диете.

– Отлично. Приглашаю тебя в вегетарианский ресторан. Будем есть салат из морковки и рисовую лапшу.

Он вкрадчиво улыбался, он прекрасно знал, насколько неотразимо выглядит, и видел, какое впечатление произвело на меня его внезапное появление. Он предвкушал победу и, честно говоря, был весьма близок от нее.

Но я все же смогла взять себя в руки.

– Сам жри свою рисовую лапшу!

Я выдернула руку и, слегка задев его плечом, прошла мимо. Это было грубо, но иначе я поступить не могла.

Только

скрывшись за углом, я решилась поймать такси. Мне казалось, что стоит мне остановиться, как он догонит меня, обнимет за плечи и решающим аргументом в пользу очередного безумства будет его теплеющий взгляд. Он досыта накормит меня переслащенным враньем, и я снова растаю, как рахат-лукум на солнце.

Этого я допустить не могла. SOS, моя независимость в опасности! А это значит, что пора ретироваться.

Но никто меня догонять не собирался.

В такси я заплакала. Ненавижу людей, которые плачут в общественных местах. Ненавижу и тех, кто с любопытством пялится на людей, плачущих в общественных местах. Водитель такси неотрывно смотрел на меня в зеркало заднего вида. Не знаю уж, чем его привлек мой быстро краснеющий нос и зареванные глаза. Выходя из машины, я показала ему язык. А он беззлобно проворчал: «Дура!»

Честно говоря, я была с ним полностью согласна.

Глава 3

В ларьке возле дома я купила самых дешевых ментоловых сигарет. Буду курить одну за одной, пока не кончится вся пачка. Тогда, может быть, меня стошнит от передозировки никотина. И, корчась над унитазом, я буду думать о нем, Семашкине Денисе Викторовиче. И тогда – кто знает – вполне вероятно, что сработает эффект собаки Павлова, и одно упоминание его имени будет вызывать у меня рвотные позывы. А не щемящую грусть, как сейчас.

«Хоть бы дома не было Зинки, – думала я, уныло поднимаясь по лестнице вверх. – Посидеть бы сейчас одной на кухне. Свет зажигать не буду. Жаль, что мы не держим дома спиртного, несколько рюмок водки мне бы сейчас не помешало».

Но Зинка была дома. Не поверите, она сидела на кухне с выключенным светом, а на столе перед нею высилась бутылка водки. Как будто бы специально меня ждала.

Я удивилась – как и любая манекенщица, Зинаида заботилась о цвете лица и спиртное почти не употребляла.

– Эй, ты что?

Я включила свет и увидела, что Зинаида плачет.

Это было так необычно. Я ни разу не видела ершистую, хамоватую Зинку заплаканной. Поэтому вид ее распухшей физиономии, по которой катились черные от туши слезы, произвел на меня сильнейшее впечатление.

Мои собственные слезы мгновенно высохли. Терпеть не могу фарсовые ситуации. Две девицы, навзрыд плачущие над бутылкой водки, – это же просто смешно.

– Что случилось? – строго спросила я.

– Ничего. – Зина решительно открутила пробку и налила водки

в стакан.

Я без особенных усилий отняла у нее и стакан, и бутылку.

– Так, Зинаида, сейчас убью. Ты что это тут придумала?

– Лучше убе-ей! – заголосила Зинка. – Потому что дальше так жить бесполе-езно!

Где-то я читала, что истерику надо останавливать пощечиной. Недолго думая, я изо всех сил треснула Зинаиду по физиономии. Странно булькнув, она замолчала.

– А теперь рассказывай. Что там у тебя стряслось.

– Я не буду участвовать в Неделе высокой моды, – всхлипнула она.

– И что?

– И то! Опять меня задвинули на задворки! Я так готовилась к Неделе! Похудела на два килограмма, покрасилась. И в итоге меня не выбрал ни один модельер из двенадцати.

– И только поэтому ты решила накушаться водки? – уточнила я.

– Много ты понимаешь. Да Неделя высокой моды – это шанс. В рамках проходит конкурс «Манекенщица года»! Пако Рабанн приезжает. И все наши известные модельеры будут.

– Забудь. Значит, твой шанс ждет тебя где-то в другом месте.

– Нет, ну какие же все сволочи! – Ее голос вновь опасно зазвенел. – Прикинь, одна мразь сказала, что у меня толстые бедра. У меня! – Зинаида звонко хлопнула себя по костлявым бокам.

– Успокойся. Ты худая.

– Если бы ты знала, что это такое – не пройти двенадцать кастингов подряд.

«Если бы ты знала, что это такое, встретить бросившего тебя любимого, который выглядит счастливым!» – подумала я.

– Ложись спать, Зин. Все у тебя впереди. Тебе всего двадцать четыре. У тебя еще будут сотни пройденных кастингов.

– Вот именно! – взревела она. – Двадцать четыре! А тем сукам, которые будут участвовать в «Манекенщице года», нет и девятнадцати! Отдай мою водку!

– Еще чего! – Я решительно убрала бутылку в кухонный шкафчик.

– Не ты ее купила. Отдай.

– Хочешь, чтобы я тебе еще раз врезала?

– Только попробуй… Ой! – Ее взгляд наткнулся на сигаретную пачку, которую я опрометчиво выложила на стол. – Что это?

– Сигареты, не видишь, что ли?

– Твои?

– Чьи же еще?

– Варь, ты что, его видела, что ли?

В сообразительности ей не откажешь. Зинка прекрасно помнила, при каких обстоятельствах я когда-то начала курить.

– Ну и что? Встретила.

– Где?

– Случайно встретила на улице. Какая разница?

Я нервно щелкнула зажигалкой и неумело затянулась. Ментоловый дым обжег горло. Вкус сигаретного дыма ассоциировался у меня с безысходной депрессией.

– Видимо, большая разница, раз ты сразу же понеслась в табачный ларек.

– Ну и что? Я расстроилась, – призналась я. – Потому что он выглядел как модель Хьюго Босса, а у меня были грязные волосы и прыщ во все лицо..

– Только из-за этого?