Шрифт:
Пролог (1995 год)
Алька (Земля)
– Пожалуйста, прошу, молю всех богов, которые меня услышат, помогите, я сделаю все, что угодно, только пусть мой сын выживет, пусть он очнется, даже если он не сможет ходить, даже если забудет меня, пусть он будет жив, пожалуйста, молю, пожалуйста!..
Алька стояла на коленях посреди комнаты, сложив руки в молитвенном жесте и закрыв глаза, из которых продолжали литься слезы. Как и большинство родившихся в СССР, она не верила ни в каких богов, хотя, следуя веяниям перестройки, крестилась в 19 лет. А поддавшись на уговоры мамы, и Даньку тоже
Уже шесть дней Алька не видела своего сына, к нему не пускали, но она все равно таскалась каждый день к дверям отделения реанимации, чтобы услышать: «Без изменений. Состояние стабильно тяжелое». И «успокаивающие» слова доктора: «Вы не ходите сюда так часто, если что – мы вам позвоним. Вам очень повезло, буквально на прошлой неделе пришла гуманитарная помощь из Германии, лекарства, без которых надежды не было бы никакой». А сейчас она есть, надежда… Значит, надо надеяться.
Конечно, все сочувствующие – от соседей до медсестер в больнице – советовали сходить в церковь, помолиться. Алька пошла, и даже свечки поставила перед указанными служительницей иконами, но не почувствовала там никакого отклика, никакого душевного трепета. Казалось, что она там лишняя, что делает что-то не то и не так. Поэтому сегодня, вернувшись из очередного похода к дверям реанимации, зажгла все найденные дома свечи, и, встав на колени, молилась так, как получалось – так, как просила душа, просто произносила вслух то, что шло из сердца:
– Пожалуйста, услышьте меня те, кто может помочь, помогите моему сыну, я буду служить вам всю жизнь, отдам что угодно, только помогите!
Альке казалось, что это не она сама, а ее душа молит о помощи, и зов поднимается ввысь, облетая Землю. И вместе с этой молитвой ее как будто покидали силы.
Наконец, слезы высохли, слова закончились, словно утратив смысл. Алька погрузилась в какой-то ступор, сидя в тишине комнаты, не замечая ничего вокруг. И вдруг тишину квартиры разорвал телефонный звонок. Выйдя в прихожую, девушка со страхом смотрела на телефон, – с мамой она сегодня уже общалась, больше звонить было некому, разве что из больницы… Сердце как будто застыло в груди, когда она подняла трубку:
– Алло…
– Алина Валентиновна? Здравствуйте, это из Центральной детской больницы, отделение реанимации. Ваш сын очнулся, можете приехать, вас пустят к нему, но не больше чем на два часа. Приезжайте к 16.
– Спасибо… – слезы снова текут по щекам. Она кладет трубку и, прислонившись к стене, сползает по ней на пол. Почему-то вместе с радостью сердце разрывает непонятно откуда взявшаяся тревога…
Лора (Альн)
– Я нашла ее! Я ее слышу! – Лора выбегает из распахнувшихся прозрачных дверей дома и несется к тренировочной площадке, где все чаще проводит свое свободное время Рен, чем сильно ее раздражает. Вместо того, чтобы помочь, посочувствовать, утешить, только и знает, что носится на аэробайке или отрабатывает боевые приемы с големом на площадке… Но девушка не дает обиде разрастись, ведь ей так нужно поделиться своей радостью. Пробегает через сад, замечая, что сантия уже зацвела. Мелькает воспоминание, что Элис очень любила эти цветы и всегда ставила в комнату веточки цветущей сантии.
Лора выбегает из-под тени деревьев и останавливается на миг, любуясь открывшейся картиной. Солнце еще невысоко и утренний воздух кажется голубоватым, а на светло-фиолетовом небе бело-голубые облака создают волшебный по красоте узор, который отражается в бирюзовой воде озера. Девушка улыбается, давно она не обращала внимания на окружающую красоту. Вдохнув полной грудью, Лора вновь пускается в путь, огибает озеро и, подбегая к защитному куполу тренировочной площадки, тихонько касается его ладонью. Раздается мелодичный звон. Отражающий атаки голема мужчина поднимает руку, давая сигнал закончить бой, и поворачивается к девушке:
– Какая приятная неожиданность, Лора, вот уж никак не ожидал тебя здесь увидеть! Что за беда заставила тебя пересилить ненависть ко мне и нелюбовь к боевым единоборствам и прийти сюда?
Девушка могла бы ответить, что вовсе ничего не имеет против единоборств, ведь с детства занималась на тренировочной площадке с родителями и Элис. А в Академии они обычно занимались с Дэми. Но при воспоминании о Дэми и Элис настроение ее падает, и Лора уже жалеет, что прибежала сюда, решив как можно быстрее поделиться новостью.
– Рэн, я нашла! – волнение вдруг зашкаливает и девушка не может продолжить разговор, она прижимает руку к груди и пытается успокоить бешено стучащее сердце.
Рэн смотрит внимательно на Лору и взмахом руки убирает купол.
– Это Элис? Я чувствую, что это она, покажи мне.
Он подходит к девушке, протягивает ей руку ладонью вверх и невесело улыбается, видя ее опасение.
– Давай же, Лора, я не кусаюсь. Обещаю, что не затрону твой щит, возьму только то, что покажешь сама.
Девушка, наконец решившись, кладет руку ладонью на ладонь Рэна. Между соединенными ладонями появляется голубое сияние и полностью окутывает их руки. Через несколько секунд мужчина разрывает контакт, убирая ладонь, и тут же зарывается ей в свои светлые волосы.
– Ей нужна помощь. И Дэми, похоже, рядом нет. Неужели они так и не встретились? Где же он тогда? – Рэн зачесывает рукой назад растрепавшиеся волосы, он всегда начинает теребить их, когда волнуется. Лоре почему-то тоже хочется потрепать его по волосам, они всегда ей нравились, такого красивого серебристого цвета, как лунный свет… но она сдерживается, убирая руки за спину. Она укрепляет мысленный щит, запирая те чувства и воспоминания, которые хотела бы забыть. Как и самого Дэми… На секунду ей кажется, что чувство вины и раскаяния вырвутся, что щит их не удержит, Лора подавляет их, закрывая крепко-накрепко внутри. Элис нужна помощь! Она все еще чувствует боль сестры, боль, которая может убить душу, ее нельзя переживать в одиночестве.
– Я нужна ей. Я пойду туда.
– Ты с ума сошла? Что ты можешь там сделать? Вселишься в младенца? Много от тебя помощи ей будет? Ты же все забудешь. Да и она сейчас тебя не услышит. Она не помнит. Она не узнает тебя.
– Я должна быть с ней, я должна помочь! В конце концов это моя вина. Она попала туда из-за меня. И я изучила все, что касается Переноса, я смогу сохранить воспоминания.
– Не делай этого, пожалуйста! Элис справится, она сильная. Она справится сама, или Дэми найдет ее и поможет.
Рэн подходит к девушке и пытается обнять, словно хочет удержать, но она вырывается, она еще чувствует боль Элис и чувство вины грызет ее изнутри, стремясь разрушить, уничтожить, поглотить… «Если я не смогу помочь, если я не попытаюсь помочь, то моя вина просто съест меня заживо. Так что это себе я помогаю, а не сестре. Себе… Только себе…» – Лора отворачивается и делает пару шагов по направлению к дому, но потом останавливается и поворачивается к мужчине:
– Если у меня не получится вернуться, передай Элис, что я ее очень люблю. И прошу у нее прощения. За все.