Жизнь одного химика. Воспоминания. Том 1. 1867-1917
Шрифт:
Комиссией У. С. была заказана постройка двух заводов жидкого сернистого газа. Жидкий сернистый ангидрид нашел применение для фабрикации хлористого сульфурила, которая была установлена ранее в Московском Промышленном районе. Вслед за хлористым сульфурилом последовала фабрикация метилового эфира и хлорсульфоновой кислоты. Из производных фосгена следует отметить фабрикацию хлорангидридов муравьиной кислоты, впервые установленную в России на заводе Воронцова-Вельяминова. Меньшее значение имело сооружение ряда заводов для фабрикации хлоропикрина, который употреблялся, как удушающее средство для наполнения химических снарядов.
Особую область, затронутую Комиссией У. С., составляло изготовление цианистых соединений и различных производных синильной кислоты. Попытки прямого синтеза синильной кислоты не увенчались успехом, но, благодаря деятельности комиссии, в центральных губерниях была значительно расширена фабрикация желтого синькали.
Из второстепенных производств следует упомянуть фабрикацию мышьяковистых соединений, хлорного олова, хлористого хромила и т. п. Из органических продуктов укажем на фабрикацию
Комиссия У. С. с самого начала своей деятельности работала в полном контакте с Русским Физико-Химическим Обществом, которое оказало ей громадную поддержку в смысле выработки различных лабораторных методов получения разнообразных химических соединений, необходимых для газовой борьбы. Для более рациональной помощи Комиссии У. С. Совет Физико-Химического Общества 11 сентября 1915 года вошел в Особое Совещание по Обороне с ходатайством об отпуске средств для организации Военно-Химического Комитета и при нем небольшого опытного завода — мастерской, на котором можно было бы после лабораторных исследований испытать в малом заводском масштабе выработанные методы получения нужных для военного дела химических продуктов. Наша комиссия в сильной степени поддержала это ходатайство, так как не раз уже пользовалась услугами Физико-Химического Общества для разрешения различных вопросов и уже имела в своем составе постоянного члена проф. Чугаева, которому было поручено исследование по вопросу о рафинации платины и приготовлении платинового катализатора для производства олеума; для выполнения этого исследования комиссия отпустила необходимые для опытов средства и исходный материал.
В конце 1915 года Военно-Химический Комитет при Физико-Химическом Обществе был окончательно сформирован и получил средства для производства научных исследований; но необходимо подчеркнуть, что все профессора и преподаватели, которые принимали участие в работах Военно-Химического Комитета, не получали никакого вознаграждения и отдавали свое время и знания совершенно безвозмездно. Деятельность Военно-Химического Комитета продолжала все время расширяться и принесла большую пользу сначала Комиссии У. С., а впоследствии и Химическому Комитету. После окончания войны опытный завод на Ватном острове продолжал свою работу и имел существенное значение для установления некоторых производств, в особенности сахарина. Позднее Военно-Химический Комитет преобразован в Институт Прикладной Химии, причем все хозяйство Ватного Острова, как-то имущество Винного склада и опытный завод, было передано в заведывание Института. В организации опытного завода на Ватном острове активное участие принимал энергичный инж.-техн. Климов, который во время большевиков все время оставался директором этого очень важного учреждения.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ СОЗДАНИЕ ХИМИЧЕСКОГО КОМИТЕТА
В январе 1916 года, во время поездки председателя Комиссии У. С., И. А. Крылова, вместе с начальником II Отдела Технич.-Артил. заведений, ген. М. П. Дымша, для обследования Глобинского Химического завода, долженствующего изготовлять фосген, случилось крушение поезда, во время которого безвременно погиб М. П. Дымша, а И. А. Крылов получил очень тяжелое поранение, которое ему едва не стоило жизни. Нервное потрясение и физические страдания, конечно, не позволяли ему оставаться на таком ответственном посту в такое горячее время, и потому он был заменен постоянным членом Артиллерийского Комитета А. А. Дзержковичем, который заменял его и во время болезни и его лечения летом в Крыму на Саккских грязях до сентября 1916 года. Начальник Г. А. У., ген. А. А. Маниковский, после случившегося несчастия с И. А. Крыловым и М. П. Дымша, имел ввиду соединить Комиссию У. С. с нашей комиссиею под моим общим председательством. Но, принимая во внимание громадную организационную работу нашей комиссии, которая требовала от меня в то время особо напряженной деятельности и частых раз’ездов, эта мысль была временно оставлена, и председателем комиссии У. С. был назначен А. А. Дзержкович, который уже ранее работал по снаряжению снарядов удушающими средствами.
К началу 1916 года снабжение армии и страны различными химическими продуктами и добывание сырья для нужд химической промышленности находились в ведении целого ряда учреждений; не лишне будет их перечислить: наша комиссия по заготовке взрывчатых веществ, Комиссия У. С., Военно-Химический Комитет, Комитет Военно-Технической Помощи, Химический Отдел Центр. Воен.-Пром. Комитета, Химический Отдел Земгора, Химические отделы Московского и других провинциальных Отделений Воен.-Пром. Комитета, и, наконец, в Управлении Верховного Начальника Санитарной и Эвакуационной части находилась тоже отдельная часть, которая должна была ведать некоторыми химическими производствами. Таким образом, отдельных организаций существовало больше, чем достаточно, но никакого органа, который мог бы объединить эти учреждения, помочь им в отыскании сырья и необходимых материалов и распределить последние сообразно потребностям, отвечающим данному моменту, создано не было. А потребность в нем была огромная. Большинство учреждений уже стало признавать нашу комиссию вследствие обширности возложенных на нее задач, за орган, которому должны быть приданы наиболее широкие функции по об’единению химической промышленности. Отдельные отрасли химической промышленности, часто тесно между собою связанные по характеру продуктов, необходимых для их производств, постоянно обращались в нашу комиссию со своими нуждами и с просьбой об’единить деятельность их заводов; так в конце 1915 г. под моим председательством был устроен съезд представителей жировой промышленности для решения целого ряда вопросов, связанных с получением мыла, свечей и, в особенности, глицерина, — надобность в котором для приготовления нитроглицерина, вследствие большого спроса на динамит для военных и горных работ, сильно возросла. Такое об’единение представителей различных видов химической промышленности имело очень большое значение и позволяло проконтролировать себестоимость изготовляемых продуктов и установить правильное снабжение работающих заводов необходимыми материалами. Тем не менее некоторые важные химические вопросы решались и без ведома нашей кемиссии, — и иногда безусловно к вреду для общего дела насаждения здоровой химической промышленности в нашем отечестве.
Кроме общих соображений о необходимости об’единения учреждений, работающих на химическую промышленность, возникло еще одно специальное обстоятельство, которое в начале 1916 года настоятельно требовало создания особого органа, который мог бы наиболее рациональным образом способствовать выполнению всех задач, поставленных химической промышленности обороной страны.
Я уже рассказал выше, в каком трагическом положении очутилась наша страна, когда немцы в мае 1915 года впервые пустили в ход ядовитые газы. Борьба против удушливых газов должна была заключаться в употреблении особых противогазовых повязок или масок, содержащих в себе такие вещества,
которые могли бы поглощать эти ядовитые газы. Так как было известно, что немцы выпускают, главным образом, хлор, то первые предохранительные повязки состояли из марли, пропитанной раствором гипосульфита (серноватисто-натриевой соли). Но такие повязки были явно недостаточны; нужно было создать настоящий противогаз. К сожалению, дело с выработкой хорошего типа такого противогаза подвигалось очень медленно, и к осени 1915 года, кроме марлевых, пропитанных гипосульфитом, повязок, наша армия не имела никакого другого средства для борьбы с удушливыми газами. На наше счастье в течение остальной части 1915 года и зимы 1916 года немцы не выпускали ядовитых газов, и потому мы имели возможность столь продолжительное время сравнительно спокойно работать над созданием хорошего противогаза, подходящего для борьбы с различными ядовитыми газами. В особом отделе Управления Верховного Начальника, ведающем противогазами, не было энергичных и знающих людей, которые могли бы организовать это трудное дело и привлечь к работе людей, могущих осветить этот вопрос с различных сторон. Но отдельным лицам, которые взялись за эту работу по своей инициативе, удалось достичь весьма значительных результатов; в первую очередь здесь следует упомянуть работы проф. Н. Д. Зелинского, который уже осенью 1915 года предложил употреблять для поглощения хлора, фосгена и некоторых других газов активированный древесный уголь, употреблявшийся ранее для очистки спирта. Поверочные опыты, сделанные проф. А. Е. Фаворским в лаборатории Петроградского Университета, вполне подтвердили правильность достигнутых проф. Зелинским результатов, и, казалось, это предложение Зелинского надо использовать как можно скорее, — тем более, что в это же время инженер Кумант предложил и противогазовый аппарат, в котором можно было с удобством применить активированный уголь для поглощения газов.
К сожалению, как это часто бывало у нас, началась бесконечная волокита, которая сильно затормозила проведение в жизнь столь важного изобретения. С одной стороны, самолюбие лиц, работавших в отделе противогазов Верховного Начальника, не позволяло им откровенно признать, что не у них, а на стороне сделано это открытие; с другой стороны, авторы изобретения боялись потерять приоритет на него, и, вследствие этого, лишиться материальных и других выгод. Способ активации угля хранился в большом секрете, а так как винные склады и материалы находились в ведении Верховного Начальника, то отпуск угля для активирования не мог быть совершен без его согласия. Началась переписка, из которой стало ясно, что отдел противогазов сам решил использовать уголь для противогазов и потому мог только отчасти удовлетворить просьбу проф. Зелинского. Не считаясь с существованием противогаза Кумана-Зелинского, отдел противогазов Верховного Начальника стал вырабатывать свой тип, который получил название противогаза Горного Института: в коробку противогаза, кроме активированного угля, помещались еще натронная известь, производство которой в заводском масштабе у нас впервые было установлено в Петрограде на пивном заводе Дурдина, где собирались также и противогазы.
Таким образом, в начале 1916 года намечались две организации, которые стремились создать у нас сухой респиратор, который мог бы предохранять от удушливых газов в течение продолжительного времени, т. е. более часа, и в котором можно было бы легко дышать и даже двигаться. В ставке Верховного Главнокомандующего начальник штаба ген. Алексеев чрезвычайно интересовался результатами опытов с противогазами, и в письме к военному министру ген. Поливанову настойчиво просил принять все меры к тому, чтобы к весне 1916 года наша армия была бы снабжена достаточным количеством сухих противогазов, так как мокрые противогазы не могли считаться надежным предохранительным средством против ядовитых газов, а, предполагалось, что с весны немцы будут в широком масштабе применять удушливые средства.